Имя было ему знакомо, возможно, репутация тоже.
Фрэнк бросил на меня усталый сочувствующий взгляд и стянул второй сапог. У него были синие носки, но разных оттенков.
— То, что произошло вчера вечером, мне не понравилось, мистер Наварр. Совсем не понравилось.
— А ты бы попробовал оказаться на моем месте — носом на гравии.
Под усами промелькнула улыбка.
— Ты меня не понял. Если кто-то беспокоит мистера Шекли, я могу немного на него надавить. Не моя проблема.
— Звучит вдохновляюще.
Эллисон, которая с грустным видом теребила баллончик, висевший на ее цепочке с ключами, вздохнула.
— Шек заботится о своих людях, — продолжал Фрэнк. — В нашем округе все тесно связаны между собой. К нам постоянно суют нос частные детективы, их интересуют дела «Пейнтбраш», они пытаются решить проблемы с установлением отцовства, сделать фотографии для шантажа, вариантов полно. И я без колебаний объясняю им, что у нас им нечего делать.
— Подбрасываешь пистолеты им в машины, — добавил я.
Фрэнк долго сидел молча, очевидно, принимал решение. Затем подался вперед и вытащил из бумажника фотографию.
— Посмотри сюда.
Я взял снимок и увидел на нем Фрэнка в белых шортах и другой гавайской рубашке, обнимающего за плечи одетую так же пухленькую блондинку. Женщина держала на руках белый сверток, и я решил, что либо это самая большая в мире ватная палочка, либо запеленатый ребенок.
— Теперь у меня есть семья, — сообщил он.
Я вежливо улыбнулся и передал фотографию Эллисон, которая бросила на нее очередной скучающий взгляд.
— Для меня это кое-что значит, — продолжал Фрэнк. — Я стал думать по-другому. Заботиться о друзьях и присматривать за людьми, которые хорошо относятся к нашему департаменту, — это одно дело. Но подставлять других, да еще в присутствии леди…
— Да, — согласился я. — Похоже, ты знаешь, где провести черту.
Он развел руки в стороны.
— Ладно, наверное, тебе все неинтересно слушать. Я просто хотел, чтобы ты знал…
— Что твой партнер не поделился с тобой своими планами заранее, — вставил я. — Но мне от этого не легче.
Фрэнк посмотрел на свои сапоги и принялся натягивать их обратно.
— Ты не знаешь, как все устроено в наше время, мистер Наварр.
— Я знаю, что два человека убиты. Я знаю, что Тилден Шекли занимается незаконными вещами, которые очень старательно пытается скрыть. И еще знаю, что он держит тебя за дурака, поручая меня запугать или посылая наблюдать за этим домом, в котором Леса уже давно нет — его спугнули. Что же я упустил?
— Он трус, — сказала Эллисон.
Фрэнк бросил на нее холодный взгляд.
— Вы ничего про меня не знаете. И вы не знаете Шека и с кем он связан.
Эллисон рассмеялась.
— Иными словами, он жертва?
Кулаки Фрэнка сжались, и он уставился куда-то в пространство. Я почувствовал, что его реакция меня тревожит. Гнев Фрэнка превратился в смущение.
Рация у него на поясе затрещала.
Мы с ним переглянулись.
— Я вижу два варианта, Фрэнк. Вот первый из них: ты помогаешь мне, рассказываешь, что здесь происходит; я же, возможно, смогу найти людей, которые тебя выслушают. Есть и второй — ты приглашаешь Элджина на нашу вечеринку и посмотришь, куда это нас приведет. С чем тебе будет легче жить дальше?
Эллисон расправила плечи, всем своим видом показывая, что ее устроит любой вариант развития событий.
Фрэнк встал, еще раз оглядел хижину и выбрал третью возможность. Взяв рацию, он нажал на кнопку.
— Эй, Элджин, я попытаюсь еще раз. Мне кажется, я что-то заметил. — Он убрал палец с кнопки. — У вас есть минута.
Эллисон надулась, и мне пришлось одарить ее стальным взглядом, чтобы заставить отойти от кухонной стойки и направиться к двери.
Пока мы проходили мимо Фрэнка, он отвернулся и уставился в заднее окно. Когда мы вышли на крыльцо, он стоял в прежней позе, как солдат по стойке «смирно».
Глава 39
Мы с Эллисон почти не разговаривали, когда плыли на лодке обратно. Поставив ее у причала, поблагодарили Бипа и пошлепали в магазин в своей промокшей обуви. Пройдя по разным рядам, сошлись у кассы Юстаса.
Я взял «Доритос»[130]и апельсиновый «Нехи».[131]Только не спрашивайте почему. В тех случаях, когда я попадаю в стрессовые ситуации и теряю ориентировку, я всегда выбираю оранжевое. Я ничего не планирую, все происходит само собой. Такое вот кольцо настроения.[132]
Эллисон выбрала бутылку крепленого вина в двадцать унций.
Я перевел взгляд с бутылки на нее.
— Что такое? — спросила она.
— Последнее желание?
— Да пошел ты.
Юстас нервно повел плечами и попытался улыбнуться.
— Хорошего вам вечера.
Мы поехали на юг вокруг озера по направлению к дамбе. Лучи послеполуденного солнца рассекали кроны виргинских дубов, которые отбрасывали на дорогу тени. Поверхность воды сияла серебром. Эллисон пила «смерть желудку» первой степени, слегка спустив вниз пурпурные очки моей матери, и наблюдала за проплывающим мимо пейзажем.
Лишь после того, как мы проехали мимо поворота, ведущего на Сан-Антонио, она спросила:
— Куда мы едем?
— Еще одна остановка вдоль пути, проделанного Лесом Сент-Пьером.
— Надеюсь, теперь мы увидим его труп?
Я немного помолчал, прежде чем ответить, пытаясь справиться с раздражением.
— Он жив, Эллисон.
— Те помощники шерифа, должно быть, нашли его.
— Они нашли хижину. Не сомневаюсь, что Фрэнк и Элджин допустили ошибку, Лес успел их заметить первым и сбежал. В результате они остались сидеть возле его летнего домика, дожидаясь, когда тот вернется. Из чего следует, что Шекли не убивал Леса; более того, ему неизвестно, где он сейчас, и он пытается его отыскать.
— Как мы.
Мы переехали через дамбу. С левой стороны расстилалось озеро, по его блистающей поверхности перемещались красные гоночные яхты, которые оставляли за собой полосы ряби. Справа бетонные стены дамбы спускались в долину обмелевшей реки Медины с известняковыми берегами, местами заросшими кустарником.
