ни приземлились. — Я хочу каждого мужчину, который у нас есть.
— Ты понял. Я позвоню Дону, пусть он тоже займется этим.
Я в последний раз кивнул, призывая еще одного мужчину, которого я хотел видеть рядом с собой. Единственному человеку, которому я мог доверить заботу о своем ангеле, Адриана ждала очень медленная и мучительная смерть.
Как бы мне ни хотелось лично наказать его, я знал, что Райкер будет гораздо худшим наказанием, чем я могла когда-либо мечтать.
И этого должно быть достаточно.
— Что? — спросил он, когда взял трубку. Саймон стоял у входной двери и кивал мне, пока я возвращался к машине, запрыгивая на водительское сиденье, чтобы быть готовой ехать со мной, куда бы я ни пошел.
— Адриан Риччи взял Айвори. Мне нужно, чтобы ты устроил ему самую ужасную смерть, которую только можно вообразить, — прошипел я в трубку, возвращаясь в ее практически пустой дом.
— Когда и где?
— Тащи свою задницу к ней домой, — сказал я, отбарабанив ее адрес. — Мы сейчас мобилизуемся. На всякий случай я пнул одного из его людей, желая заставить даже их трупы страдать за ту роль, которую они сыграли в том, что забрали у меня Айвори. Их количество свидетельствовало о том, как упорно Шрам сражался, чтобы защитить ее, уничтожив в одиночку полдюжины мужчин, прежде чем они убили его.
— Уже в пути.
Тридцать третья
Айвори
Я проснулась.
Медленно.
Дезориентирована.
Подушка под моим лицом была не моя. Она не пахла Маттео, а ткань наволочки была слишком роскошной для того дешевого комплекта, который я купила в магазине со Шрамом. Мое лицо пульсировало, когда я двигалась, и моя голова закружилась в тот момент, когда я оторвалась от подушки.
Стены с высокими деревянными панелями смотрели на меня с краев комнаты, на меня было наброшено темно-синее одеяло. Я дотронулась до своей головы, вздрогнув от исходящей оттуда боли и засохшей крови, которая казалась такой грубой на моих пальцах.
Я проигнорировала плавающую голову, сбросила с себя одеяло и медленно поднялась на ноги. Я проглотила тошноту, когда мой желудок скрутило, как только я встала, решив не рвать, пока не выясню, где я нахожусь.
Первой дверью, к которой я подошла, была ванная, и я уставилась в зеркало на огромный пятнистый синяк у виска, который покрывал мою бровь и верхнюю часть скулы. Кровь, похоже, была из небольшого пореза, и я проигнорировала ее, чтобы найти выход из спальни.
Увидев синяк, я без сомнения поняла, что Адриан, должно быть, нокаутировал меня. Все вернулось ко мне в порыве паники.
Шрам был мертв.
Я сглотнула слезы, понимая, что мне нужно найти выход из дома этого садистского ублюдка. Это то, чего хотел Шрам. Я могла бы оплакивать его, как только оказалась в безопасности, могла бы сказать ему, как мне жаль, что мои глупые решения привели к его гибели.
Мне нравилось думать, что он простит меня.
Но я не думала, что когда-нибудь смогу простить себя.
Дверь тихо отворилась, и я выскользнула в коридор. На этот раз я была рада, что мои ноги были босыми. Это позволило мне бесшумно проскользнуть по дому. Холл представлял собой бесконечный ряд закрытых дверей, и я легко нашла дорогу к лестнице. Я помчалась вниз, входная дверь была в поле зрения.
Я не понимала, что может ждать меня снаружи. Я не могла себе представить, что Адриан запрёт меня где-нибудь и оставит без присмотра.
Все, что я знал, это то, что я должна была попытаться.
Моя рука была всего в дюйме от входной двери, когда голос Адриана заставил меня покрыться мурашками.
— Куда-то собираешься, любовь моя? — спросил он, и я застыла на месте. Я повернулась к нему лицом, отметив, что он выглядит более маниакальным, более сумасшедшим, чем обычно. Его обычно зализанные черные волосы были в беспорядке, торчащие во все стороны, как будто он не мог удержаться от того, чтобы выплеснуть на них свое разочарование.
— Ах, милая. Твое прекрасное лицо, — прошептал он, шагая ко мне с выражением беспокойства. Как будто это не он меня обидел. — Жаль, что мне не нужно было причинять тебе боль. Я никогда не хочу причинять тебе боль, Айвори.
— Маттео сказал мне, что ты любишь причинять женщинам боль.
Я отступила, отступая, пока моя спина не ударилась о дверь, и я оказался в ловушке.
Протянув руку, чтобы провести пальцами по синяку, он нахмурился, когда я захныкала от боли, которая пронзила мой череп.
— Шлюхи. Мне нравится причинять шлюхам боль. Ты не шлюха, моя куколка. Ты чиста. Невинна в мире грязи.
— Я не невиновна, — возразил я, еще больше вжимаясь в дверь. — Я не какая-нибудь девственница…
— Ты верная. Любящая. Теплая. Все то, что заставило Белланди выбрать тебя своей женой, да?
— Маттео решил жениться на мне, потому что любит меня, — вероятно глупо возразила я. Я не должна возражать против баллов, которые мужчина поставил за то, что не хотел причинить мне боль, но я также полагала, что он не станет рисковать гневом Маттео из-за кого-то, кого он считал обычной шлюхой. Мои глаза метались по входу в дом, замечая огромные окна, в которых отражался окружающий дом лес.
Ничего, кроме леса.
Где, черт возьми, я была?
— И есть причина, по которой он влюбился в тебя, из всех женщин, которые бросаются к его ногам. Что-то в тебе, маленькая куколка, просто привлекает таких мужчин, как мы, как мотыльков в пламя.
Его темные глаза блестели, когда он пристально смотрел на меня, с интенсивностью, которая могла бы соперничать с Маттео, если бы не невозмутимость Адриана.
В то время как фиксация Маттео всегда напоминала возвращение домой, даже в самые мрачные моменты его жизни, фиксация Адриана была не чем иным, как навязчивым.
— Маттео придет за мной, — прошептала я.
— Сначала ему придется найти тебя. Он ухмыльнулся, выглядя уверенным в своем намерении спрятать меня подальше. Я почувствовала, как мои губы дернулись, но скрыл это гримасой. Я должна извиниться перед Маттео за то, что так упорно боролся с ним из-за трекера, который он засунул мне под кожу.
В тот момент я не чувствовала ничего, кроме благодарности за это.
— И что ты собираешься со мной делать?
У меня задрожали губы, потому что я знала, что сломить кого-то не займет много времени. И то, что руки Адриана на мне, может стать для меня переломным моментом.
— Я хочу то, что у него есть. Я хочу его бизнес, его контроль
