— и лето сменилось осенью, моргнул — и год уже пролетел.
— Но я… это… я точно доеду до финиша первым? — спросил шепотом Доминик, переводя недоверчивый взгляд с торбы на Стейси и обратно. — Я только ради этого готов рисковать!
— Доедешь, доедешь, — вздохнула она, с улыбкой глядя, как рука парня нырнула в торбу и появилась обратно, сжимая в окровавленных пальцах миниатюрный свиток, перевязанный ярко-рыжей ленточкой. — Поверь, это лучше, чем твой дядюшка Майор Балдсон обнаружит ваши фото с сегодняшнего рандеву у Косты в спальне. Главное, чтобы его табельный пистолет был подальше от рук. Хи!
— Да, блин, не смешно вообще! — возмутился Доминик, убирая свиток участника гонки в задний карман джинсов и машинально вытирая кровь с пальцев о их темную ткань. — Ты же обещала!
Стейси пожала плечами и молча запустила свою нежную элегантную руку в торбу. Хорошенькое личико девушки даже не изменилось от испуга или боли. Еще секунда — и в ее длинных музыкальных пальцах был зажат очередной миниатюрный свиток, перевязанный угольно-черной лентой.
— И ты… и ты тоже едешь с нами?! — недоумевающе пробормотал Доминик.
— Ну кто-то же должен выиграть эту гонку? — ответила девушка с милой улыбкой и подмигнула.
Глава 16. Ванильный раф с маршмеллоу
Я шла, а точнее, как обычно, привычно бежала трусцой по коридору, несясь навстречу приключениям на свою непоседливую пятую точку. Я с разбегу влетела на пожарную лестницу, благо, двери туда оказались не заперты и даже слегка приоткрыты. Ведь именно там уединялись особо разгоряченные парочки, творились всякие нелегальные продажи дипломных работ и курсовых, туда выходили «выяснять отношения» и часто назначали драки-стрелки. Так что я, перепрыгивая сразу через две ступеньки, весьма тактично не обращала внимания на то, что происходило вокруг и не смотрела по сторонам — меня это совершенно не касалось. Самое главное, что тут, на пожарной лестнице, которая планировалась использоваться в случае ЧП, не было предательских ковров под ногами, перила были самыми удобными, так же, как и ступени и наименьшие пролеты. Все было сделано ради того, чтобы жильцы данного элитного корпуса смогли быстро и беспрепятственно эвакуироваться с любого этажа и из любого места в здании. А это значит, что запасная лестница вела абсолютно во все помещения — парадные и служебные. А еще — это был наикратчайший путь на улицу прямо к парковке. Идеальный побег с места преступления!
Я спускалась все ниже и ниже. Вот я уже на первом этаже, справа от меня находилась пара огромных маятниковых дверей с круглыми окошками, ведущими, судя по блестящей золотой табличке рядом, на кухню элитного ресторана. Естественно, дорогого и пафосного. Ничего другого я и не ожидала, ведь это был корпус для детей богатейших мира сего. А они любят кушать очень вкусно!
Напротив черного входа на кухню ресторана располагалась еще одна металлическая дверь — именно она то и вела на парковку. Я уже собралась ее открыть, как, вдруг, услышала позади себя какую-то возню, приглушенные удары, скрежет, шорох, сопение-кряхтение и писки-визги. Я даже поднялась на несколько ступеней обратно вверх, чтобы лучше расслышать и рассмотреть происходящее. Вот это было очень зря!
В следующий момент в меня на всем ходу врезалось что-то небольшое белое и пушистое, однако, мягким это нечто было назвать совершенно нельзя. Удар сбил меня с ног, мы вместе с этим пищащим-вопящим трепыхающимся созданием кубарем покатились вниз по ступеням. Я спиной, а точнее — своей не очень счастливой пятой точкой, на лету врезалась в те самые маятниковые двери с окошками, ведущие на кухню. Но нет, о — счастье, я не получила перелом кобчика или двойной ушиб ягодиц третьей степени. Под напором моей пятой точки двери резко распахнулись и… я влетела в просторное помещение, растянувшись на холодном кафельном полу. Мое падение значительно смягчил этот самый пищащий шерстяной комок, и такой расклад дел ему совсем не понравился. Теперь зверек не только вопил, но и грязно ругался, щедро сыпля оскорблениями в мой адрес.
В комнате царила темнота и пахло свежестью моюще-дезенфицирующих средств. Я протерла глаза кулаками, пытаясь хоть как-то разглядеть возмущенно-раздраженное создание, на чьей милой мордашке только что притормозила моя задница. Из сумрака на меня смотрела пара разноцветных глаз — ярко-желтый и едко-зеленый, оба ярко горели от злости, прямо как гирлянда на елке.
— Нос мне сломала своим жирдячьим пердильником! — хрипело озлобленное существо, громко скребя коготками по кафельному полу. Видимо, представляло, как выцарапывает мои глаза. Это был какой-то небольшой зверек, что-то вроде маленькой белой собачки на движке чихуахуа, только очень лохматой и злобной. — Все мои клыки погнула… дурында… Ай-р-р-р! Глаза мои лопнули!
То же самое подумала и я про свои глаза, когда, вдруг, все вокруг стало ослепительно белым. Это в помещении неожиданно для нас сам собою включился свет, да такой мощный, что я на время потеряла способность видеть. Мои глаза заслезились от боли, и я закрыла их руками.
Когда я, проморгавшись и проругавшись, наконец, привыкла к столь яркому освещению и смогла оглядеться вокруг, то поняла, куда мы попали. Это была абсолютно пустая кухня ресторана, начищенная до блеска и ждущая шеф-поваров, которые должны были явиться сюда через пару-тройку часов — до утра оставалось совсем недолго. Однако, сейчас была глубокая ночь, а потому ресторан был закрыт — работали только круглосуточные бары и кофейни наверху, обслуживая гостей вечеринки. На кухне все вокруг было кристально-чистым, буквально стерильным, как в больнице. Еще бы! Это был ресторан с аж с двумя Мишленовскими звездами. Вокруг сияли блестящие столы, мойки, сушки, шкафы и холодильники, с металлических поверхностей которых на меня смотрели десятки моих же растерянных отражений. Именно тут талантливые шеф-повара вручную кропотливо делали изысканные блюда — настоящие произведения искусства.
Странно, и как это двери в такую сокровищницу оказались не заперты? Или я так сильно ударила их своей задницей, что сломала замок? Впрочем, не похоже. Я невольно потерла ушибленное мягкое место, оно все еще не потеряло чувствительность и тягу к приключениям — видимо, удар оказался не настолько сильным.
На кухне было темно, света не было до нашего присутствия. И кто только что устроил здесь иллюминацию? Или же свет включается на таких ультрасовременных кухнях автоматически? Есть датчик движения? Неужели, сработала сигнализация? Но, к счастью, никакая сирена не завыла.
Теперь я поняла, зачем здесь было нужно такое тщательное освещение — оно было крайне необходимо для приготовления блюд, которые, все до одного, делались вручную кропотливыми мастерами шеф-поварами. Странно, раз автоматически
