метался на низком ложе, вглядываясь в чёрное и звёздное южное небо за окном. Его больше не мучила жара, не отравляла боль изменяющегося тела, но лучше бы они.
Он всё-таки вскочил, не имея больше сил лежать. Вышел на балюстраду, огородившую дом с севера и запада — просто чтобы походить, развеять глупые мысли. Может, сбегать на реку поплавать?
Но с планами он так и не определился, потому что почти сразу наткнулся на сутулую фигуру Джонси. Инженер из прошлого-будущего посмотрел на него без удивления. От серо-зелёной луны остался скупой объедок, но звёздного света вполне хватало даже человеческим глазам.
— Тоже не спится? — спросил Становитель тускло. — Зря. Ложись, Берт, тебе надо отдохнуть. Я всё уже решил.
— И? — замирающим шёпотом осмелился спросить Берт.
В ответ Джонси высыпал на перила горку трухи, в которой можно было узнать обломки микросхем, обрывки проводов и прочего электронного хлама, за которую Гриша отдал бы если не душу, то точно пару пальцев.
— Это был процессор, — пояснил Джонси. — Без него всё остальное — просто ящик.
От случившейся непоправимости у Берта подогнулись колени. Пепелища и пожарища, мёртвых друзей, воронки и рытвины на месте прекрасного города — вот что он увидел в жалкой кучке мусора.
— Я тут подумал, — промямлил он, проклиная себя за тупость и медлительность, — что не всё так…
— Да понятно всё, как белый день, — не без раздражения махнул рукой Джонси. — Раз нельзя, чтобы с крыльями, то останусь только я.
— Что?
— Мои потомки — слоупоки. Кошмар. — Джонси ухмыльнулся. — Я ушёл оттуда, где было хреново и всё летело в тартарары, ты пришёл оттуда, где через тысячу лет ненамного лучше. Значит, надо менять исходные. Отбрасываем ген бабли, в который вгрохано ты бы знал сколько сил, денег и времени, мамма миа, — Становитель закатил глаза, — и вводим новую переменную. Это буду я. Я постараюсь наследить в этом времени как можно сильнее. Спроектирую водопровод, что ли. Или подъёмный кран для чего-нибудь циклопического. Или ещё что-то, чему здесь не место и не время. Детей наклепаю, в конце концов. У меня есть такие возможности, одна из дочерей энси намекала вполне прозрачно. Да-да, здесь водятся девушки с хорошим вкусом. Сурбаш — человек практический, весь передовой, дочерей не то шесть, не то семь жоп, он не будет против. Я в неплохих деловых отношениях со здешним жречеством, чёрт побери! — несмотря на комический тон, Джонси скалился по-волчьи. — Не умею ломать пальмы кулаками, но я высококлассный интриган, я заведовал факультетом в Сорбонне!.. неужели не смогу хоть поцарапать камушек истории? Она не должна кончиться в двадцать втором веке от рождества Христова! А если не получится… Если не получится — приходи ещё раз, потомок. Будем пробовать снова и снова.
Берт отступил на шаг под таким напором страсти. Почему-то перед глазами стоял грязный до потери цвета берет в корзине мёртвых перьев. «Не забывай, Берт. Всего лишь человек».
«Я помню, Дани».
Прекрасноликие гелы не ушли в свет, играючи установив излучатель в великой Башне. Маленький человек, не юный, не сильный, не красивый, остался в Бабилоне навсегда. Он сделал за прекрасноликих всю работу, выжил в тёмном веке, собрал из ничего электростанцию и — как знать! — обеспечил неприметному портовому городку блестящее будущее с Башней и прочими воротами Иштар. Возможно, к цели он шёл всю жизнь, переступая через неудачи, отчаянье, насмешки, соблазны… Через близких тоже? Как знать.
— У тебя получится, — уверенно сказал Берт. — Ты Становитель, ты сможешь всё.
Глава 25. …до дна
Так Жизнь сказала:
— Мир этот — мой!
Распашет кладбища плуг стальной.
Взойдет колосьями перегной.
Так Жизнь сказала:
— Мир этот — мой! Немецкая народная баллада
Паола
Вонь горелого Пети почувствовал ещё на подступах, как только обогнул гору. Не очень удивился, рассмотрев возле Трещины практически всё население посёлка. Люди суетились в напластанном низко дыму: что-то не то растаскивали, не то стаскивали, по жидкой цепочке лениво передавали от ручья вёдра, заливая островок огня у самой тропы.
— Где тебя так долго носило?
Даниил выглядел так, будто прошедшие тридцать шесть часов не то грузил вагоны с углём, не то дрался с прайдом тигров. Если у тигров, конечно, бывают прайды. Память Пети на этот счёт предъявляла только здоровенный чёрный провал.
— Пришлось немного задержаться. Что у вас?
— Почти по плану.
— Почти? Что значит — почти?! Вижу я это почти…
Из суеты вынырнул закопченный Сэм, неизвестно каким чувством определивший зародыш скандала, и вклинился между гелами будто невзначай. Он тоже был грязен и мят, хотя точно не должен был драться ни с тиграми, ни с йорнами. Впрочем, все здесь были такими, включая самого Пети.
— Ты уже вернулся, — широко улыбнулся староста. — Эт’ здорово. Сделал что хотел?
— Поч… — Пети прикусил язык, но поздно: Даниил ехидно ухмыльнулся. — Что у вас за кипеш?
Он понимал, что глупости городит одну на одну, но ничего лучше не придумал. Слишком устал. Однако Сэм воспринял как должное.
— С йорнами обошлось даже лучше, чем по плану…
Соня не промазала. Хоть и куцые, крылья йорнов были отличной мишенью. Даже из незнакомого оружия Соня попала бы и в куда меньшую цель. Просто дала дерущимся существам чуточку устать и замедлиться, выбрала удобный момент — и направила разряд.
По прошлому разу все приблизительно знали, что должно произойти, но не учли Даниила. Какой заскок случился в его голове — неизвестно. Факт — никто к такому повороту готов не был, включая второго йорна. Особенно второго. Макс откровенно растерялся, когда лучший боец гельского воинства вдруг забросил на плечо его раскаляющегося напарника и огромными скачками помчался к ручью. А уж процесс замачивания вверг уцелевшего в окончательный ступор. Как, впрочем, и всех остальных зрителей.
— И шо это к такой-то матери было? — спросил наконец Найджел, озадаченно скребя затылок.
От воды с шипением поднимался пар. Остывающий йорн невнятно булькнул.
— Да так, — хмуро ответил Даниил. — Хватит, пожалуй.
— Оказывается, в йорнских двойках какой-то кодекс есть. Ну, если кто-то спасёт жизнь одному, то второй у него в вечном долгу или как-то так. Поэтому насчёт «хватит» Дани не ошибся. — Сэм мотнул головой, Пети проследил направление. Среди посельчан отчётливо маячили большие силуэты, увенчанные витыми рогами. Судя по всему, они таскали тяжеленные брёвна.
Сэм самым естественным образом развернулся к армейцу:
— Кстати, хотел спросить, да к слову не приходилось… Дани, ты об этом раньше знал?
— Про кодекс не знал, — разлепил губы Даниил. — Но Ник как-то упомянул, что подобная слаженность и эффективность йорнских двоек может быть
