— Все равно она узнает, что именно ты сводишь баланс.
Джек нетерпеливо дернул плечом.
— Поверь, лучше сказать ей об этом тебе, чем мне. — Если ему самому придется отправиться к Сэди, Она решит, что он намерен подкупить ее. Джек и сам посчитал бы такой шаг чем-то большим, чем простое предложение мира. Вне зависимости от того, что он лично думал об отношениях между судьбой и чайной заваркой, в своей сфере Сэди была на высоте. Без сомнения, люди доверяли ей, надеялись на нее! С момента приезда в Лондон он столько раз слышал, как многие восхищались ее безошибочными предсказаниями, что даже начал испытывать что-то вроде гордости за девушку. То, что он думал на сей предмет, не имеет к делу никакого касательства. Пусть лучше Сэди будет счастлива, занимаясь тем, что неподвластно его пониманию, чем прозябает, не имея возможности реализовать свою мечту. Поэтому он из своего кармана заплатил за нее арендную плату за год вперед, чтобы оказать ей материальную поддержку.
— Справедливо, — согласился Тристан и отсалютовал бокалом. — Пойду пообщаюсь с людьми, которых не видел столько лет. Позавтракаем вместе?
— В девять ноль-ноль, — отозвался Джек. — Дам тебе поваляться в постели, ленивая задница.
Они обменялись ухмылками, и приятель отошел к группке оживленно беседовавших гостей.
— Ваша вода, милорд. — Лакею как-то удалось совершенно незаметно оказаться рядом.
Джек взял с подноса тяжелый хрустальный стакан.
Он пересек комнату и выскользнул на террасу. Когда глаза привыкли к темноте, он увидел, что дед стоит в шаге от него справа, опираясь на каменную балюстраду.
— Выпей воды. — Джек протянул ему стакан.
Дед поднял на него глаза, словно не ожидал увидеть внука. Он тер левое предплечье, но взял протянутый стакан и поднес ко рту. Вода слегка расплескалась.
— Из этой Оливии Кларк, внучки графа Энджелвуда, вышла бы отличная жена для тебя. У нее хорошие зубы.
— Она чересчур молода, а я уже женат. — Почему он все время противоречит деду? Все было бы намного проще, если бы он просто взял и согласился хоть раз со стариком. Это же не означает, что он на самом деле женится на всех, кого тот ему сватает.
— Нужна приличная жена. Та, которая имеет положение в свете и которая родит тебе сыновей.
— Моя нынешняя жена тоже хорошо знакома с аристократическим обществом и может родить мне сыновей.
Дед поперхнулся. Джек обратил внимание, что он вытер рот тыльной стороной правой руки, не выпуская из нее стакан, как будто не мог пошевелить левой.
— Мисс О’Рурк — чудесная девушка, сынок, но она не сможет подарить тебе наследника.
— Откуда ты знаешь? Пол ребенка не определяется общественным положением его матери.
— Я присутствовал, когда доктор сказал Сэди, что она вряд ли сможет выносить ребенка до рождения.
Мир вокруг замер. Джек почувствовал, как за долю секунды вокруг него образовался вакуум. Он пытался схватить ртом воздух и не мог.
— О чем ты говоришь, черт возьми?
Старик покачал головой.
— Не мое дело — объяснять, что к чему.
— Ты уже начал, — проскрежетал Джек. — Продолжай. Сейчас же!
Застонав от боли, дед еще немного отпил из стакана. В полутьме было видно, что его лицо заливает пот, но Джеку было его ничуть не жалко.
— Вскоре после твоего отъезда в Америку я получил от Сэди письмо. — От Джека, не ускользнуло, что дед снова назвал ее по имени. — Она писала, что беременна, и боится, что с ней что-то не так. Я не сомневался этот ребенок был твоим, — поэтому немедленно отправился в Лондон. Когда я нашел ее, у нее уже случился выкидыш. Бедняжка! Все произошло на ковре. Она пыталась отскрести пятно и все плакала, что оно не оттирается. Я забрал ее, показал доктору, а потом сразу же увез в Ирландию, чтобы поставить на ноги. В таких случаях девушке лучше всего быть ближе к своей семье. Я сделал для нее все, что мог, понимая, что ребенок был моей крови.
Джек продолжал таращиться на него. Было такое впечатление, что старик, рассказывая эту историю, ведет его по нескончаемому туннелю.
— Выкидыш? — Единственное, что ему удалось выдавить из себя. Ковер! Он видел тот ковер, но и представить не мог, что это за пятно на нем. О Господи!
— Это была девочка, — продолжил дед — Она сама так сказала. Не наследник, конечно, но я все равно переживал потерю.
— Неужели? — прорычал Джек. Было бы этому мерзавцу не семьдесят, как сейчас, он не ушел бы от него живым. — А Сэди? А я?
— С ней все обошлось. Я обеспечил самый лучший уход и позаботился о ней. Пришлось это сделать вместо тебя, потому что ты в это время был занят: показывал мне нос. Не перекладывай на меня вину, мальчуган.
Дед был прав. Но от этого ярости в Джеке не стало меньше. Если бы он тогда остался!..
Сэди была беременна, когда он покинул ее! Знала, что носит его ребенка, и все равно позволила ему уехать? Как она могла поступить так! Неужели настолько не доверяла ему?
— Почему ты не попытался разыскать меня? — резко спросил он. — Я писал письма и подробно объяснял, где я. У тебя были возможности найти меня.
Старик пригвоздил его к месту беспощадным взглядом.
— Так было лучше. — Он всегда считал себя правым во всем, даже свою холодность объяснял тем, что лучше всего именно так держать себя.
Ярость и мука разрывали сердце Джека. От спазма в горле он закашлялся.
— Кому?
— Тебе! — В этих глазах, так похожих на его собственные, не было ни тени сомнения. Дедом двигала не жестокость, а непоколебимая уверенность в том, что он один знает, как поступать правильно. Он воображал себя чуть ли не Богом! — Я надеялся, что ты продолжишь заниматься делом и построишь новую жизнь. А когда Сэди попросила меня помочь, я, разумеется, откликнулся, рассчитывая, что она тоже хочет стать самостоятельной.
Вот, значит, как ему удалось добиться, чтобы они жили врозь. Он отказал Джеку в праве оплакать своего ребенка и таким образом не дал им соединиться с Сэди, Теперь ему стадо понятно, почему они не получили ни одного письма друг от друга.
— Бездушное чудовище! — Его трясло от бессилия. — Я мог бы стать твоим преемником, но теперь — нет! С этого момента у меня нет ничего общего с тобой.
— Джек, не надо! — Старик потянулся к нему, но тот отпрянул и тряхнул головой, пытаясь удержать в себе ненависть и горе.
— Я потратил столько лет моей жизни, чтобы доказать тебе, что чего-то стою! — Ему, наконец, удалось совладать со своими эмоциями. — Если смогу, остаток жизни я потрачу, чтобы доказать это Сэди. Если она откажется стать графиней, мне не нужен титул. Пусть твой род пресечется…
Старик сморщился и выпустил стакан. Тот грохнулся о каменный пол и разлетелся на осколки. Он снова схватился за левое предплечье, потом за грудь.
