class="p">Глава 46. Сумасшедшая идея
Выйдя из здания Сената, Егор стал прикидывать, как бы ему подступиться к решению поставленной задачи. Пока дошёл до Тверской, нашёл основу для сюжета, навеянную недавними приключениями Джексона и Тренда. И вот в голове сами собой, словно бы без его участия, стали рождаться строки, только успевай записывать. Когда добрался до квартиры, сразу же сел за компьютер, и пошла работа.
Итак, в палате психиатрической лечебницы где-то на окраине Москвы оказались трое – учёный-физик, писатель-фантаст и политолог, директор «Института политических предвидений». Политолога санитары увели прямо с ток-шоу «Время докажет» на Первом телеканале – у бедняги началась истерика во время спора с президентом «Центра предсказания развития событий». Даже ведущий не смог директора унять, только с грустью посмотрел ему вслед и объявил рекламную паузу.
С фантастом ситуация сложнее – он полгода обивал пороги прокуратуры и районных судов, но всюду наталкивался на непонимание. Несчастный утверждал, что киностудия 20th Century Fox выкрала его рукопись и теперь производит блокбастер за блокбастером, используя одну за другой главы из этого романа. Однако все наотрез отказались признать его приоритет в создании сюжета о машине времени. И вот после очередного столкновения с органами правосудия он оказался здесь.
Ещё сложнее дело обстояло с физиком. На заседании Учёного совета Института физических проблем он предложил новую модель пространственно-временного континуума – будто время течёт не вперёд, а вспять, и неприятие столь очевидного факта является причиной всех бед, которые свалились на наши головы в последние столетия. Тут и применение оружия массового поражения, чего не было у древних, и оболванивание населения с помощью газет и телевидения, не говоря уже об интернете, наносящем невосполнимый ущерб здоровью молодёжи. А если подсчитать, сколько людей погибло за последние полвека в автомобильных авариях, тогда глобальное потепление уже не будет казаться вселенской катастрофой.
Физик утверждал, что пик своего развития человеческая цивилизация прошла в Средние века, при феодальном строе, а дальше произошёл какой-то сбой в расширении Вселенной, и вот теперь она сжимается. Отсюда и все эти неудачные попытки переустроить мир на основе либерализма, коммунизма, глобализма, демократии. Нам только кажется, что движемся вперёд, а всё потому, что нет неподвижного ориентира, чтобы определить направление движения.
Так или иначе, все действующие лица задуманной Егором пьесы были тем или иным способом связаны со временем. Вполне естественно, что оказались они в одной палате. Но вот фантаста увели на процедуры и в комнате остались только двое – Василь Прухан, политолог с Украины, и физик, который предпочёл сохранить инкогнито, сославшись на секретность разработок, в которых принимал участие.
– Мир сошёл с ума! – вдруг заорал Прухан.
Физик уже привык к заскокам политолога, поэтому ничуть не удивился. И помолчав, спросил:
– И чем ты недоволен?
– А вот взгляни, что получается. Я составляю прогноз на основе наблюдений за тем, что происходит в мире. Перевожу этот прогноз на язык, понятный всем, и публикую статью. Статью читают политики. Но их не интересуют аргументы, им вынь да положь только предсказание: где, что и когда произойдёт. По сути, они обращаются со мной, как сутенер с продажной девкой. Они эксплуатируют меня! Они делают политику, не имея ни малейшего понятия о взаимосвязи мировых событий. И вот до чего дошло – теперь любой осёл, прочитав мои статьи, может управлять незалежной Украиной!
– По-моему, ты что-то перепутал. Осёл – это символ демократов в США.
– И ты туда же! Нигде нет спасения от кремлёвских агитаторов.
Ещё немного, и могло дойти до потасовки, но тут фантаст вернулся в палату после процедур.
– А вот и я! Аристарх Лепилин, собственной персоной.
– Что такой довольный? Чего кололи на этот раз? – спросил Прухан.
– Говорят, сыворотку правды.
– И что, во всём признался?
– Я им такое выдал, что год будут разбираться с привлечением экспертов из Академии наук.
– Целый год сидеть в психушке? Неужто так понравилось? – удивился физик.
– Всё лучше, чем на воле. А потому что только здесь я имею возможность говорить правду, свободно излагать свои идеи. И меня слушают!
– Не сомневайся, мы всегда готовы, а то со скуки можно помереть.
Вошли врач и двое дюжих санитаров.
– Прухан, на процедуры!
– Опять? Вы не имеете права! Я иностранный гражданин! – Прухан сделал попытку выбраться из смирительной рубашки.
Врач объяснил Прухану ситуацию:
– Поймите, дорогой товарищ, мы не можем в подобном состоянии выдворять вас из страны. Это не гуманно! Вот слегка подлечим, тогда выметайтесь на все четыре стороны.
– Я домой хочу!
– Не беспокойтесь, сейчас дадим успокоительное, и всякие желания напрочь пропадут.
Санитары подхватили Прухана под руки и выволокли из палаты.
– Ну, что будем делать? – спросил Лепилин, обращаясь к физику.
– Не знаю. Вроде бы всё перепробовали, а толку никакого. Видимо, до скончания века придётся тут сидеть.
Помолчали. Первым нарушил тишину фантаст:
– Я вот всё думаю о твоих словах… Если время течёт вспять, и только поэтому мы оказались в психушке, может быть, попробовать изменить направление движения?
– И не надейся! Против науки не попрёшь, – возразил физик.
– А если проделать мысленный эксперимент?
– Это как?
– Представь, что мы в машине времени. Всё зависит от того, какую кнопочку нажать, и полетим либо в будущее, либо в прошлое. Ты куда предпочитаешь?
Физик оглянулся по сторонам.
– Я вижу тут только кнопку вызова санитара.
– В том-то и дело! – радостно вскричал фантаст, вскочив с кровати. – Наши возможности ограничены пределами нашего воображения. Стоит себе представить…
– Я понял! – физик перебил Лепилина. – Ты предлагаешь считать, что мы находимся на воле, а все остальные там, за каменной стеной с колючей проволокой.
– А разве не так?
– Это с какой стороны смотреть…
– Вот именно! Но дело даже не в этом, – фантаст расправил плечи, помассировал грудь и стал ходить по комнате, размахивая руками в такт шагам. – Представь, что мы летим.
– Ну прилетели. И дальше что?
– Ты забегаешь вперёд, – фантаст хотел что-то объяснить, но решил не останавливаться на частностях: – Ладно, прилетели. И где теперь находимся?
– В психушке, где ж ещё?
– Ты слишком узко мыслишь, – огорчился Лепилин. – Впрочем, это обычное дело для профессиональных физиков. У вас нет полёта мысли! Вы мыслите только от сих до сих, как примитивный компьютер, работающий по заданной программе.
– Ты физиков не обижай, а то в глаз получишь, – лениво огрызнулся физик.
– Ну вот, ещё одно проявление узости мышления. Любую оригинальную идею вы сразу отвергаете вместо того, чтобы дослушать до конца.
– Да ладно, излагай! Чего там у тебя?
Вдруг дверь отворилась и в палату, слегка покачиваясь после промывания мозгов, вошёл
