к своей груди и оставляет на его щеке отпечаток голубого сердца в виде большой уорхолов-ской слезы.
— Где вы это взяли? — спрашивает Дакворт, поднимаясь с колен.
Клоунесса, переступая ногами в огромных ботинках, утешает Росса французской колыбельной.
Дакворт, который не намерен терпеть ни французов, ни клоунов, перебивает ее:
— Там было что-нибудь еще? Там, где вы это взяли, было что-нибудь еще? — Он лихорадочно разрывает пустой конверт. — Было?
Ꝏ
Ни Большой Тим, ни Дакворт не замечают, как позади них открывается маленькая дверь. Дверей обычно не замечаешь, а даже если замечаешь, не обращаешь на них особого внимания. Если только не работаешь в службе безопасности МСИ. И очень похож на нашего друга Эктора. Эктор Антонио Варгас недавно потерял лучшую подругу. Эктор видел, как она смущалась на собственных похоронах. Эктор знает, что, будучи художником из народа, продвинуться столь далеко можно только в Чикаго. Эктор понимает, что разгром, которому подверглась его выставка в «Шолдерс», был делом рук Дакворта, желавшего произвести впечатление на ту цыпочку с розовыми волосами. Эктору известно, что летом его собираются отправить на Ближний Восток. У Эктора в Мексике есть кузены. У этих кузенов есть связи в правительстве, в картелях. Эктор это знает. И он понимает, что будет скучать по своей собаке Дейзи, зато ему больше не придется терпеть это дерьмо.
Твоя работа, Эктор, еще не закончена.
Ꝏ
Ни Большой Тим, ни Дакворт не замечают, как Эктор выхватывает из кучи художественных принадлежностей остро заточенный карандаш.
Большой Тим берет снимок «Без названия № 9».
— Это сделал мой мальчик.
[Хрясь]
Эктор, обучавшийся ножевому бою в лучшей армии мира, решает, что желает встретиться с Даквортом лицом к лицу. Поэтому он хлопает его по плечу, Дакворт от неожиданности вскрикивает, поворачивается, после чего Эктор, оказавшись лицом к лицу с инопланетной [хрясь] физиономией Дакворта с рассеченными губами и уродливым лбом, на мгновение обалдевает. Дакворт узнает Эктора, но так как сам он никакому бою не обучался, его замешательство [хрясь] вторит замешательству Эктора. И тогда татуированная рука Эктора [хрясь] сгибается и наносит Дакворту полдюжины ударов в живот и почки. [Хрясь, хрясь, хрясь, хрясь, хруп, хрясь]
Ꝏ
Дакворт [хрясь] падает на колени. Ноги у него дрожат. Руки тоже. Надо уползти, уползти, уползти куда-нибудь, куда угодно. Все четыре его губы [хруп, хрясь] трясутся от шока. [Хрясь] Он чувствует, как его мать смотрит на него сверху сквозь осуждающие облака. Рядом с ней отец, качающий головой. Ради этого я потрошил немчуру?
[Хруп, хряс-с-с-сь]
Большой Тим участвовал во многих барных драках и знает, что от этих тощих латиносов, паршивых легковесов, сплошные неприятности: они умеют держать удар, чертовски проворны и никогда не отступают. Но у него еще осталась отцовская гордость, и он бросается на Эктора. Но Эктор, по настоянию Кувалды, чтобы обогащать свое искусство, изучал и свою культуру. В том числе корриду.
Оле!
И теперь Большой Тим лежит, раскинув руки и ноги, на разломанном и поверженном на пол столе, в калейдоскопе дешевых художественных принадлежностей. Он съеживается, прижимая к груди фотографию шедевра Тимми, сделанную Уэйлоном, решает, что ему пришел конец, и признает, что это, несомненно, ничья. Хотя Робардс, который по-прежнему сидит, прислонившись головой к клоунессе, напевающей колыбельную, и зовет какую-то Мию, не согласился бы. Пока Эктор развязывает Би, тот свирепо таращится на Большого Тима.
