в мою сторону. Он был неустойчив, его равновесие нарушалось при каждом ударе. Я вскочила на ноги, затем продолжила уклоняться от его неуклюжих атак.
С каждой попыткой покончить со мной он становился все злее и слабее. Он тяжело дышал, пот струился по его лицу. Вероятно, я могла бы покончить с ним сейчас, но я хотела действовать разумно. Еще несколько уверток, и он был бы слишком слаб, чтобы заметить мое приближение.
Внезапно мимо меня промчалось пятно из меха и зубов, приземлившись на мужчину. Меч взлетел в воздух, и мой противник был сбит на землю, волк прижал его к грязи.
— Он был у меня, — крикнула я.
К моему удивлению, волк спрыгнул с упавшего человека, затем зарычал на меня, прежде чем снова повернуться к врагу. Он оскалил зубы, затем щелкнул челюстями. Он медленно двинулся вперед, приподняв задние лапы, выглядя во всех отношениях монстром, которым, как мы боялись, были волки-оборотни. Упавший мужчина плакал.
— Пожалуйста, пожалуйста, я не хочу умирать, — захныкал он.
Я подошла к нему и посмотрела на него сверху вниз.
— Заключи мир со своими богами.
— Нет, нет, у меня есть семья. Жена, дети…—
его глаза наполнились слезами, и он начал задыхаться, тяжело всхлипывая.
Я колебалась, но краем глаза уловила движение. Плачущий мужчина тянулся к своему упавшему оружию. Все это было притворством. Он считал меня слабой. Ярость раскалилась в моей груди. Я так устала от того, что все принимали решения о том, кто я такая и на что способна. Я отбросила меч ногой.
Его глаза расширились в истинном ужасе, затем сузились.
— Ты не можешь убить меня. Гадес накажет тебя в загробной жизни.
— Тебя первого.
Я вонзила свой меч в его грудь, преодолевая сопротивление кости, позволяя своему гневу подпитывать меня. Брызнула кровь, покрывая мои руки теплой алой жидкостью. Я даже не вздрогнула. Этот человек сразил бы меня наповал с улыбкой на губах. Все, что я чувствовала, это безразличие к нему и злость на всех остальных.
Когда я попыталась вытащить меч, он был настолько воткнут в тело, что я оставила его там. Я подобрала оружие, которое выронил мертвый стражник, затем огляделась, готовясь к новой схватке.
Волк заблокировал мое движение, рыча на меня.
— Я не ссорюсь с тобой, Вант, — сказала я, надеясь, что это был тот же мужчина, с которым я говорила раньше.
И что он мог понять меня, находясь в этой форме.
Он щелкнул челюстями, затем наклонил голову, как бы подавая мне сигнал. Я сделала шаг вперед, направив на него меч.
— Отойди.
Было ясно, что волк пытался привлечь мое внимание.
— Что? Это была самозащита. В основном.
Чувство вины скрутило меня изнутри, теперь, когда гнев, который я чувствовала, ослаб. Я убила его. Пока он был в значительной степени беззащитен. Хуже всего было то, что я чувствовала вину за то, что не сожалела о своих действиях, а не о жизни, которую отняла. Возможно, Райвин был прав. Внутри меня было что-то темное.
Волк схватил меня за платье, потянув за ткань. Нельзя было отрицать, что он хотел, чтобы я последовала.
— Хорошо. Пошли.
ГЛАВА 25
Нас окутали крики, когда дворцовая стража и граждане Атоса приблизились. Волк потянул меня за платье, уводя от нападения. Храбрость, которую я чувствовала, исчезала, когда я понимала подавляющие шансы против меня. Это было так же, как нападение на карету, только на этот раз нападавших были сотни, и у нас не было ни малейшего шанса выбраться отсюда живыми.
— Уберите ее отсюда!
Райвин закричал, казалось, материализовавшись из ниоткуда. Он исчез так же быстро, как появился, растворившись в массе тел, которая поглотила его в безумии. Звук лязгающей стали, ругательства и соприкосновения плоти с плотью заставили все чувства обостриться. Я шагнула вперед, сжимая свое оружие, чувствуя непреодолимое желание помочь ему.
Волк прервал меня, предупреждающе щелкнув челюстями.
— Что я должна делать?
Райвин не собирался выбираться из этого в одиночку, и беглый взгляд на хаотичную сцену показал, что алые туники его окружения были разбросаны повсюду, занятые собственными боями.
Волк дернул меня за платье, и я автоматически сделала шаг назад, оцепенело принимая атаку. Я не могла последовать за Райвином; меня даже не должно было быть здесь. Я должна была быть во дворце со своей семьей. Их увели стражники, но меня оттолкнули в сторону, нежеланного гостя в их кругу.
У меня защипало в горле, когда болезненное понимание охватило меня. Сколько бы я ни говорила себе, что я часть королевской семьи, я всегда была аутсайдером. Я любила своих сестер, но между нами всегда был барьер. Что-то, чего я не могла понять, разделяло нас. Должно быть, тот факт, что не вся наша кровь была одинаковой. Я была королевской крови только наполовину.
Но это должно было быть недосмотром. Все произошло так быстро, что они, вероятно, подумали, что я была с ними, верно? Мой отец никогда бы не позволил подвергнуть меня опасности, я была уверена в этом. Хотя было ясно, что некоторые стражники отвернулись от меня после того, что я сделала с послом, я должна была верить, что мой отец разберется с этим после ухода Коноса. Они не могли вечно держать это против меня, не так ли?
Какая-то маленькая часть меня предупреждала, что я больше никогда не буду в безопасности. Если бы меня действительно считали предателем, что бы остановило других от попыток причинить мне вред? На мою жизнь уже было два нападения. Так ли все будет отныне?
Отбросив эти мысли, я напомнила себе, что не могу изменить прошлое. Все, что я могла сделать, это пережить этот момент и убедиться, что мои сестры в безопасности. Дальнейшее пребывание здесь, только укрепило бы мой статус предателя для любого, кто усомнился бы в моей лояльности.
Я не могла здесь оставаться. Это была не моя битва. И люди из Коноса не были моей заботой.
Пытаясь
