непроверенные сведения, что за этим стоит сама Инга Веттин.
— То есть она попросила помощи у Америки, но пригласила английских наёмников? — уточнил Вильгельм.
— Англичане ближе, и, как я понимаю, выступают всё равно единым фронтом с американцами. До конца дня я смогу уточнить.
— Русским сообщить не забудь, — поморщился Эрнст.
— У русских на вражеской территории находятся подразделения, у Вальдхаузенов и у Церингенов. Сейчас они будут решать по поводу их вывода оттуда, однако я уже запросил возможность организовать в местах их размещения точек сбора лояльных нам волшебников, чтобы вместе с русскими отойти на подконтрольные нам территории.
— В Вестфалию, как я понимаю?
— Да, — Виктор кивнул, — Анна оповещена, но, к сожалению, пока не дала ответа. Как, впрочем, и русские.
— Если Анна в сложившейся ситуации предаст, нас перемолят, — задумчиво произнёс Вильгельм, — Что-то ещё?
— В Баден-Вюртемберге по оперативной информации сейчас происходит ничего, даже ополчение не собирают, — улыбнулся Шваниц, — Так что этот белобрысый змеёныш сколько угодно может писать о поддержке тамошних волшебников, они пока его самого не поддерживают. Ну, а из Баварии поступила странная информация о том, что и Альбрехт Баварский созвал ополчение по вассальным клятвам, и такое же ополчение созвала Августа фон Вальдбург.
— Пожалуй, если Августа вцепится в горло Альбрехту, я буду только за. Вальдхаузены, оставшиеся без помощи Виттельсбахов, долго не протянут.
— Если на их стороне открыто не выступят англичане с американцами, — заметила Марта.
— Ну, это было ожидаемо, — пожал плечами Канцлер, — Мы все знали, на что идём, — он вызвал домовика и сказал ему, когда тот появился, — Сообщи Кристине Фавр де Поль, что мне нужно с ней встретиться в свете произошедших событий, — эльф кивнул и с хлопком исчез, а Вильгельм посмотрел на собравшихся, — Марта, форсируй получение ответа от русских на наш вчерашний запрос. Я понимаю, что он был направлен через одно место, но постарайся, пожалуйста, ускорить. Этот союзник нам очень нужен, — женщина в ответ на это кивнула, — Кроме того, свяжись с Хакимом, нам нужны условия выхода из тюрьмы для пленных Энцо Ламбера, Поля Готье и Рихарда Мольтке, особенно для Рихарда, он всё-таки наш соотечественник, мракоборец и чистокровный. Нехорошо получится, если мы его забудем в турецкой тюрьме.
Шваниц мрачно ухмыльнулся.
— Виктор, — продолжал говорить Эрнст, — Ты организовываешь эвакуацию лояльных нам волшебников в Вестфалию, если они сами не смогут перебраться на нашу территорию, — на этих словах мракоборец кивнул, — Нужно, чтобы и русские согласились на это, и Анна Эберль не предала нас.
— Из Баден-Вюртемберга также эвакуируем всех?
— Смотри по ситуации, но точно не эвакуируй всех в Байрсброн, пока что Шварцвальдский Медведь нейтрален, но перейди он на сторону наших противников, все, кто находятся в том городе, окажутся в осаде. Пробиться к ним мы, скорее всего, быстро не сможем.
— Весёлая ситуация, — протянул Мориц.
— Ну, а тебе, дорогой мой глава Мекленбургского дома, нужно будет сделать вот что, — усмехнулся Вильгельм, — Вместе с Катариной Шульц вы возьмёте всех своих милиционеров и переходите с ними во Франкфурт-на-Одере. Притом сделать это надо максимально показательно, чтобы шляхта с той стороны границы точно знала, что вы стоите там.
— Предлагаешь показательно запугать?
— В эту игру вступила Америка, так что удержать Польшу от удара нам в спину сможет только показательная акция.
— Или новый раздел, — заметил Шваниц, поставив свой стакан возле графина.
