подобрать слова, чтобы аргументировать свой протест, — это странно. И, вообще, у тебя будет психологическая травма на всю жизнь.
— Я только что посмотрел, как на экране рожают три незнакомые мне женщины. Одна из них лёжа, вторая сидя, а третья в воде. Поверь, моя психика предельно закалилась.
— Ключевое слово тут "незнакомые". А я знакомая! И, знаешь ли, говорят, что после совместных родов мужчины теряют... ну, короче, перестают хотеть жену.
— Так ты боишься, что станешь для меня менее привлекательной? — ухмыляется Костров и склоняется чуть ближе. — Я не настолько слабенький, как те дохлики и козлики, про которых ты рассказала.
— В любом случае, я считаю, что к этому разговору стоит вернуться позже!
— Ну ладно. Не буду наседать. Ты как себя чувствуешь, есть не захотела?
— Пока ты не напомнил про еду — меня не тошнило!
— Каюсь. Больше не буду. Тогда давай посмотрим какой-нибудь фильм?
— Например.
— Вот есть "Беременность по-американски", "Беременные домохозяйки", "Беременна и свободна"...
Я демонстративно отворачиваюсь и вставляю в уши беруши.
— Тебя следует казнить за твою непроходимую несносность, Костров.
Даже через беруши слышу его тихий смех.
Но более, чем приятно, когда он вдруг кладёт подушку себе на плечо и укладывает меня на неё головой. И еще он укрывает меня пледом, который приносит стюардесса. Я чувствую себя в безопасности. Мы летим в самолёте на невероятной высоте. Меня постоянно тошнит. И я не представляю, как вынесу роды. Но когда Руслан рядом, как бы он ни шутил и каким бы несносным ни был, я чувствую себя так, словно безопаснее в мире места нет.
И я пытаюсь заглушить внутри напряжение, связанное с тем, что Костров так и не сказал, что ко мне чувствует.
Глава 43. Человек за спиной.
Глава 43. Человек за спиной.
Тася
— Откуда они узнали, что мы прилетели?! — вспыхиваю, когда Руслан сообщает, что звонила бабушка и пригласила нас к себе на приём. — Мы только два дня дома! И должны были прилететь гораздо позже!
— Утром, когда я ездил на работу, встретил отца. Он был в офисе, так что, это он бабушке сообщил, — вздыхает Руслан. — Я не стал говорить, что мы вернулись из-за твоего состояния, иначе бабушка к нам жить переедет.
Я закатываю глаза и откидываюсь на спинку дивана.
— Да уж. Лучше не говори.
— Тебе не обязательно идти на приём. Можешь остаться дома. Я съезжу и быстро вернусь.
— И что мне тут тухнуть-чахнуть? — недовольно выгибаю бровь и фыркаю. — Кроме того, твою бабушку просто так не проведёшь. Она быстро просечёт, что что-то не так, если я не приеду.
— Если тебя стошнит прямо перед гостями — тоже возникнут проблемы.
— Я возьму с собой трехлитровую бутылку лимонной воды.
Мы экспериментальным путём выяснили, что лимонная вода уменьшает симптомы токсикоза. Ну, хоть что-то помогает. Правда, одной лимонной водой не наешься... А есть что-нибудь надо.
— Если ты так сильно хочешь, то я только за. Вряд ли там будет что-то интересное. Зато бабушка похвасталась, что она заказала блюда индийской кухни для приёма, — хмыкает Костров, глядя на мою кислую мину.
— Очень вовремя. Та самая кухня, от которой меня в первую очередь начало тошнить. Разве это нормально? Я повар индийской кухни! А мой организм теперь её отвергает. Явно твой ребёнок не будет фанатом Индии! У него твоих генов больше, чем моих!
— Ты теперь превратилась в генетическую лабораторию?
— Для такого утверждения и знаний особо не нужно! Теперь точно придётся уволиться из Ямуны. Как я буду готовить и блевать?
— Давно оттуда пора уволиться. Я же предлагал купить тебе ресторан. Но ты отказалась. В Ямуне тебе бы не дали шефом стать.
— Я хотела всего добиться сама,