[Др-р-р]
[Др-р-р]
[Др-р-р]
Дакворт пытается сбежать с места происшествия ползком, на одной ноге и одной руке. Эктор замечает это. И еще раз втыкает в Дакворта карандаш, а затем отламывает половинку с острием грифеля. Выдающийся, мать твою… (Др-р-р]
…Фонтан взрывается.
Наводнение
Когда фонтан взрывается, брызги шрапнели сбивают бумажных птиц «Миграции» с привязи; те слетают на затопленный пол (покрытый толщей воды, совершенно не согласующейся с размерами фонтана, словно сам Посейдон трижды стукнул своим трезубцем) и выплывают из комнаты по окрашенной кровью, акварелью и мелом реке, которая спускается по лестнице в вестибюль, минует вертушку на входе, крутящуюся, как положенное на бок мельничное колесо, снова спускается по лестнице мимо греческих богов и поглощает основную толпу манифестантов, гвардейцев, резиновые пули, пейнтбольные шары, слезоточивый газ, беспорядки. Фонтанная река устремляется в центр Чикаго.
Ꝏ
Вдали от хаоса, творящегося у МСИ, какая-то девочка взволнованно показывает пальцем, кричит: «Утки!!!» — и бесстрашно ныряет в реку, бывшую Мичиган-авеню, с намерением достать одну из них. На девочке футболка с эмблемой «Космического лагеря» и сделанной водостойким маркером надписью «Маккензи» на переднем кармане. Течение очень сильное, но труп с розовыми волосами, как выясняется, вполне способен заменить собой спасательный крут.
Эта девочка вырастет и тридцать семь лет спустя станет командиром «Брэдбери-Тарковский Мару» — первой успешной пилотируемой миссии на Марс. В набедренном кармане ее скафандра будет надежно спрятано пожелтевшее и попорченное водой бумажное крылатое существо из «Миграции».
Ꝏ
Что же до выживших, то далее произошло следующее.
Парк Оз
Олив снимает защитные очки. Осматривает сделанные ею сварные швы на барбекюшнице — незаконченном Кувалдином подарке. Снимает замшевую сварщицкую куртку. Ее туловище под фиолетовой маечкой и руки покрыты незажившими шрамами от шрапнели. В хорошие дни она даже не принимает обезболивающие.
— Неплохо для клоунессы, а?
Би выпил воду, и теперь он сторонится прежнего ремесла. Спасаясь от внезапной смерти.
— В самом деле неплохо, серебряная девочка, — говорит Би. Руки у него чистые. Теперь он не кузнец. Он учитель. Проект разработала Кувалда, но настойчивостью Олив обязана только себе. Она умница. У нее врожденные способности. Каждую ночь Би перецеловывает все эти шрамы. Он чувствует тепло внутри. Сердце его пылает.
Ꝏ
Пикап загружен, масло заменено, омыватель залит в бачок. Барбекюшница привешена к заднему борту кузова. Еда и напитки в дорогу куплены и стоят на льду. На кузов установлена новая кемпинговая надстройка, в которой находятся надувной матрас, спальные мешки и одежда, а также специальный мини-холодильник с секретными ингредиентами и несколько книг, в том числе — справочник самых лучших и самых высокооплачиваемых конкурсов барбекю в Америке. Би опять будет только руководить. Ведь кулинария — тоже искусство.
Предстоит всего одна, последняя остановка перед тем, как пуститься в путь.
Ꝏ
В Изумрудном саду парка Оз они отыскивают кресло. Его натуральные органические элементы идеально сочетаются с окружающей буйной растительностью. Нижнюю часть открыточного вида окаймляет небольшой ручеек. Би подходит к креслу. Резко останавливается.
— Это довольно близко.
В его ладонь проскальзывают пальцы Олив с машинным маслом под ногтями. Эти две руки идеально подходят друг другу, словно форма и отливка. Словно они