— Это к фрау Мюллер, — мрачно отозвался Эрнст, — На этом всё, алкогольный клуб для волшебников предпенсионного возраста объявляю закрытым.
— Кто у тебя следующий? — спросил мракоборец, проходя мимо него.
— Оставшиеся лояльными главы земель и главы департаментов, — ответил тот, посмотрев на фотографию британского Министра Магии.
— Эту змею нужно было душить в зародыше, — произнёс Виктор, проследив за взглядом волшебника, затем откланялся и вышел из кабинета.
****
(20 августа)
В кабинете Свята Вениаминовича окно было настежь открыто. С улицы задувало прохладным ветром, оттого, занавеска оказалась закинута на открытую раму, чтобы не парусила.
Сам Салтыков сидел на подоконнике и деловито забивал трубку. Рядом с ним расположился нюхлер, который внимательно наблюдал за волшебником и за блестящими предметами, которые тот расставил возле себя.
За столом друг напротив друга сидели Лисицын и Романов. И если глава аналитиков русской ЧВК был относительно свежим, сразу видно, что поспать ему довелось этой ночью, то у капитана ФСБ вид был под стать тому, в каких условиях он ночевал.
— Со мной уже связался Шваниц, в связи с последними политическими заявлениями отдельных германских земель, — произнёс Романов, переведя взгляд с фсбшника на начальника.
— Как ты интересно перефразировал то, что у них с утра пол-Германии отвалилось, — усмехнулся и огладил бороду тот.
— Если мне не изменяет память, два ваших подразделения оказались на враждебной территории: в Пфальце и в Шварцвальде? — Лисицын зевнул и спешно прикрыл рот кулаком.
— Ну, вон Миша утверждает, что в Шварцвальде безопасно, там пока ничего не происходит. И Виктор Церинген вообще чуть ли не сохранил лояльность Берлину, — Свят Вениаминович продолжал снаряжать трубку.
— Немцы хотят, чтобы в Пфальце в нашем расположении смогли сконцентрироваться лояльные Берлину волшебники и вместе с нами отойти в Вестфалию, — кивнул Романов.
— Не знал, что мы собираемся в Вестфалию, — пожал плечами глава русской ЧВК, изучающе посмотрев на трубку, потом потянулся за зажигалкой, погрозив перед этим пальцем нюхлеру.
— Свят Вениаминович, мне кажется, или Вас что-то гложет в эту чудесное утро? — голос Лисицына был максимально доброжелательным.
— Какой проницательный лис попался, — Салтыков раскуривал трубку, — Сейчас Эдик зайдёт, и расскажет, что же меня там гложет.
Дверь и правда через пару мгновений раскрылась, и на пороге появился Малыш Эдди. Он немного замешкался, оглядывая собравшихся. Заметив нюхлера, который им, правда, даже не заинтересовался, чуть расслабился и прошёл к столу.
— Незнакомый тебе волшебник за столом, Эдди, это капитан ФСБ Иван Лисицын, — прогудел Свят Вениаминович, — Любить и жаловать не прошу. Формально он прибыл сюда по душу Игната Кондратьевича.
— А что Игнат Кондратьевич совершил? — Рихтер поздоровался с сидевшими за столом и присел рядом с Михаилом.
— Отправил в страну вечных гурий одного турка, — глава WC посмотрел в окно на пустой плац и бегущие высоко над ним по голубому небу облака.
— Троих, если быть точным, — скромно улыбнулся Лисицын.
— Это сразу после взрыва в офисе? — Эдик обвёл взглядом собравшихся.
— Угу, — мрачно кивнул Салтыков и повернулся к столу, — Рассказывай, только с самого начала. Эти двое пока не в курсе из-за чего я такой хмурый.
— С утра меня разбудил звонок из нашего консульства, — юноша начал расстёгивать папку, с которой зашёл, и вынимать оттуда распечатки фотографий, — После тысячи извинений они
