впитать каждую крупинку, чтобы до остатка своих дней сделать Пенни частью себя — и я её исполнил. После чего разум напомнил про предложение Хранителя поболтать. Пожалуй, самое время.
— Мистер Ли, — прорычал я в пустоту. — Где вы, многоуважаемый? — Я шуточно заглядывал под столы, словно бы разыскивал его там. — Или моё общество вам претит?
— Я здесь, — сухо прозвучало из-за спины. Я обернулся, натыкаясь на арктический холод в обычно насмешливых глазах. — Почему бы тебе, наконец, не сдохнуть, Гринберг? — спросил он серьёзно.
— Старшим следует уступать, — я пожал плечами. — Карим позволяет нам уединиться?
— Обиделся на то, что ты его не позвал, — бросил Хранитель, снимая пиджак. — Не хочу испортить, — ответил он на невысказанный вопрос.
— Всё так комично, — мне что-либо снимать не имело смысла. — Вы Хранитель времени, а я в буквальном смысле живой песок. В какой-то степени мерило, которым это время определяется. Как думаете, сколько вам осталось?
Он не ответил. Сделал пасс рукой, и я не увидел, но почувствовал, как на ходу выпущенной им энергии время застывает. В самый последний момент успел «перетечь» из одного места в другое. В отличие от Бесфамильного, Хранитель лишний трёп не уважал.
Куб до сих пор был при мне. Не понимаю, как мужчина вообще не побоялся вернуться, ещё и один. Не может же всё быть так гладко. Эта мысль заставила пропустить удар. Рука неподвижно застыла, зависнув во времени. Чертыхнувшись, я ударил столпом песка из свободной, а затем, собрав всю силу воли, буквально «оторвался» от мешающей моему передвижению части тела. Она так и осталась в воздухе в то время, как оклемавшийся Хранитель продолжал свой обстрел, на этот раз успевая «ловить» мои атаки импровизированным временным щитом.
Я понял его тактику. Рано или поздно, разобранный по кусочкам, я должен был остаться абсолютно обездвиженным и поражённым. Потому пришлось срочно менять план действий, и в итоге я попросту бегал по кругу, перепрыгивая столы. Сплошное веселье!
Но долго так продолжаться не могло. Преодолев очередную преграду, я неожиданно сменил траекторию движения, полностью припечатав Хранителя своим весом. Не дав ему опомниться, достал куб, ударяя мужчину кулаком по лицу. Снова и снова. Дальше всё произошло быстро.
Прыжок, и я в противоположном углу. Бросок, и куб открывается, являя на свет идеально круглую пространственную дыру. Хранитель снова вскидывает руку, но не успевает ничего сделать. Дыра схлопывается, а я блаженно прикрываю глаза, готовясь принять смерть.
* * *
Это случилось рано утром. В старой кофейне произошла утечка газа, что привело к возгоранию. Здание полностью взлетело на воздух, и вот уже третий день разгребались последствия произошедших бедствий. Пострадавших было довольно мало — время шло ещё нерабочее. Место взрыва оцепили, и пока что было не ясно, какие действия по отношению к нему будут предприняты дальше.
Уборка пепелища началась спустя две недели. Сгребая мусор, никто не ожидал застать, что он в буквальном смысле «оживёт», а потому очевидцы не стали ждать развязки, малодушно стремясь оказаться как можно дальше от поднимающейся чёрной субстанции, формирующейся в непонятное нечто высотой чуть больше метра. Уже позже приехавшая полиция не обнаружит ничего подобного, а редкие фото спишутся на очевидные подделки.
Веном имел приподнятое настроение и далеко идущие планы, покидая офис своей компании. Как вдруг кто-то особо наглый вцепился ему в ногу стальной хваткой.
— Папа… — черноокая девчушка смотрела на него снизу вверх в ожидании ответ
Глава 24
Выбравшись от вампиров с помощью другого вампира, я быстро вернулся в Озкорп. Побито хромая и бредя, словно потасканный пёс, я с опозданием заметил девчонку, что тут же цепко вцепилась мне в ногу, как клещ. Что за хрень? Пытаясь отцепить кроху, я заметил её нечеловеческую силу и глаза, что стремительно наполнялись первозданной тьмой. Вскоре лицо ребёнка потеряло былую невинность, а горсть антрацитовых песчинок звонко упала на пыльный асфальт. Что за? Кажется я уже повторяюсь! Опять какая-то тварь или я где нагулял? Столько вопросов. Почему я помню то что не надо? Чёрт.
— Папа… — черноокая девчушка смотрела мне прямо в глаза, словно ожидая ответ.
Я молчал.
Лицо ребёнка всё продолжало осыпаться, словно песок. Угольно чёрный песок! С каждой упавшей песчинкой тьма становилась только заметней. Что за хрень? И почему я не могу пошевелится? Что за отродье? Я не для того убил столько нежити чтоб сдохнуть в объятиях маленькой девочки! Ррр… не пошевелится. Кого-то она мне напоминает, только кого? Чёрт. Не думал, что придётся сражаться с ребёнком второй раз за неделю! Секунда, другая и лицо девочки стало одним антрацитово чёрным пятном.
Хватка усилилась и послышался хруст…
Миг и огромная пасть неизвестного монстра отрывает мне голову!
Падая, словно кукла потерявшая кукловода, я медленно погружался во тьму…
Пережевав голову милый «ребёнок» продолжил поглощать смолянистую лужу, жадно высасывая всё до последней капли она равнодушно смотрела, как рвётся тонкая кожа. Ломаются кости и вырываются куски сочного мяса, следом из грудной клетки вырывается разъяренная крыса, что безумно смотря на всё вокруг унеслась прочь. Песок вновь проявил активность и от облика маленькой мисс не осталось и следа! Угольные песчинки становились то лужой, то снова песком, что продолжал бесноваться на скинутой коже и костях симбиота.
Меня не сожрут!
Насмешливый голос тут же ответил.
Глупышка. Ведь ты уже поглощён! И я это ты, а ты это я, а вместе мы Веном!»
Медленно растворяясь во тьме, я пытался хоть что-то понять.
А как же мои воспоминания? Я не могу быть тобой!
Незримая пасть усмехнулась.
Память иллюзорна, как и ты сам. И в глубине души ты всё понимаешь… и чем скорее поймёшь тем проще будет стать чем-то целым, а не тем пазлом, что зовёт себя Веном! Миша пойми мы одно целое. Ты был до, а я стал после! Тебе не хватает моего опыта, а мне того, что посередине. Я словно ограничен! А часть меня и моей памяти попросту заблокирована. Я не чувствую свою целостность! А ты и вовсе полностью ограничен мой друг…
Что за? Я не могу быть подделкой? Почему? Моя память, моя жизнь. Всё это обман? Глупый фейк? Так кто я такой? Оружие? Монстр? Кто! Михаил мать его Гринберг! Кто! Теперь ещё и этот голос, я точно схожу с ума. А это всё шиза. Я не думал, что так быстро сломаюсь. Почему? Или я чего-то нанюхался у вампиров? Обычное отравление? Эх. Если бы оно было так. Но я более чем уверен, что всё это
