Кофе и вафли звучали неплохо, но Дилан не последовал за Мередит. Он сможет поесть и позже: после того, как готовит Клугер, всегда что-то остаётся.
— Фейт, пожалуйста.
Он не знал, что ещё сказать. Он втянул её в эту историю, и теперь она лежит полуживая на его руках. Она спасла его на стадионе Олд-Парк-Хилл. Если бы не она, он бы так и остался придавлен бетонной плитой, его второй пульс остановился бы навсегда.
Она парила в воздухе неподвижно, и только её грудь вздымалась и опускалась. Вдох и выдох. Вдох и выдох. Медленно и ровно, как будто она отдыхала от чего-то, что забрало все силы, что у неё были.
Дилан отпустил её, и она поплыла над кроватью. Он нашел ярко-жёлтые простыни в магазинчике «Bed, Bath & Beyond». Они показались ему такими же яркими, как маргаритки, которые она иногда рисовала, и приятными на ощупь. Он опустил её на простыни, аккуратно положив голову на подушку. Всё это время он думал о том, чтобы поцеловать её, и это желание пугало его до полусмерти. Ему казалось, что это будет либо прощальный поцелуй, либо чудодейственный, что вернёт её к жизни. Он понимал, что это глупо, но именно так это всё ощущалось. Целовать её или нет было серьёзным решением.
Ему уже шестнадцать, и он ни разу ещё влюблялся. Глядя на Фейт, он понял, как сильно она ему нужна, и не только потому, что без неё у скитальцев не было никаких шансов. Он нуждался в ней, чтобы продолжать дышать. Каждый день её отсутствия походил на марш смерти: он двигался словно в тумане, а удары сердца были тяжёлыми, как молот.
— Сейчас я тебя поцелую, — сказал он. Хватит уже сомневаться. Сейчас он, по крайней мере, может сделать это, пока она жива и пребывает в состоянии, в котором не сможет сказать: «Фу! Отвали, неудачник».
Он склонился над ней, коснулся мягкой кожи её руки. Провёл пальцами до её ладони, которую обычно растирал, используя наполовину затвердевший лосьон, найденный в магазине «Bath & Body Works». Он приложил ухо к её губам и почувствовал мягкие волны её дыхания. Воздух входил и выходил через её нос, как приливы и отливы океана, что скоро накроют весь этот город.
Дилан коснулся лица Фейт ладонью, слегка повернув к себе. Её лицо было невероятно расслабленным. Не разбудит ли её дрожь в его пальцах? Он прикоснулся губами к ее губам и придвинулся ближе. Прошло несколько секунд, а Фейт всё не двигалась. Он отстранился, попробовал ещё раз. Он не собирался останавливаться, пока она не пошевелится или не подаст ему знак. Он останется здесь на весь день, если это потребуется. Но это тоже тупо. Его добивало осознание, что он не может весь день вот так сидеть рядом с её кроватью, целуя её. Горько-сладкий момент. Он дрожал от волнения, потому что целовал девушку, которую любил. Но она оставалась неподвижна, и это определённо всё испортило.
Он очень медленно отстранился, позволив себе погрузиться во всю тяжесть разочарования. Но вдруг заметил, что это её рука сжимает его, а не наоборот. Он посмотрел на её лицо, увидел слабую улыбку и снова поцеловал девушку.
Фейт по-прежнему лежала неподвижно. Была ли она в сознании и наслаждалась моментом, или всё это были рефлекторные реакции тела в коме? Как вдруг она оттолкнула Дилана и глубоко вздохнула, её глаза распахнулись от эмоций, которых она не могла выразить. Её дыхание выровнялось, и она выдавила сухим шёпотом:
— Я почувствовала.
— Прости, я… прости, — пробормотал Дилан. Он был на седьмом небе от счастья, что она проснулась, но и смущён тем, что поцеловал её, когда она была без сознания.
Фейт улыбнулась, на этот раз шире, и притянула его к себе за белую футболку с V-образным вырезом. Теперь уже она целовала его. Оторвавшись от него, она повторила:
— Я чувствую.
— Я тоже чувствую.
Фейт мягко покачала головой. Она не имела в виду ощущение его мягких губ на своих. Она говорила о чём-то другом. Внезапно Дилан понял, о чём.
— Второй пульс? Ты уверена?
Фейт с улыбкой кивнула и притянула его к себе.
— Обними меня снова, — сказала она. — Мне нравится, когда ты меня обнимаешь.
Дилан поднял её с кровати, отметив, как мало она весит. Ей нужно время, чтобы восстановить силы.
— Мои поцелуи волшебны, — сказал Дилан. — Ты точно уверена, что это второй пульс? Может, это просто я вызываю в тебе эти чувства.
Фейт подумала о том, что такое второй пульс: ничто в мире не может причинить ей вреда. Она посмотрела Дилану в глаза и задумалась, не включает ли это в себя поцелуй. Она взяла его руку и направила к своей шее, прижав его пальцы к шву под подбородком. А затем сосредоточилась на своём втором пульсе, который бился всё сильнее внутри нее. Дилан почувствовал первый пульс, сильный и ровный, а сразу за ним — как тень, второй, более мягкий, но его наличие не вызывало сомнений.
— Мередит будет очень довольна, — сказал он.
— Давай пока не будем ей говорить. Мы можем ещё полежать?
Дилан силой мысли закрыл дверь в комнату и выпустил Фейт из рук, осторожно опуская её на маленькую койку. Развернулся сам и лёг рядом с ней, а Фейт коснулась пальцами мягкой части его шеи, ища пульс.
Грядут тяжёлые времена, что станут испытанием их преданности и потребуют раскрыть силы до предела. Но сейчас они лежат вдвоём, думая друг о друге, на краю разрушенного мира.
***
Неделю спустя Фейт сидела на той же самой кровати ясным ранним утром. Она была не одна — её руку раз за разом протыкали иглой. Уже сделали два круга вокруг её предплечья, и теперь подошли к самой трудной части.
Фейт была рада, что Глори6 — одна из них, что она переехала вместе с скитальцами.
— Уже почти конец цепи, — сказала Глори. — Последняя часть будет самой болезненной.
Игла деловито жужжала, делая свою работу на ладони Фейт. Это было чувствительное место, как и на задней стороне её ног.
— Везде больно, Глори. Поэтому
