когда у него просили советов, он предпочитал давать их сам, когда считал нужным. А с просителями иногда поступал очень жестоко. Алтай знал историю, когда на зоне один из молодых воров пристал к Шамилю как банный лист, упрашивал показать, как с одного броска выбивать глаз безопасным лезвием.
– Хорошо, покажу, – однажды сказал Шамиль и взмахнул рукой. – Вот так надо!
Вор заверещал подстреленным зайцем. В глазу у него торчало лезвие бритвы.
Алтай вдруг понял, что лукавый пахан мог зазвать его к себе с коварным умыслом. Раз Шамиль ошибся в своем протеже, он должен был исправить собственный косяк. И не стоило обольщаться насчет беспомощности авторитета. Людей у него хватало. Стоит Шамилю подать знак – и все земные хлопоты Алтая безвременно закончатся.
Только зря Алтай волновался. Шамиль действительно хотел помочь ему советом. А поставили Алтая перед выбором между жизнью и смертью совсем другие люди…
* * *
Малек с корешем вышли из кабака. Настроение у Малька было так себе. Вчера он рассорился с подругой. Справедливости ради надо сказать, что это была далеко не первая их размолвка. Малек решил подруге насолить и отправился с корешем в кабак, намереваясь снять телку. Но, похоже, у зачетных телок в тот вечер было по плану стойловое содержание, а на крокодилиц, при всем желании Малька сделать подруге как можно больнее его не тянуло. На этот счет они даже маленько повздорили с корешем. Тот был человеком прижимистым и открыто заявил Мальку:
– Обещал клевых баб, а тут одни Квазимоды. Водяру квасануть можно было и на хате. Вышло бы гораздо дешевле.
– На хате срач и бардак, а здесь культурное обслуживание, – возразил Малек.
– В гробу я видал твое культурное обслуживание. Если оно тебе нравится, ты и плати!
Все же приятели сумели урегулировать финансовый вопрос, однако настроение Малька оказалось изрядно подпорченным.
Едва они отошли от ресторана, как подкатил услужливый частник:
– Садитесь, господа, сегодня цены снижены. Кореша воспользовались приглашением, машина тронулась с места.
– Эй, водила, ты куда рулишь! – через несколько минут воскликнул Малек, заметив, что легковушка свернула на другую улицу.
– Так короче.
– Какой, на хрен, короче! Я дорогу к себе домой хорошо знаю.
– А я уже десять лет шоферю, Москву изучил как свои пять пальцев.
Они препирались еще с минуту. Вдруг машина свернула на угрюмый пустырь. Водитель ударил по тормозам и выхватил пистолет, удлиненный глушителем:
– Надоело мне с тобой спорить, выметайтесь отсюда.
– Ты че, мужик, борзеешь? – подвыпивший кореш угрожающе наклонился к водителю, но тот пальцами свободной руки ткнул его в горло.
Малек счел за лучшее выполнить требование сумасшедшего шоферюги и помог выбраться корешу. Тут же рядом нарисовался еще один тип, в лицо пострадавшему дружку ударил луч фонарика.
– Он? – спросил водила.
– Тот самый, который Бивня сломал. Мочи его. Хлопнул выстрел, кореш упал на землю, раскинув руки.
– А со вторым что делать?
– Он видел, он слышал. Он заложит.
Повинуясь благодетельному инстинкту самосохранения, Малек развернулся и бросился прочь. Но недалеко ушел! За спиной будто хлопнули в ладоши, приветствуя его отчаянный поступок. Пуля угодила в ногу, Малек оступился, потерял равновесие и распростерся на траве. Убийца подошел к нему, цинично сообщил:
– А вот, дружок, и контрольный в голову.
Малек почувствовал, как в лицо брызнули песчинки. Ему повезло, сказочно повезло. Киллер умудрился промахнуться и не стал проверять, мертва ли жертва, уверенный в своей меткости. Малек дождался, пока не растворятся в ночи звуки отъезжающего автомобиля, встал и подошел к своему дружку. Тому повезло гораздо меньше, он был мертв…
Едва Алтай успел вернуться от Шамиля, как ему самому пришлось встречать гостей. Да каких! Сизарь был авторитетом всероссийского масштаба, он пользовался среди уголовников громадным влиянием. Если бы не постоянная конфронтация с Шамилем, Сизарь мог бы сейчас оказаться лидером московских преступников. Но свезло Алтаю. Второй человек, приехавший вместе с Сизарем, сам по себе был достаточно авторитетным уркой, но сейчас он играл роль свиты при короле. Ничего хорошего от их визита Алтай не ждал, но худо-бедно изобразил радушного хозяина:
– Садитесь за стол, мои люди быстренько изобразят выпивку с закуской.
– Не затем мы приехали, чтобы выпивать и закусывать, – резко отрубил Сизарь, давая понять, что явился с претензией.
– Как хотите. А я бы похавал. С утра мотался по делу, очень жрать охота. – Алтай в свою очередь продемонстрировал, что никакой вины за собой не знает.
– Аппетит нагулял? Молодец! А у меня какой может быть аппетит, если моего человека замочили…
– Такая наша жизнь, – с беспечным видом ответил Алтай, хотя внутренне напрягся, готовясь отразить атаку.
Если бы ликвидировали имеющего вес урку, он бы об этом знал. А ради «шестерки» авторитет явился бы к нему только в одном случае.
– И замочили его твои люди, – жестко закончил Сизарь.
– Этого не может быть! Если бы они утворили такое, я бы с ними давно разобрался.
– Может, может, – колюче ухмыльнулся Сизарь и рассказал о вчерашнем инциденте.
– Это подстава! – тут же отреагировал Алтай. – Они же специально назвали Бивня, чтобы перевести на меня стрелки.
– Какая подстава, о чем ты! Мокрушники считали обоих моих пацанов покойниками, вот и базарили при них, ничего не скрывая. Просто Малек в рубашке родился, он выжил чудом.
– Ты че, Сизарь! Это не чудо, а натуральная подстава. Допустим, киллер, стреляя в упор, промазал. Но он бы заметил, что пуля ушла мимо, и обязательно добил.
– Киллеры – они тоже люди, а человека шлепнуть – не сигарету выкурить. Твой мокрушник, торопясь слинять, допустил ошибку, а ты его выгораживаешь. Зря, Алтай. Может пролиться большая кровь, и она на тебя ляжет.
Мысленно проклиная упертость Сизаря, Алтай воскликнул:
– Я не давал команды мочить твоих людей, зуб даю! Если это действительно сделал кто-то из моих, я его вычислю и отдам тебе с потрохами.
– Хорошо, – немного подумав, согласился Сизарь. – А если вдруг ошибешься, мы тебя поправим. Малек запомнил рожу липового бомбилы, он его узнает.
