Стэлла встретила нас беглым осмотров раны ректора, а Рэм отсутствием настроения. Один Агат неизменно оставался верен сам себе.
— Партест, ты меня предал?
— Как можно, друг. Мужчины, способного пить со мной на равных в городе, нет. Но долг перед страной выше всего прочего.
И кто бы мог подумать, что самый опасный и уважаемый пират работает на государство и короля. Пока они с Гекатом обменивались информацией, я узнала, что Партест давно ведет разведку среди других стран. Пират даже шепнул мне на ухо, что это была идея некроманта. И почему я не удивилась. А еще, ректор указал на друга и сообщил: «Он муж Лиззи».
— На Эль напали, — ректор протянул мне руки и гневно посмотрел на кота, что лежал на руках. — А еще, Воут знает, что она маг огня.
— А вот это очень плохо, — сообщил Партест, прежде чем я шагнула под руку с некромантом в серебряное зеркало.
Глава тридцать пятая — Пустышка
«Нет сильнее разочарования, чем разочарование в родителях. Они даже не подозревают, какую боль наносят своими словами и поступками».
Таверна была переполнена. Я с трудом нашла место в углу и забилась туда, не забыв потушить лампу на столе. Огромный капюшон скрывал лицо. Нельзя было позволить узнать себя. Гекат сказал, что если увидит меня в городе, запрет с Эвой и детьми до тех пор, пока не закончит все дела. На мое замечание, что он меня любит и не позволит страдать, некромант ответил, что деток я люблю. С чего он так решил, не знаю. Может, и стоило бы поспорить, но ректор оказывался прав по поводу всего, что я, по его мнению, чувствовала. Вполне возможно, и в этом он окажется прав.
Как бы там ни было, осторожность была обоснованной. Еще один вечер с плачущими детьми, я не переживу. Хоть маленькая ладошка, что сжимала палец и вызвала нежные чувства, от новой встречи воздержусь.
Уже неделю некромант не появлялся в академии. Сказав на прощание: «Веди себя хорошо, никуда не ходи и ни во что не влезай. Иначе я брошу все дела, приеду, увезу и заберу то, что ты предлагала в вечер, когда мы должны были начать обучение». Когда я залилась краской, он расхохотался, поцеловал и сказал: «люблю». Уже неделю, я не нахожу себе места, так как не ответила: «я тоже».
А вот друзья, наоборот, оживились. Стэлла, что узнала о наличии у себя сил, с еще большим усердием взялась за учебу. Хотя, казалось бы, куда больше. Но оказалось есть куда расти. Для человека, что всю жизнь считал себя пустышкой, наличие магического дара оказалось подарком судьбы.
Агат не мог нарадоваться достижениям любимой. Он, втихаря от первой красавицы академии, отправил письмо ее родителям. Каково же было мое удивление, когда в столовую влетела женщина, выглядевшая как Стэлла, но немного старше. Она говорила без умолку. И как она рада, что ее дочь обрела магию. И как хорошо, что она нашла достойного парня. И как счастлива, что ее дочь оказалась полезна ректору первой академии.
Я думала, что запас слов у этой женщины не ограничен. Но затем за ее спиной вырос высокий, красивый мужчина, и все изменилось. Он протянул руку и похлопал дочь по голове, со словами: «Молодец»!
Тут прорвало Агата. Он высказал, как расстроен скупостью слов будущего тестя (ох, надо было видеть лицо отца его будущей жены). Как он сочувствует будущей теще (а вот она была счастлива), что ей достался такой сухарь. Как он счастлив, что Стэлла нашла свою силу, хоть она ей совершенно не нужна. Потому как первая студентка академии НИКОМУ и НИЧЕГО не должна доказывать. Она лучшая и без целительских сил. И было бы неплохо им (в смысле ее родителям) помнить об этом.
Но отца Стеллы эта тирада никак не смутила. Он сказал дочери: «одобряю», развернулся и покинул академию. Его болтливая улыбчивая жена бросилась следом. Стоило им покинуть обеденный зал, как Стэлла повернулась к, как оказалось, будущему мужу и сообщила.
— Ты понравился папе.
— Не подпущу его к нашим детям, пока он не научится улыбаться, — гневно сообщил Агат. Но мы с Рэмом поняли, что это пустые слова. Наш друг слишком ценит семью.
Рыжий начал больше тренироваться. Он решил по завершении академии податься в приграничные войска. Сказал, что отец пророчит ему великое будущее.
Я же только и делала, что читала целыми днями под неусыпным контролем Барсика, который получил выговор от ректора. Скоро выпускные экзамены, которые я с треском провалю. Фамильяр решил, что не позволит мне этого. Если бы не Дымок, умерла бы с голоду, так как если я не отвечаю больше чем на три вопроса, меня не выпускают из комнаты.
— Гекат будет в ярости.
Вздрогнув от неожиданности, посмотрела на Лиззи. Почти два часа прошло с момента, как я попросила позвать ее.
— Знаю.
Она склонила голову к плечу, как делал некромант, и с улыбкой произнесла.
— Это хорошо. — Отодвинув огромный деревянный стул. — Партест сказал, что ты осознала свои чувства. Я рада.
Хотела бы разделить ее чувства, но не могла. Из-за осознанности своих чувств я и не могу найти места.
— Мне нужна помощь. Обратиться к Партесту не могу. Он расскажет ректору.
— А с чего ты решила, что я не скажу. — Ответа на этот вопрос у меня не было. — И о чем же ты хочешь попросить?
— Старик.
С лица девушки слетела улыбка, лицо ожесточилось, а из глаз исчезла теплота.
— Значит, тебе нужен отец?
— Отец? — Я отпрянула.
— Не переживая, — на губах девушки отразилась горькая ухмылка. — Такая пустышка, как я, ему не нужна. Ну что ж, давай поговорим начистоту. Джек, — крикнула она подавальщику, — принеси-ка рома.
Лиззи откинулась и посмотрела на меня с интересом. Она изменилась. Передо мной больше не было нежной, хрупкой и улыбчивой хозяйки таверны. Я попыталась ощутить злость, гнев, раздражение, но их не было. А что было, мне непонятно.
— Гекат сказал, что у тебя плохо с восприятием человеческих эмоций.
— Я их не понимаю.
— Любит мой старый друг чинить сломанные вещи. — Меня передернуло от этих слов, но девушка, увидев это, добавила. — Не переживай, меня он тоже чинил.
Если Лиззи думала, что после этих слов станет легче, то она сильно ошибалась. К неприязни по поводу сравнения меня с вещью добавилось чувство ревности. Благодаря Гекату я знала, что значит то, что разрывает сердце на части и заставляет закипать кровь.
— Успокойся, девочка. Мы с некромантом давние
