Книга Изыди, Гоголь! - Nemo Inc.

Заметив мое настроение, Далбадун хмыкает в бороду.

-- Это, господин Ворон, называется "покорить гору, на которой живет дракон". Нужно быть чертовски осторожным, чтобы не разбудить чудовище.

Водительское сиденье в самоходной карете гнома подстроено под его скромный рост, как и педали с механическими удлинителями. Так что проблем с управлением земной техникой у нелюдя не возникает.

-- Значит, мне повезло, что у меня есть опыт, -- пожимаю я плечами.

Гном усмехается в бороду.

-- Почему-то не сомневался в этом.

-- Что так?

Камнелоб оглядывает меня и дергает плечом.

-- Без обид, господин Ворон, но вы напоминаете мне моего двоюродного прадедушку. Везучий плут был известен своими похождениями на все королевство. Однажды он даже умудрился пробраться в королевские покои и опередить короля в его первую брачную ночь!

-- Выходит, мне еще есть, куда стремиться.

-- Не успели, сударь, -- делано вздыхает Камнелоб. -- Российский царь уже лет десять как женат.

-- А царевич?

Далбадун бросает на меня хитрый взгляд.

-- А царевич -- нет.

Так, перебрасываясь шутками, мы проезжаем по Аракчеевскому мосту, и я прошу своего юриста остановить на границе Адмиралтейского района.

Хвоста от Зиминых мы с моими тенями не замечаем. Но это еще не означает, что его нет.

Зарулив в чей-то двор, Далбадун глушит мотор и смеряет меня хмурым взглядом.

-- Я вынужден просить вас, Ворон, раскрыть для меня свою личность. Я должен знать, чьи интересы представляю.

Я отвечаю не сразу. У рода Гоголей большие проблемы. В случае, если мне по поручению Мары придется задержаться на Земле на неопределенный срок, свой, проверенный, юрист однозначно пригодится.

К тому же, чутье проженного дельца и чернокнижника говорит, что Камнелобу можно доверять даже без оков магического договора.

-- Включи лампочку.

Когда гном послушно включает в салоне свет, непроглядные тени заволакивают стекла и скрывают нас от глазастых прохожих.

С улыбкой предвкушая реакцию Далбадуна, я снимаю зачарованные очки.

Гном пожимает плечами.

-- Могли бы просто сказать имя. Вы, люди, все на одно лицо.

Слегка опешив, я, погодя, называю имя. После речей Романова о культурном вкладе Гоголей в Российскую империю, радушных приемов в "Царьграде" и в бандитской группировке дроу у меня складывается стойкое впечатление, что Гоголей знает каждая собака.

-- Впервые слышу, -- снова ошарашивает гном. -- Это ваши предки придумали гоголь-моголь?

-- Возможно, -- осторожно отвечаю я, поскольку память моего предшественника молчит.

Посверлив меня изучающим взглядом, Далбадун вдруг заходится в хохоте.

-- Да шучу я, шучу! Вон как напыжились! Кто не слышал о дворянине, который умер прямо на допросе у жандармов, а потом восстал из мертвых и отогнал жениха от своей сестры? Да об этом вся приневская судачит!

Я не разделяю веселья гнома, и вскоре он успокаивается.

-- Раньше я думал, что врет только вторая часть слухов. А оказывается, что первая?

-- На этот раз слухи правдивы в обоих случаях, -- отвечаю я. -- Скажем так, мне стоило больших усилий восстать из мертвых. Пришлось даже пожертвовать солидной частью своей памяти. Так что я буду благодарен, если у вас получится узнать подробности того злополучного допроса. Когда, зачем, были ли обвинения и так далее.

-- А у родовичей спросить не можете?

-- Гри… я мог солгать им. Ради их же безопасности.

Подумав, Камнелоб кивает.

-- Попытаюсь. Но жандармы нашего брата-адвоката на дух не переносят, так что на многое не рассчитывайте. Я ведь правильно понимаю, что в этом деле не смогу подать официальный запрос от вашего лица или рода Гоголей?

-- Правильно.

Напоследок гном вручает мне визитку со своими контактами, а я предупреждаю, чтобы присылал контракт Зиминых после проверки сразу в поместье Гоголей, куда я в ближайшее время и направлюсь.

Попрощавшись, Далбадун укатывает в сторону своей конторы где-то на Невском, а я перемещаюсь в измерение Тьмы.

Благодаря взятию Четвертого уровня мне хватает сил "шагнуть" через полрайона и даже не запыхаться.

Администратора "Царьграда" я обнаруживаю в главном зале, прямо за стойкой регистрации.

-- Златолюб, дорогой! -- распахиваю я руки.

Гоблин, занятый одним из гостей отеля, вздрагивает.

-- А, это вы, господин…

-- Ворон, -- подсказываю я.

-- Господин Ворон, -- покосившись на недоумевающего гостя, кивает коротышка.

Извинившись перед прошлым собеседником, Златолюб показывает своей помощнице Клаве заняться его обслуживанием. По опыту скажу, девица умелая.

-- Вас не было почти сутки, господин Ворон, -- коротышка оглядывает меня с ног до головы и печально вздыхает. -- Я всем сердцем надеялся, что вы утонули в Финском заливе.

-- Ха, будь это так, ты бы узнал об этом первым, -- отмахиваюсь я.

-- К сожалению, -- кривится и без того уродливый гоблин, бросая взгляд на свою ладонь с клеймом, скрытым белой перчаткой.

Заключенные мною договоры действительно расторгнуться в случае моей смерти. Но я решаю не расстраивать Златолюба еще больше фактом своего бессмертия.

Я спрашиваю:

-- Мои дамы здесь?

-- Где же еще они смогут жить на чужие деньги, -- бормочет гоблин, а затем расплывается в вежливой улыбке. -- Разумеется, здесь! Каждые десять минут трезвонят и отвлекают моих сотрудников, чтобы поинтересоваться, не объявился ли их дорогой родственник! Вот, прямо сейчас позвоню и…

-- Не стоит, -- отмахиваюсь я. -- Хочу сделать им сюрприз.

Пожимая плечами, администратор отпускает трубку телефона. Уже на полпути к лифтам, я кое-что вспоминаю и оборачиваюсь.

-- Кстати, Златолюб, танцуй! Мы сегодня съезжаем!

На лице гоблина расцветает детское счастье. Он задирает глаза к потолку и блаженно улыбается.

-- Ты все-таки услышал меня, Господь…

Резкая боль вдруг ошпаривает руку, и я с недоумением наблюдаю, как на кончиках пальцев затягиваются свежие ожоги...

Глава 22. Киногерой

Анна мечется из одного угла позолоченной гостиной в другой, и подол ее короткого домашнего платья то и дело взметается, оголяя соблазнительные смуглые бедра.

Девушка никак не может найти себе место, пока ее мать ведет, казалось бы, светские беседы.

-- Зиновия Богдановна, как ты там, дорогуша, еще не зачахла в своих доходных домах? Вся в хлопотах, поди… Да, мне-то из-за чего? Цвету и пахну, пахну и цвету!.. А новости слышала? Ну как, про бал у Зиминых!.. Обижаешь, была, конечно, с дочерью. И мед мы пили, правда, без пива…

Закончив очередной разговор, Маргарита откладывает трубку, откидывается на спинку дивана и, задрав голову, выпускает