Я размашисто кивнул:
— Правду говорят, что чернолунники видят людей насквозь. Ты не исключение.
Моя лесть была толстой и неуклюжей, и Эвелина лишь усмехнулась:
— Ну-ну… Какой же безлунь не мечтает о беззаботной жизни мага? В столице тебя ждут почёт и высокое звание, а ещё школа чернолунников. Ты ведь знаешь, что это наши братья обучают Привратников?
Я пожал плечами:
— Слышал, — и, повинуясь интуиции, я загадочно добавил, — Но ведь и слухи ходят…
Какие слухи ходят, я ни хрена не знал. Но девушка среагировала, как надо:
— Враньё! Да Чёрную Луну мне в судьи, если половина из этого — правда!
— Ну-ну… — еле сдерживая улыбку, я спародировал саму Эвелину.
— Нет, ты мне скажи, зачем Привратников в жертву отдавать? Ты думаешь, наш государь совсем из ума выжил?
Я не ожидал таких откровений, поэтому слегка опешил. Но тут вставил слово мальчишка:
— Я тоже об этом слышал. Наши старшие говорили, что так государь хранит Красногорию. А то все Вертуны бы давно уже открылись, — Хромой говорил взволнованно, часто прислушиваясь к звукам с улицы, — Они набирают привратников и всех их отправляют в Восточную Пустыню.
— Чушь! Ущипни меня Незримая, где вы такого набрались?! — Эвелина чуть не закричала, и я прижал палец к её губам.
Она возмущённо оттолкнула мою руку и потёрла губы.
— И детей чернолунники едят, — вздохнув, добавил пацан.
Надо было видеть, как покраснела Эвелина. Она часто задышала, сжимая и разжимая кулаки.
— Сожри меня Пробоина, — процедила она сквозь зубы, — Да чтоб Последний Привратник прошёл мимо меня, если это так!
Я почуял потоки псионики, но казалось, что гормональный шторм теперь бушевал внутри самой Эвелины.
Чернолунница сама справилась с гневом:
— Это всё происки Стражей Душ, — уже спокойнее сказала она.
— Происки?
— Государь болен, наследника нет, — девушка перешла на шёпот, — И всю Красногорию, весь род Рюревских разрывают заговоры. Даже говорят, Стражи Душ хотят взять власть в свои руки.
Я слегка напрягся. В поместье Перовских я слышал, что Стражи Душ заключили временный мир с заговорщиками Славиными. Так что история Эвелины звучала логично.
— Поэтому ты и бежишь от Стражей Душ?
— Одна из причин, — чернолунница чуть склонила голову, — Я не могу тебе всё рассказать. Я давала клятву у алтаря.
— Можешь всё не выкладывать, давай козыри оставим, — усмехнулся я.
Избранница задумалась, потом подняла руки к шее, и что-то потянула. Оказалось, на шее у неё на шнурке висел небольшой… мешочек.
Чёрная бархатная ткань, внутри которой скрывался какой-то предмет.
— Это то самое «знамение»? — спросил я, даже не делая попыток взять его.
Эвелина кивнула:
— Отец Афанасий передал его мне в таверне, и вовремя. Враги думали, что я везу его с собой, а оно всё время находилось здесь, под носом у заговорщиков.
— Что там внутри?
— Я сама не знаю, — в глазах Эвелины мелькнул свет истинной веры, — Единственное, могу тебе точно сказать, что Последние Времена уже начались.
Хромой вздрогнул и неумело осенил себя знамением, нарисовав пальцем круг вокруг лица. Эвелина с лёгким укором покосилась на мальчишку, явно найдя его движения неуклюжими.
Слушать религиозную проповедь у меня желания не было, и я спросил:
— И что будет потом? Ну, когда доставишь знамение.
— Отец Филиппо, к которому мы направляемся, встречал Предтечу двадцать лет назад. Он знает, что делать.
— Он же убил Предтечу, ты говорила.
— Потому что так сказала Незримая.
— Я рад, что у Церкви Чёрной Луны есть такой продуманный план, — усмехнулся я.
— А я-то как рада, слава Незримой! — счастливо улыбнулась Эвелина, даже не уловив сарказма, — Кстати, ты представляешь, откуда к нам пришло «знамение»?!
Я промолчал, опять пожав плечами.
— Из Маловратска, представь себе. Это захудалый городок к северу отсюда…
Тут мне пришлось напрячься. Нехорошее предчувствие кольнуло меня, едва Эвелина упомянула Маловратск, где я всего несколько дней назад навёл шороху.
— Говорят, там Иной был, — осторожно начал я.
— Правильно говорят. Наш молодой брат и привёз оттуда знамение, подтверждающее, что это не просто Иной.
Эвелина с нежностью прижала бархатный мешочек к щеке, а потом спрятала обратно. Гормоны в моей крови, судя по всему, не улетучились бесследно, и я с повышенным интересом наблюдал, как на миг оголились ключицы у девушки.
Повисло молчание. Некоторое время я раздумывал, как выйти из сложившейся ситуации. Лучик света, пробивающийся в выбитые кирпичи, постепенно бледнел, а значит, день неумолимо катился к закату.
— Скоро стемнеет, и можно будет пробовать спуститься в канал, — вдруг сказала Эвелина.
— Ты же говорила, что туда нельзя.
— Днём нельзя, ясное дело, пристрелят, — чернолунница будто объясняла мне прописную истину, — А вот ночью вполне можно прорваться.
— Огрызок и Борода не дадут, у них с солдатами договор, — прошептал Хромой, — Помойники ночью за «порошком счастья» спускаются, а мусорщики в канале ждут их. Солдаты в это время не стреляют.
— Знаю, — кивнула Эвелина, — А мы в катакомбы прорвёмся, вперёд помойников. Ни Борода, ни Огрызок нас не достанут там.
Мальчишка вытаращил глаза:
— Нельзя же в катакомбы. Там Злой Вертун мозги высасывает…
Я уже второй раз услышал про это, и с сомнением покосился на Эвелину. Та со вздохом сказала:
— Я же говорила, что у Межедара тёмная история.
— А подробнее?
— За этот город грызлись два сильных Лунных рода, и правитель пытался их помирить. Желая раз и навсегда положить конец распре, государь сказал, что тот род, который защитит Межедар от выросшего Вертуна, и будет владеть им.
— А Вертун должен был вырасти? — я поскреб подбородок, вспоминая историю Борзовых.
У тех тоже Вертун-Карлик вот так превратился в Гиганта, уничтожив весь род.
— Стражи Врат сделали такое предсказание, и Царь прислал сюда Привратника, — пояснила Избранница.
— Я тоже слышал про это, — подхватил мальчишка, — Он хотел закрыть Вертуна и успокоить, но подлые великолунцы ударили в спину и убили Привратника.
— Это версия для народа, — улыбнулась Эвелина, потом вздохнула, — На самом деле, это был неудачный эксперимент. Очень, очень плохой эксперимент.
