много девушек. Или даже скорее женщин Бальзаковского возраста. Нет, я, конечно, слышал, что убийства, скажем так, возбуждают определённый интерес в некоторых девушках. Но чтобы их было так много? Всё-таки аристократия и вправду уже давно начала подгнивать, если вкусы леди начали смещаться в такую сторону.
Пусть я убийца, и кровь — неотъемлемая часть моей жизни, но я не убиваю ради удовольствия. Обычно это необходимость, либо способ достижения какой-то цели, но уж никак не наслаждение. Разумеется, общаться с такими личностями у меня желания не было. К счастью, от меня их вполне успешно отгоняли. Лиза обжигала их таким взглядом, что добавь туда капельку магии, вполне могла убить. Если в повседневной жизни, на людях, она казалась тихой милашкой, то в подобные моменты древняя кровь давала о себе знать. И мне это нравилось. Было в ней в такие моменты что-то особенное.
— Да сколько же их ещё будет? — себе под нос прошипела девушка, отогнав очередную даму средних лет.
— Может ну его, этот бал? Просто сбежим отсюда вдвоём, да и всё, — прошептал ей на ухо, заставив густо покраснеть.
— Я… Нельзя! — всё же взяла она себя в руки. — Если, конечно, ты не хочешь, чтобы тебе потом отрезали кое-что очень нужное. И не столь важно, куда мы пойдём. Важен сам факт. Будь уверен, мой папа всё узнает и будет очень недоволен.
— Опасный мужик, — понимающе покивал я, слегка сглотнув слюну.
— Он просто меня очень любит. Ну и иногда перегибает палку, это да. В прошлом году какой-то гвардеец пытался подкатывать ко мне, причём довольно назойливо. И уже спустя неделю у него внезапно случился перевод на другое место службы. Очень срочно понадобилось охранять белых медведей на Земле Франца-Иосифа. И он оказался лучшей кандидатурой.
— Бр-р… Я его уже уважаю, но немного опасаюсь, — вздрогнув, наклонился ближе к милому ушку девушки и зашептал. — Но даже северные границы Империи не смогут помешать мне. Всегда ведь можно воспользоваться старой традицией предков нашего южного друга и просто украсть невесту.
— Дурак, — ещё сильнее покраснела она, стукнув меня по груди кулачком.
Вот только эти слова ей явно понравились. Эх, девушки… Никогда не поймёшь, что творится у них в голове. Обычно люди негативно относятся к новости, что их собираются похитить. Но если это обещает сделать парень, который нравится девушке… Дело принимает совершенно противоположный оборот.
Увы, наш невинный флирт оказался разрушен подошедшим ближе человеком.
— Приятного вечера, граф Цепеш, — приветственно склонил голову молодой темновлосый мужчина в очках лет двадцати пяти на вид.
— И вам приятного…
— Ох, где же мои манеры? Привык уже, что меня и так все узнают. Я Александр Алексеевич. Романов, — куртуазно поклонившись, улыбнулся тот.
— Хм, приятно познакомиться. Думаю, нам представляться нет нужды. Вы и так всё знаете. И зачем же сын ректора решил почтить нас своим присутствием? — слегка насторожился я.
От Романовых вряд ли стоит ждать чего-то хорошего. С другой стороны, ректор всем отчётливо показывает, что не собирается лезть в политику. Но это не значит, что его сын такой же. Да и странно он отреагировал на это словосочетание «сын ректора». Визуально никак этого не показал, но сердце не обманешь. Буквально. Его сердцебиение ненадолго ускорилось.
— Было интересно познакомиться со столь неоднозначной личностью. Я ведь, признаться честно, в детстве зачитывался книгами о вашем предке. Ну а в связи с положением имел доступ не только к бульварному чтиву, но и куда более редким архивным записям с реальными событиями. Так что можно сказать, что я восхищался Дракулой. Это был настоящий правитель, который сделал всё ради защиты своих земель.
— Хм, благодарю за столь лестную оценку, — кивнул я.
— Не уделите ли мне полчаса своего времени? Хотелось бы обсудить эту тему поподробнее. Тем более, что мне есть что вам показать.
Мозги после этой фразы тут же активизировались на полную. Ловушка? Не похоже. Сомневаюсь, что меня хотят убить. Уж точно не здесь и сейчас. Если внезапно окажется, что Романов, да ещё и сын ректора, убьёт ученика прямо в Академии… Нет, даже звучит нереально. Хотя в теории он, конечно, может это сделать. Чисто на личной силе. По моим ощущениям, парень силён. Ранг Ратника минимум. И это в таком-то возрасте. Явный талант.
Но всё же любопытство победило осторожность. Интересно же, о чём он на самом деле хочет поговорить. Убивать меня вряд ли будут. Шансы на это слишком низки. Но и отбрасывать их тоже не стоит.
— Хорошо, пройдёмте, — дав друзьям знаком понять, что всё в порядке, я двинулся вслед за Романовым.
Под ничего не значащие разговоры мы продвигались куда-то вглубь. Становилось всё темнее, и мой спутник активировал артефакт, выпустивший сферу света, что двигалась перед нами, освещая путь. Со временем коридоры будто становятся всё темнее и старее, пока и вовсе электрические лампы не сменились на подсвечники. И так до тех пор, пока мы не добрались до какого-то зала, куда и вошли. Там вдоль всех стен висели десятки портретов каких-то людей.
— Узнаёте, Владислав Константинович? — заставив шар света подняться выше и осветить всё помещение, спросил мой спутник.
И я сразу понял, о чём он. Такое не заметить весьма сложно. Один. Два. Три. Ровно три портрета, расположенных на левой стене, выделялись на фоне остальных своей алой шевелюрой. А если прибавить к этому ещё и фамильные черты лица, то вывод был очевиден.
— Мои предки.
— Именно, — улыбнулся он. — Это зал бывших ректоров Академии. Увы, давно заброшенный. Но портреты уничтожить никто не посмел. Как видите, в разное время три ваших предка умудрились стать ректорами Академии магии. И надо сказать, это немаленькое достижение. Кого попало на такую должность не берут. Тут, как минимум, нужно обладать определённой планкой силы. Не важно, насколько хорошим преподавателем может быть человек. Да и сила рода тут не столь важна. Без личной силы слушать его никто не станет. А семьи аристократов не отдадут своих детей в место, которым управляет слабак. Да, есть множество иных требований на эту должность, кроме силы. Но она — одно из основных. Впрочем, я привёл вас сюда не для того, чтобы показать, какими сильными были ваши предки. Как думаете, что даёт должность ректора, кроме уважения?
— Власть, — без всяких сомнений ответил я. — Пусть весьма специфичную, но власть.
— Именно! Вы это понимаете, в отличие от моего отца. Да, это не власть Императора, который может приказать почти всё что угодно. Ректор ограничен правилами, управляя студентами. Вот только всё меняется, стоит человеку только выпуститься. Приказы меняются
