Из размышлений её вытащил сдавленный хрип – Дон не собирался устраивать второй концерт на всю округу. Достаточно того, что клиент Лэйры изрядно нашумел. Она перевела мутноватый взгляд на скорчившихся неподалеку людей. Первое, что Лэйра разглядела отчётливо: иронично-злые глаза друга. Гадина узнала своего стабилизатора и окончательно пришла в себя: надо же было так облажаться! Блок идентификации, расшифровывая чувства щупа, сдавал его с потрохами, пока Лэйра выползала из лужи – та оказалась довольно глубокой и дико скользкой. Подругу распирало от желания немедля забросать Дона мольбами о прощении за дебильное поведение. За то, что бросила его, струсила, разнюнилась!..
Он не выдержал и улыбнулся, прощая подругу за всё сразу – та чуток расслабилась. Но, Дон был манипулятором. И в критической ситуации просто не умел задерживаться в таких прелестных чувствах, проскакивая их с ходу и сворачивая обратно к опасной действительности.
– Свидетели? – тихо напомнил он.
– Сейчас, – покладисто заторопилась неудачница, у которой отлегло от сердца.
Но тут заметила торчащий в заборе нож. Мигом сообразила, что к чему, и неподражаемо логично разозлилась:
– Меня чуть не убили!
– Ещё пару минут назад, – почти без ехидства оповестил её манипулятор. – Ты прозевала эту опасность.
– А ты куда смотрел?! – попёрла на него женщина качать права. – Он мог в меня попасть!
– Ночью? С пятидесяти шагов? Напуганный твоими финтами с невидимостью? Вряд ли. Вероятность такого попадания в самом нижнем диапазоне. А теперь кончай истерить и займись делом. С тебя свидетели.
Случайными свидетелями пристыжённая гадина занималась с неописуемым старанием. Тех обнаружилось четверо: каждого она предварительно вытащила из его норы и, как следует, прощупала. А после вычистила из памяти события этой схватки и прогнала обратно.
– Что будем делать с этими уродами? – озаботилась гадина, которую Дон заботливо укрыл своей курткой. – Их же нужно куда-то закопать.
– Не смеши, – отмахнулся он и потащил её прочь из трущоб: – Не отнимай у честных людей их нечестную добычу. Они сами соборуют покойников, обобрав их донага. А затем похоронят в какой-нибудь сточной канаве. А мы рискуем засветиться ещё больше.
– Ты меня простил? – с подозрением осведомилась Лэйра, подлаживаясь под его широкие шаги.
– Не пори чушь. Ты не виновата, что впервые защищала себя самостоятельно. То, что называется, любой ценой. Я был готов к тому, что тебе придётся впервые переступить через эту черту. Я и сам обрыдался, когда впервые через неё переступил. Ещё тогда восемь лет назад с Вепраксом. Но мне проще. В такие минуты я как бы ухожу в тень. Верней, меня задвигают на задний план. А на переднем начинает действовать манипулятор. Думаю, в твоей прошлой жизни такие проблемы решали за тебя. Быть умной и деловой не значит, что ты была ещё и беспринципной дрянью. Ты нормальная тётка. Я тогда это сразу почувствовал. Хотя знаешь, – чуть смутился Дон, – уже давным-давно забыл о нашей разнице в возрасте. Ты как-то незаметно перестала быть той тёткой.
– Знаю, – задумчиво отозвалась притихшая Лэйра. – И мне это очень нравится. Я и сама забыла, что ты у нас прыщавый студент.
– Не ври! Я не был прыщавым. Я был спортивно сложённым, круто обаятельным парнем.
– Всё может быть. Сейчас это уже не актуально. Потому что ты стал мужчиной, которым я тебя ощущаю. И это меня более чем устраивает. Как-то нелепо себя чувствуешь, когда о тебе никто не заботится. Это я не о женихах и внуках. Кстати, мы сразу линяем, или успеем позавтракать?
– Успеем. Сейчас народ только просыпается. Но, уже просыпается. Уходить по пустым улицам – напрасно привлекать внимание. Ты никогда не проконтролируешь точное число свидетелей твоего отбытия. Поэтому отъедем в самый разгар дня, когда город кипит.
– Твой манипулятор делает тебя занудой. Ты начинаешь говорить, как аэропортовский диктор.
– А твоя гадина делает тебя идиоткой. Ты возомнила себя владычицей умов и перестала шевелить своим. Вся эта ваша тренировочная возня с животными дала однобокий результат. Вскипятить мозги корове – это лабораторная работа на уровне всё той же теории. А практика обожает выставлять теорию полной дурой.
– Правильно тебя твоя девка тогда в Москве бросила.
– Жаль, что ты так и не вышла за своего престарелого питбуля. Житьё в собачьей будке тебе бы пошло.
– Дон, ты редкий мерзавец.
– А ты старая маразматичка. У тебя не только рожа разгладилась, но и мозги.
– Слушай, а ведь Лэти у нас тоже необстрелянная.
– Предлагаешь и ей предоставить шанс кого-нибудь укокошить?
– Пожалуй, такой шанс и без нас представится. Ой! Смотри! Это же пекарня. Чуешь, как пахнет? Свежая выпечка! Давай купим к завтраку. И в дорогу прихватим.
– Давай, – безмятежно согласился Дон, вполуха прослушивая пулемётное тарахтенье «ищейки» о том, как просыпается город.
Глава 9
Сам не в восторге, но за всё приходится платить
Дон понимал, что предотвратить эту ситуацию было нереально. И анализ, проведённый манипулятором, пока он был в отключке, тут не при чём. Без него ясно, что весь народ вокруг не проконтролируешь. А того народа в той забегаловке была целая туча. Хорошо хоть «барбос» достаточно оперативно привёл его в чувство. Понятно, что нормальная высокоразвитая медицина сделала бы это быстрей. Да где она – та высокоразвитая. Живёшь в средневековье, так и не выкаблучивайся. И так имеешь побольше других.
Где мы – задал он логичный вопрос, едва сознание заработало, вяло проворачивая шестерёнки. Блок идентификации моментально обрисовал обстановку. Они в среднестатистическом небольшом городке, который по силам содержать среднестатистическому каштару. Чуть меньше Лээта, но система защиты не уступает. Те же высокие каменные стены. Тот же
