вот где гений! Инвестируйте в Суви!
— Михаэль, Анна! Можно вас? – поднял руку Сергей.
Мы с мамой переглянулись. Так, это странно. Обычно он нас не зовёт, мы уже со всем свыклись и получаем указания только от режиссёра.
— Есть проблема…, - нахмурился Сергей, - Только что позвонили и сообщили. Монтажёры и мастера не вытягивают одну сцену. Нужна пересъёмка.
— Ну ладно, - пожала мама плечами и посмотрела на меня, отчего я тоже пожал, - Переснимем. Одна сцена ведь. В чём проблема?
— В том что…, - он говорил неуверенно, будто сам сомневался, - Они, скорее всего, и не вытянут. Эта та сцена перед финалом, где персонаж Михаэля падает с крыши горящего здания… прямо в другое здание!
Ну да, помню эту сцену. Она мне ещё странной показалась, мол, это что за фильм такой, где пятилетнего ребёнка швыряют с крыши в горящее здание. Это какой рейтинг у фильма будет?!
— И-и-и? – протянула мама.
— Нужна живая съёмка этого момента.
Я открыл рот.
— Вы с ума сошли?! – вот тут мать суетнулась.
И обычно её маленькое материнское сердце суетится по каждому поводу, начиная от слишком крепкого чая, заканчивая узкими ботиночками-реквизитом, но здесь уж реально стоит суетнуться.
— Да всё нормально, это будет делать каскадёр! Он уже здесь! – замахал руками Сергей, - Просто подпишем ещё один договор, что вы разрешаете использовать лицо Михаэля при монтаже, а остальное сделает каскадёр!
— И какой это каскадёр будет похож на пятилетнего ребёнка?..
— Так это… ну…, - засомневался Сергей, - Вот он, - кивает за наши спины.
Поворачиваюсь. Передо мной стоит мужик… с меня ростом. Ну типа… обычный на лицо мужик, но только с меня ростом.
— Здрасте, - буркнул он.
Э? Карлик? Пропитый карлик?!
— Лицо Михаэля отсканируем, на каскадёра наклеим. Всё хорошо. Да ведь? – спросил он карлика.
— Здрасте, - буркнул он.
— Ну вот.
Я хмурюсь. Что-то меня смущает.
Не, сам карлик ничего такой, претензий не имею. Бурчит что-то стоит, ему бы медовуху, доспехи, да бороду – под горой сокровища добывать. Но в целом норм. Реально детский каскадёр.
Нет, меня смущает… что с таким количеством врагов – получить доступ к полному скану моего лица…
Вы же понимаете, какая это технология и что она может сделать?
Да, конечно, я карапуз и всё такое, но что у меня, что у нашей семьи в целом – столько врагов, что даже мой скан лица может всем всё испортить. А с учётом, что сюда уже однажды проникала корейская огненная крыса, чуть нас не убившая…
Принимать такой риск – попросту глупо.
Да, тут вообще можно превращаться в других людей, - привет Франш-Конте, - но как я понял, сделать это очень трудно. А вот приклеить лицо – нет.
— А я…, - пробубнил я, - Могу сам его исполнить?
Мама медленно на меня повернулась.
— Ну… это будет лучшим исходом, на самом деле, - почесал Сергей затылок, - Естественно доплатим. На руки. Много. Опасности там минимум и…
— Сына, ты ВООБЩЕ с ума сошёл?! – мама наклонилась ко мне со злобным лицом.
Я насупился.
Давайте посудим. Прыгнуть в бутафорский огонь при поддержке тросов и получить за это деньги, которые о-о-очень помогут в войне против мажорских детей – «немного» лучше, чем дать данные о своём лице в руки врагов, не так ли?
Конечно, скорее всего, я просто параноик и нигде моё лицо подставлять не будут, но что-то многовато подстав и засад было за мои два года, не находите?
Ладно, пойду решать вопрос иначе.
Я быстро проскочил возле мамы и побежал к отцу. Он сейчас охранял двух других главных актёров на сцене. Которых взрослых.
— Папа! – я подбежал, - Нужна помощь!
— Что такое сына? – он вскинул брови.
Я всё объяснил.
— Мама там это, а я это! – замахал я ручками, - Она вот так, а я говорю не-е-е!
— Ага-ага, - закивал он.
— А я-то могу! Ты же знаешь. Но она этовается!
— Ага.
— Вот. Скажи, что всё нолмально и я смогу. Это же деньги! Убеди её. Мы оба знаем, что всё холошо! Я же плав, да?
— Ну да, фейки только так делают…, - нахмурился он, - Хотя какие фэйки могут быть на двухлетнего ребёнка… впрочем, ладно. Поговорю, раз так хочешь.
Я довольно заулыбался. Эх, вот как же хорош батя! Сначала дал мне ножичек, потом кинул в бассейн, теперь уговорит маму, чтобы я прыгнул с крыши!
— Вы что… шизофреники? Оба?.., - мама прикола не поняла.
Мы почесали голову. Блин.
— Дорогая послушай…, - выдохнул отец.
Раунд два.
Я огляделся. О, вижу Сергея и группу каскадёров. Потопал к ним.
— О, Михаэль, ну что решили? Сканим лицо? – спросил Сергей, - Или…
— Мне э-э… лазлезшили. Я сам плыгну. В͍ы̯ ж̲е̦ хͅо͍т̯и̠т͔е͍ к̞а͈к̟ л̼у͎ч͓ш͍е͈?̼ В̗ы̖ ж͇е̹ н̝е̬ х̯о͍тͅи̤т̜е̼,̜ ч̝т͙о̻б̖ы͖ в̟с̫ё̖ б̳ыͅл͙о͔ п͚л͕о͈х̼о̪?̺
Наречие взывает к негативным эмоциям, те коррелируют с моими словами, и картинка в голове Сергея рисуется сама собой. Он заметно хмурится.
Сейчас здравый смысл у него пропадёт. Эмоции возьмут вверх. Жаль, правда, Наречие работает только в моменте, а дальше мозги у него включатся. Поэтому надо брать пока горячий!
— Правда хочешь прыгнуть?.., - спросил он.
— Конечно. Только давайте быстлее!
Да не убедит никого батя. Маме нужно показать, что это легко и просто. Я верю в свои силы! Плюс я ребёнок, и мне всё сойдёт с рук! Вот.
Хотя… когда я в прошлый раз так думал, я уронил маску и попал на встречу каннибалов. Не, ну сейчас-то ТОЧНО всё иначе будет, да ведь? Тут ведь тросы держат! Там эти каскадёры как только не летают! Я что, хуже? Я что… чмо?! Да если они с девятого этажа прыгают, и я смогу!
— Нам всего один кадр! – радостно запрыгал Сергей, - Пойдём! Сейчас всё сделаем! Там несложно!
Вообще, конечно, странно, что двухлетнего ребёнка допускают на работу с высотой, но наречие и эмоции творят чудеса.
«Блин, ну я ведь понимаю, что это детство в попе… ну зачем я на это иду…», - логика-то работает, но почему-то слушать я её не хочу.
Ыа-а-а, я не дам своё лицо!
Это иллюзорно горящее здание было здесь же, в нашем павильоне.
