из сарая, направившись по улице к центру города. Не заходя в него, мы развернулись и прямиком взяли курс на рынок. Только там, в этом вечно злачном месте, мы сможем отыскать нужного нам человека, потому что рынок – это его стихия, это то место, где он проводит все свое свободное от налетов время. Минут через двадцать мы оказались на месте. Рынок только просыпался от ночной жизни, сбрасывал остатки сна и приводил себя в порядок. На прилавки выкладывался товар, открывались лавки, завозилась свежая рыба, которой так славится Одесса. Но не было видновечно мотающихся беспризорников, которые мне сейчас были очень нужны. Побродив по рынку и не найдя нужных мне людей, я решил попробовать вызвать на откровенность кого-нибудь из продавцов. Выбрав хмурого дядьку, раскладывающего свежие бычки на продажу, я вежливо обратился к нему:
–Послушайте, уважаемый! Не подскажете ли вы, где можно найти Михаила Япончика?
От неожиданности он отпрянул от меня, а затем, глянув по сторонам, буркнул:
Не знаю такого, – а затем еще громче, – не знаю я никакого Мишку Япончика. Не хотите брать рыбу, не берите. А то ходят тут всякие…
И мужик резко отвернулся.
Соседние продавцы стали подозрительно смотреть на нас. И то, правда, ходят тут два грязных интеллигента, с какими-то непонятными досками и требуют известную в Одессе личность. Кто они такие? Чего им надо? Время вон какое, сложное. Но главного я достиг. Слухи о том, что кто-то ищет Япончика, должны теперь быстро достичь его ушей. Не обращая внимания на крики продавца, мы развернулись и пошли дальше в надежде на ближайшую встречу и заодно на покупку чего-нибудь съестного. Было уже где-то около девяти часов утра. Постепенно мой нос учуял запах жареных пирожков. Развернувшись в эту сторону, мы ускорили шаг в предвкушении вкусного завтрака. Не доходя двух шагов до жаровни, мы остановились, так как дорогу нам перерезали два мрачных субъекта явно не интеллигентной внешности, а сзади пристроились еще двое. Тот, который стоял ближе, осмотрел нас снизу вверх и спросил:
–Это вы что ли ищете Мишу?
–Мы, – ответил я.
–А по какой надобности?
–Об этом мы ему расскажем при встрече.
–Ну, тогда пошли.
И он, развернувшись в обратную сторону, повел нас. Так в сопровождении почетного эскорта мы добрались до того места, где я уже встречался с этим человеком. Точно так же мы прошли и в ту комнату, где так недавно мы беседовали. Увидев меня, он расцвел в улыбке.
–Ну никак не думал снова встретиться с вами. Я надеялся, что вы уже где-то там, за границей, живете, припеваючи, в отличие от нас. А мы тут по-прежнему маемся, то с одними, то с другими, какой-то бесконечный круг. Да вы присаживайтесь и снимайте вашу поклажу, ее здесь никто не тронет. По вашему виду не скажешь, что вы хорошо позавтракали. Эй, Кривой, пусть нам тут принесут пожевать, пока мы будем вести разговоры. Я так понимаю?
–Да, – ответил я, – именно поэтому мы искали встречи с вами.
–Ну, вот и встретились. Да вы садитесь, не стесняйтесь.
Пока накрывали на стол, мы перебросились друг с другом ничего не значащими фразами. А когда все ушли и мы остались втроем, я перешел к делу.
–Мы хотели просить вашей помощи, – начал я.
–Это мне понятно, не просто ж так вы пришли сюда.
–Да, нам надо как-то выбраться в Турцию, чтобы продолжить путь дальше, или добраться до любого иностранного корабля, который курсирует тут недалеко.
–Да недалеко тут только немцы, англичане и немного французов, которые гоняются друг за другом и стреляют куда попало.
–Вот мы были бы признательны вам, если бы вы организовали нашу транспортировку к ним, конечно, кроме немцев.
Он криво усмехнулся, слушая нас и уминая яичницу, которая в это сложное время считалась деликатесом.
–Ваш интерес к моей персоне понятен. Но вы должны понимать и то, что все это не делается просто так. Нужен надежный человек и прочная шаланда, а все это что-то стоит. И за просто так сегодня никто никуда не пойдет.
–О конечно, это само собой разумеется, – и я, привстав, вытащил из кармана завернутые в носовой платок золотые царские десятки, которые я взял из броневика. Этот тяжелый сверток я положил на стол с громким звуком и стал медленно развязывать платок. Мишка Япончик перестал жевать и внимательно смотрел на мои манипуляции. Когда я развязал последний узел, его изумленному взору предстали блестящие рыжие монеты.
–Ну, это другое дело! – воскликнул он, подтягивая к себе сверток. – Перед такими аргументами никто не устоит. Теперь мы можем решить многие вопросы. Когда вы хотите ехать?
–Чем раньше, тем лучше, – ответил я. – Кроме этого нам было бы желательно найти такое место, где бы можно было переждать, пока будут решаться вопросы отъезда.
–Это мы организуем. Вас отведут туда те ребята, которые привели сюда. Я, конечно, извиняюсь, – продолжил он. – Но что это за доски, которые вы так бережно носите с собой?
Пришлось ему туманно объяснить, что, учитывая сложную ситуацию, это наша страховка на будущее, так как мы намерены на той стороне заняться изготовлением тульских пряников. И в доказательство продемонстрировали ему те доски, которые купили у Никитичны. Он с интересом повертел их в руках, даже понюхал и вернул со словами:
–Каких только чудес не бывает на свете! Ну что же, господа хорошие, давайте решим так. Сейчас вас отведут на хату, где вы передохнете и покушаете, а вечером придет мой человек и скажет вам, что делать дальше. Будем стараться организовать ваш отъезд сегодня ночью. Я понимаю, и вы этого хотите?
–Несомненно, – ответил я, и мы, откланявшись, в сопровождении нашего визави отправились на отдых.
Морское сражение
Домик был небольшой и располагался на берегу залива. Приведя себя в порядок, мы отведали великолепной ухи, приготовленной любезной хозяйкой. Так приятно было сидеть на свежем воздухе и вдыхать этот непередаваемый аромат. После этого мы отправились спать, чтобы восстановить свои силы. Около часу ночи нас разбудил стук в дверь. Пришел наш провожатый и сообщил, что все готово, и мы можем ехать. Быстро собравшись, мы вышли во двор. На улице уже стояла коляска, которая повезла нас вдоль берега к рыбацкому поселку. Там нас ждала парусная шаланда с насквозь прокуренным и просоленным хозяином. Он помог нам забраться в лодку и, оттолкнув ее от берега, сел на весла, чтобы вывести ее на чистую воду. Затем отвязал парус, установил его по
