Минка щиплет переносицу.
Кеннеди: Пойдем. Давай уйдем отсюда.
Ты грубишь.
Кеннеди: И что?
Минка, к Каре: Я хочу извиниться…
Кеннеди: Не извиняйся за меня. Она должна извиниться за свои вопросы. То, что происходит между нами, — это наше дело, никого больше не касается.
Кроме того, весь мир видел…
Кеннеди: сверкает глазами. Поверь мне, если бы я могла вырвать глаза всем, кто видел, я бы это сделала. Но я не могу. Но это все равно не делает это ничьим делом.
Кеннеди: смягчается. Мы можем зайти в книжный магазин, если ты…
Минка крепко обнимает его. Правда? Ладно, пойдем. Но мы должны пойти на вечеринку Эдриан на следующей неделе. Ту, что в тыквенном парке. Я так взволнована этим! Боже мой, какое веселое место для вечеринки! Как ты думаешь, дом с привидениями будет страшным?
Леви: категорически нет.
Они выходят вместе, рука об руку.
Может быть, это и не наше дело, но очевидно, что Леви Кеннеди испытывает чувства к Минке Мазерс, как бы он ни старался это скрыть.
На этом мы заканчиваем, друзья!
До эксклюзивной вечеринки Эдриана Виндзора в честь начала сезона.
ЭКСКЛЮЗИВНАЯ БОНУСНАЯ СЦЕНА
"Ты мне не доверяешь?" — спрашивает она, хлопая своими красивыми ресницами.
"Нет", — отвечаю я.
Минка готова отомстить Леви.
Хотите прочитать?
Подпишитесь на мою бесплатную рассылку здесь и побалуйте себя.
Предупреждение: NSFW
(но… если вы дошли до конца, вы должны знать, что именно вы получите)
31
ТАЙНЫЙ ВЗГЛЯД: ЛЕЗВИЯ И КОСТИ
Хотите узнать, что будет в следующей книге?
Загляните в этот обзор!
Глава 1: Сиенна
Тыквенный питомник "Урожай Холлоу" кипел активной жизнью, несмотря на то что был закрыт для посетителей. Все вокруг превратилось в яркую осеннюю страну чудес, идеально подходящую для Хэллоуина. На деревянных прилавках выстроились ряды тыкв и тыкв, их насыщенные оранжевые и зеленые оттенки сияли в мягком теплом свете лампочек.
Тюки сена были аккуратно сложены в стопки, чтобы создать деревенские зоны отдыха, где собирались семьи и друзья, их смех и разговоры разносились эхом среди позднего вечернего бриза. Хрустящий воздух благоухал насыщенным ароматом яблочного сидра, а из близлежащих ларьков с едой иногда доносились нотки корицы и мускатного ореха.
Под вечерним небом тыквенная площадка превратилась в центр праздничной активности. Дети носились по лабиринту из тюков сена, их хихиканье сливалось с оживленными мелодиями группы, игравшей у входа. Надувные горки и игры были установлены, чтобы развлечь малышей, в то время как взрослые общались у костра, потягивая горячие напитки и делясь историями.
А мне не хотелось здесь находиться.
Несмотря на всю его привлекательность, я не могла не чувствовать себя не в своей тарелке. Вечеринка была в самом разгаре, но я не могла избавиться от чувства разобщенности, которое поселилось в глубине моего желудка. Я никогда не была поклонницей таких вечеринок, и присутствие здесь было похоже на вторжение в мир, который я не совсем понимала… или не интересовалась им.
Но я была здесь не ради себя.
Пока я стояла среди веселого хаоса, рядом со мной появился Донован Виндзор. У него был тот же мрачный, задумчивый вид, что и в школе, и хотя в большинстве случаев это меня раздражало, сейчас я чувствовала себя в безопасности.
С очаровательной полуулыбкой и нотками недовольства в голосе он легонько подтолкнул меня. "Эй, — сказал он, его глубокий голос звучал с легкой бранью. "Ты опять дуешься. Ну же, это должно быть весело. Улыбнись хоть немного".
Его слова задели меня, но я знала, что лучше этого не показывать. Я попытался улыбнуться, но улыбка получилась такой же пустой, как и тыквы на прилавках. Взгляд Донована скользнул по моему лицу, и я увидела в его глазах намек на раздражение.
Отмахнувшись от этой мысли, я сосредоточилась на Доноване. "Я постараюсь, — пробормотала я, чувствуя тяжесть своих слов. Это была ложь, но это было все, что у меня было.
"Ну, постарайся еще больше", — сказал он. "Последнее, чего я хочу, — это чтобы мой брат думал, что мы неблагодарны за то, что мы здесь… или думал, что ты не счастлива со мной".
Я знала, что между Донованом и Адрианом что-то происходит. У них было странное братское соперничество, с тех пор как их родители погибли в трагической аварии на лодке, когда Доновану было всего десять лет. Я не совсем понимала это, хотя и выросла вместе с ними. Но я всегда списывала это на братские чувства, а учитывая, что у меня не было брата или сестры, я не знала, на что это похоже.
Я вздохнула, посмотрев на него с неохотной улыбкой, понимая, что он прав. "Я знаю, знаю", — ответил я, мой голос был мягким. "Я пытаюсь, Донован. Просто это не мое, ты же знаешь".
На самом деле я любил тыквенные грядки. Это были игроки, без которых я могла обойтись.
Особенно Адриан.
Донован положил руку мне на плечо, успокаивая. "Я знаю, Сиенна, но я думал, что на этот раз все будет по-другому", — сказал он. "Я — единственная семья, которая осталась у моего брата. Было бы неправильно, если бы я не пришел поддержать его. К тому же это хорошая возможность для меня пообщаться. Я могу посмотреть на потенциальных клиентов".
Донован обладал атлетическим телосложением, которое могло обмануть любого, но сам никогда не проявлял подлинного интереса к спорту. Адриан был богом на льду, но Донована захватывал не азарт игры, не слава победы на льду или поле. Вместо этого его амбиции лежали в другом месте, в мире спортивного менеджмента — его привлекали стратегия и переговоры, силовые приемы, которые происходили за пределами катка. Именно это и привело его в академию Крествуд. Крествуд был не просто школой — здесь была лучшая в
