Тем не менее, положив руку на плечо брата, который собирался вернуться в дом, она задержала его.
– Подожди, Хорас! Ты… ты ведь будешь чаще ездить с Дианой? Ведь так?
Мистер Боули выказал немалое удивление.
– Ты чем-то обеспокоена, Бетти?
– Обеспокоена?.. Да, пожалуй… немножко. Мне не очень нравится, что она ездит одна с конюхом, а мы этого человека не знаем.
– Дорогая моя! Я получил о нем самый прекрасный отзыв от сэра Хью Грандисона, который, я уверен, не стал бы рекомендовать никого ненадежного. Ты же своими глазами видела это письмо!
– Да, да. Несомненно, я очень глупа. Но ведь ты будешь ездить с ней начиная с завтрашнего дня? Не правда ли?
– Конечно, я буду сопровождать свою дочь, когда у меня будет свободное время, – с достоинством ответил он, и она должна была удовлетвориться.
Диана, не спеша, ехала по узкой дороге вдоль живой изгороди и деревьев, полыхавших разноцветными красками. Осень превратила листья в золото и огонь, окрасила их в нежно-коричневый и темно-красный, подмешала в них оранжевого и мазнула тут и там медью берез. Все это походило на сказку: слишком великолепно, чтобы быть на самом деле. Деревья смыкались у нее над головой, и солнечный свет падал на землю пятнами, превращая пыльную дорогу в усыпанную золотом тропу.
Живые изгороди еще сохранили зелень, а в просветы между ними были видны просторы полей. Они подъехали к лужайке, усыпанной ягодами, черными и красными. Лужайка была на другой стороне ручья, бегущего в канаве вдоль дорожки. Диана натянула поводья и, остановившись, обратилась к своему спутнику.
– Смотрите, Харпер… вон ягоды! Нам не надет ехать дальше, – она перебросила поводья в правую руку и приготовилась спрыгнуть с лошади.
– Место, о котором я вам говорил, мисс, совсем неподалеку, – проговорил тот, оставаясь в седле.
Она приостановилась.
– Но разве этих нам не хватит?
– Что ж, мисс, как хотите. Но те, о которых я говорю, гораздо лучше. Жалко их не собрать.
Диана с сомнением поглядела вдоль дороги.
– А это не очень далеко?
– Нет, мисс, еще каких-нибудь четверть мили, а потом чуть-чуть по тропинке в лес.
Она все не решалась.
– Мне не хочется опаздывать домой, – возразила она.
– Нет, мисс, конечно, нет. Но я подумал, что мы можем вернуться домой через поля Чорли.
– В объезд мельницы? Хм…
– Да, мисс. А затем, когда ее проедем, там прямая дорога по лугу почти до самого дома.
Глаза ее засверкали.
– Галопом?! Прекрасно! Но давайте поспешим.
Она тронула лошадь пятками, они быстро потрусили по опавшим листьям, выехали из-под деревьев на дорогу между полей, и синее небо раскинулось над ними. Спустя некоторое время показался лес, и через минуту они уже скакали по тропинке, отходившей от дороги под углом. Харпер ехал прямо по пятам, постепенно сокращая расстояние. Невольно она поскакала быстрее. Вокруг не было ни души.
Они приближались к повороту дороги, и Харпер уже ехал почти бок о бок с ней.
Задыхаясь от нелепого чувства испуга, Диана натянула поводья.
– Я не вижу никаких ягод! – беспечно проговорила она.
– Нет, мисс, – незамедлительно последовал его ответ. – Они немного в глубине леса. Если вы спешитесь, я могу вам показать.
Тон его был самым почтительным, и Диана, отбросив свои тревожные сомнения, соскользнула с лошади. Харпер был уже на земле и, взяв из ее рук поводья, привязал обеих лошадей к дереву.
Подобрав юбки, Диана стала осторожно пробираться через кусты туда, куда он указывал.
Заросли ежевики, которые он отводил рукой, чтобы она могла пройти, смыкались за ними сразу, как только они проходили, совершенно скрывая их от дороги. Никаких ягод там не было. Сердце Дианы забилось чаще, все ее подозрения снова ожили. Но она не стала выказывать страха, потому что хотела, чтобы он придержал ветки, и она могла выбраться обратно.
–…потому что вы же сами видите, здесь нет ягод.
Она круто повернулась и спокойно двинулась назад к живой изгороди.
И тогда – как это произошло, она не могла потом вспомнить – ее схватили сзади, и прежде чем она смогла шевельнуться, большой шелковый платок был наброшен ей на голову, и рот ее оказался туго завязан. Все это время ее крепко держала твердая, как сталь, рука.
Отчаянно сопротивляссь, ей удалось высвободить одну руку и яростно ударить нападавшего тонким хлыстиком. Последовала короткая борьба, его вырвали и, несмотря на все усилия освободиться, связали ей кисти рук за спиной.
Затем похититель перекинул ее бьющееся тело через плечо и без единого слова зашагал в лес.
Теперь Диана не двигалась, сберегая силы до того момента, когда они ей понадобятся, но глаза ее над шелковой повязкой полыхали страхом и яростью. Она заметила, что ее несут не в глубь леса, а вдоль его края, и не удивилась, когда они выбрались на дорогу за поворотом.
С тошнотворным ужасом она увидела стоявшую у обочины карету и, еще не зная толком, догадалась о своей судьбе. Как сквозь туман, увидела она около дверцы кареты мужчину, а затем ее запихнули внутрь, и она почти упала на мягкие подушки сиденья. Вся ее энергия сосредоточилась на том, чтобы не потерять сознания. Постепенно она победила слабость и настороженно стала вслушиваться в то, что говорилось снаружи.
Она уловила одну лишь фразу, произнесенную знакомым мурлыкающим голосом.
– Отпусти их и привяжи к луке седла вот это, – затем наступило молчание.
Вскоре она услышала приближающиеся шаги. Невнятное бормотание Харпера, – и дверца, открывшись, впустила в карету его милость герцога Эндове-ра. Карета качнулась и покатилась по дороге.
Трейси с улыбкой посмотрел сверху вниз в пылавшие возмущением глаза с золотыми искорками.
– Тысяча извинений, мисс Боули! Позвольте мне убрать этот шарф.
Говоря это, он развязал узел, и шелк соскользнул с ее лица.
Какое-то время она молчала в поисках слов, способных выразить всю ее ярость. Затем алые губы» открылись, обнажив крепко стиснутые белые зубки.
– Вы – пес! – бросила она ему, сдавленным голосом. – О, вы – пес! Вы трус! Развяжите мне руки!
– С удовольствием, – он поклонился и занялся тугим узлом.
– Прошу, примите мои искренние извинения за доставленные вам тяжкие неудобства. Я уверен, что вы признаете их необходимость.
– О, если бы здесь был мужчина, готовый защитить меня! – бушевала она.
Его милость тянул неподдающийся узел.
– Снаружи их трое, – невозмутимо ответил он. – Но не думаю, что они согласятся услужить вам в этом.
