чему его научила служба. Старейшина Тим один раз неодобрительно отозвался о его уроках, но потом смилостивился и позволил под занятия отвести одну из небольших пустующих пещер. Рок там дневал и ночевал. К нему приходили учиться и молодые парни, и главы семей. Некоторым хитростям, как выследить, приманить животное он сам с удовольствием обучился. И вот прошли три ясных дня. Значит, погода устоялась и можно уходить. Рок с содроганием думал, как он вернётся назад. Ждут ли его или записали в безвозвратные потери, или того хуже в пропавшие без вести.
– Уходишь? – подошёл старейшина Тим, но не один. Рядом с ним Рок часто замечал, что приходит девушка-подросток – Элиста, но спрашивать, почему она рядом с пожилым старцем не решался. Не его это дело.
– Да. Пора. Думаю, за три дня доберусь до своих. Благодарю за припасы и… за всё, что для меня сделали, – произнёс Рок, протягивая руку.
– Не стоит благодарностей, – ответил Тим и так же протянул руку. У киманов не принято пожимать руки при встрече, или прощании. Они обычно прижимают правую руку к сердцу и чуть склоняют голову, но Рок подумал, что стоит попрощаться не только по обычаям племени.
– Не забывай нас, дядя гражданин Рок, – произнесла Элиста, но почему-то в словах её слышалось ехидство.
– Не забуду…
Второй день Рок спускался по ущелью. Снега было слишком много, он утопал в снегу, пробивая себе дорогу. Часто приходилось останавливаться, восстанавливая силы. Отдохнув, он снова поднимался и продолжал спуск. Если бы не рыхлый, вязкий снег, он бы спустился глиссированием, когда на полусогнутых ногах с упором на пятку спускаются по скользкой поверхности. Но ни санок, ни простой широкой доски у него с собой не было и приходилось идти, проваливаясь в снег.
– А ведь весна, что так снега много, – бурчал он, в очередной раз, проваливаясь по пояс.
У подножия снег практически отсутствовал, и Рок сделал долгосрочный привал. Хорошенько отдохнул, выспался. Планировал за следующий день, бегом преодолеть расстояние до обеспечивающего лагеря, а там уже и ясно будет, что делать дальше. Если все укрылись в убежище, то на этот случай у него был план «Б». Не хотелось, конечно, признавать свою ненужность, но инстинкт самосохранения подсказывал, если совсем будет плохо, вернётся назад, к киманам.
Пять минут бегом, минута быстрым шагом. Пять минут бегом, минута быстрым шагом. Рок преодолевал расстояние, которое на мобиле ехал несколько часов. Весь лишний груз он оставил на последнем привале, и сейчас бежал в своём темпе, считая шаги.
Вдруг Рок остановился, прислушиваясь. Ветер доносил до боли знакомые звуки: стрекотало оружие, слышались редкие взрывы, а в стороне, где находился обеспечивающий лагерь, вздымались клубы чёрного дыма. Рок сбавил темп и остановился. На мгновение он задумался, что не стоит идти туда, где бушует война, но если стреляют, значит, ещё держатся, почему-то не закрылись в убежище, а кого-то или чего-то ждут. И ждут, возможно, его, а он стоит всего в паре километров и не решается сделать несколько шагов вперёд.
– М-да. Надо психологу показаться, а то совсем крышой двинулся, – подумал Рок, ускоряя шаг. – Ладно. Сейчас подберусь поближе, рассмотрю, что там происходит, осмотрюсь, а потом и думу думать буду. Что зря пороть горячку. Как раз скоро закат, но время ещё есть.
Рок попробовал вызвать по рации и линку кого из охраны объекта, но тщетно. Выбрал небольшую превышающую высоту, чтобы удобно осмотреть окрестности и медленно пополз вверх. Открывшаяся картина его не обрадовала. Полукругом, не смыкаясь в плотное кольцо, на почтительном расстоянии вокруг охраняемого периметра обеспечивающего лагеря, стояли разношёрстные палатки, мобили, словно собрались отдыхающие на туристическом биваке. В этом спонтанном лагере слышалась стрельба, горели, чадя дымом костры.
– Это ещё кто? – не успел удивиться Рок представшей картине, как пиликнул линк, оповещая о принятом сообщении. – Заработал! – обрадовался он и стал лихорадочно просматривать поступивший пакет.
– Последнее сообщение два месяца назад, – грустно подвёл итог Рок. Он просмотрел все сообщения и понял, что его вызывали, искали канал связи и после обозначенного времени, но в горах линк не берёт, да и рация оказалась бесполезна.
Он вновь пробежал глазами последние сообщения и схватился за рацию. В линк-сообщении была указана другая, не оговоренная перед выходом частота связи и позывные.
– «Ветер», «Ветер». Это «Рок», приём, – трижды он повторил свой позывной, но в канале по-прежнему была тишина.
Темнело.
– Ладно, видно не достучусь. Попробую пройти по скале. Жаль, снаряжения подходящего нет, – думал Рок, жуя вяленое мясо, как раздался вызов рации:
– «Рок» это «Ветер», ответь!
– «Ветер», это «Рок», на связи!
– Живой, чертяка?! – в строгом голосе, Рок узнал Петровича.
– Живой! В километре от лагеря, что у вас происходит?
– Бардак происходит. К нам погранцы подтянулись, не смогли удержать свой рубеж и отступили. Они сейчас первый периметр держат. Были две попытки прорыва, сейчас утихомирились, выжидают. Стали лагерем, но под пули не лезут.
– Кто, арабы?
– Да там каждой твари по паре, не разберёшь. Ты-то как, ранен?
– Сейчас здоров. Приказ выполнил, сведения получил.
– Хвалю. Ладно, мы тут сейчас подумаем, как тебя через этот табор провести, как придумаем, свяжемся. Контрольное время через час, как принял?
– Принял, связь через час.
Рок выключил рацию, прислонился к уступу скалы спиной и замер. Вечернее небо рассекали инверсионные следы от пуска ракет, а через несколько минут ночь осветилась вторым солнцем.
