мне кажется, что пора уже подумать о пенсии. Начальник с явным облегчением пошевелился в кресле.
– Уже шесть лет как вы имеете право на пенсию. Сообщите в администрацию, и начнутся выплаты.
– Я хотела бы работать, пока у меня есть силы.
– Само собой, – ответил генерал-лейтенант и поднялся. – Само собой, Владлена Алексеевна.
Он протянул руку. Владлена покачнулась, поднимаясь со стула, однако твердо пожала ладонь шефа. Отметила его смущение, когда он увидел кровоточащие раны у нее на руках.
– Благодарю вас, товарищ генерал-лейтенант, – проговорила она и вышла из его кабинета.
Три дня спустя она сбрила все волосы, включая брови, и надела на голову вязаную шапку. Коллеги начали избегать ее – неосознанно, как делали люди во все времена, стараясь держаться подальше от болезни. Когда она проходила по коридору, за спиной у нее шептались: «она из Удачного, но говорит, что это не потому…» В этих словах звучало уважение, признание того, что сама она ни в чем не виновата.
Она заказала себе парик, но не носила его.
В середине ноября она отработала последний день. В ее честь устроили обед с ближайшими коллегами в служебной столовой. Генерал-лейтенант Гагарин надеялся, что успеет присоединиться, но ему помешали неотложные дела.
Нельзя сказать, чтобы разговор журчал как весенний ручеек. Секретарь Игорь спросил, чем она собирается заняться теперь, когда у нее появится так много свободного времени, от чего Петров и другие коллеги смутились. Владлена ответила, что собирается уехать домой – туда, откуда она родом. Это маленький городок в Сибири, она всегда хранила его в своем сердце и хочет снова увидеть его, пока еще есть время. От этих ее слов полковник Егорова прослезилась и высморкалась в салфетку.
– Как хорошо, что сейчас повсюду можно добраться на самолете, – сказал Игорь.
Глядя в стол, Владлена ответила, что ее легкие, к великому сожалению, уже не выдерживают такого перелета, придется добираться по земле.
Все восприняли это как сигнал, что пора заканчивать застолье.
Она очистила свою квартиру, раздала книги и вещи, кроме тех, что были на ней – своего самого теплого пальто, кожаных перчаток с мехом и грубых ботинок на овечьем меху. Тщательно уничтожила все заключения дорогущих обследований в «Софияхеммет» в Стокгольме, которые оплатила своей кредитной картой. Все они показывали, что она совершенно здорова. Все наличные, которые откладывала долгие годы, сложила в небольшой рюкзак. С чемоданом, рюкзаком и сумочкой она села в поезд, идущий до станции Нижний Бестях.
Укутанная снегопадом Москва растаяла у нее за спиной. Владлена проспала почти сутки.
Через двое суток она прибыла в Тайшет – город, название которого переводилось как «Холодная вода». До начала 50-х это был административный центр для лагерей Озерлаг и Ангарстрой – в последнем из них сидела когда-то бабушка Элин. Термометр показывал минус двадцать восемь. Пройдя быстрым шагом по заснеженным улицам, она намеренно воспользовалась банкоматом, прежде чем отправиться дальше в Тынду.
Второй этап путешествия занял сутки и двадцать три часа. Поезд не был полон, в ее распоряжении оказались две полки. Она с наслаждением поглощала хлеб и фрукты, всевозможные углеводы, ощущая, как снова становится человеком. В Тынде она оплатила кредитной карточкой ночь в отеле «Юность». За бортом было минус тридцать. В десять часов утра на следующий день она села в поезд до Нижнего Бестяха. Дорога заняла еще сутки. За окном было минус тридцать три.
В целом поездка прошла очень хорошо. По причине зимы в поездах было мало народу, отопление в вагонах работало, а она оставила на десерт самое аппетитное из своих покупок в книжном магазине в Арланде: всю серию «Повседневность» Ульфа Лунделя.
Вернулись брови, а жесткий ежик на голове она прикрыла припасенным заранее каштановым париком.
Проведя ночь в отеле «Квант» в Нижнем Бестяхе, где тоже расплатилась кредитной картой, она села на автобус, идущий в Мирный – райцентр, где Ирина Сидорова много лет назад удалила ей здоровый аппендикс. Это была самая трудная часть поездки – 1700 километров на автобусе без отопления, когда за окном кромешная темень и минус тридцать градусов.
Мирный, как и Удачный, был алмазным городом, где сразу за жилыми домами виднелся гротескный открытый карьер в форме кратера. Однако здесь под центром города не было радиоактивной дыры. Зато мимо протекала река Вилюй – месиво из загрязнений и радиоактивных отходов. В детстве Владлены, отправляясь в Мирный, говорили «поехать на материк», словно бы Удачный располагался на острове. В ее воспоминаниях город казался большим и полным жизни. Ирины давно уже не было в живых, но Владлена прошла мимо ее дома. Попыталась вспомнить, какое окно принадлежало ей, но плитка с фасада обвалилась, все выглядело по-другому, и точно сказать было трудно.
В Мирном она провела два дня, пока не нашла попутную машину в Удачный. Последний этап пути представлял собой пятьсот километров по проселочной дороге с частником – ей пришлось сидеть, затиснутой между шахтерами, побывавшими в городе у проституток. Они отмечали удачный визит двумя литровыми бутылками водки. Под конец, после остановки для справления малой нужды, она села на переднее сиденье рядом с водителем, и ей удалось немного поспать.
К концу дня они прибыли на место. Горняки покатились домой в ожидании завтрашней смены в алмазных шахтах. Над городом повисла тяжелая непроглядная тьма. Выглядел он совсем не так, как в ее воспоминаниях, изменился и в ее памяти, и в своей заиндевелой сущности. Общество потребления пробралось и сюда – супермаркеты, витрины, красочные рекламные вывески. То, что она вернулась сюда, казалось невероятным и вместе с тем совершенно нормальным. Последние сорок шесть лет поблекли, сжались до состояния полузабытого сна.
Она заселилась в отель, называвшийся так же, как и город. Поужинала салатом с лососем в ресторане «Вернисаж». Заснула крепко и без сновидений.
На следующий день она нашла нужные контакты и сняла себе квартиру на три месяца, расплатившись кредитной картой.
Квартира была однокомнатная, на втором этаже в новом жилом комплексе на улице Мира. Зайдя в магазин «Все для дома», она купила себе торшер и таймер. Воткнула их в одну розетку в комнате, в другую поставила на зарядку телефон, вышла и заперла за собой дверь.
На улицу она вышла в тот самый синий час, который иногда возникал зимой в Стентрэске, когда синий свет интенсивно пробивался через полярную тьму, прежде чем все снова затягивало темнотой.
С севера дул суровый ветер. В банкомате рядом с аптекой она сняла со своего счета последние деньги.
Аэропорт Полярный должен был находиться в двух шагах от города. Она
