дефиците.
Вообще, ключевое слово тут «зарабатывает». «Базис», будь он неладен, однозначно определяет любую нашу «надстройку» — с тех самых пор, как кто–то жутко умный изобрёл деньги. В конце 50‑х в мире стало резко дорожать топливо, а с ним и рабсила. А тут как раз английская фирма «Ай—Си—Ай» («ICI») изобрела гербициды широкого спектра действия. Совпаденьице! Не начни так кусаться горючка, никому и в голову не пришла бы эта крамола: вместо культиваторов — гербицид. Но куснуло — и нате. Опыты доказали: действительно, пахать и культивировать не обязательно — урожаи те же. Вот так, видимо, нулёвка и родилась. И отлично, этот опыт нам пригодится! Но почувствуйте разницу: тогда гербицидить было втрое дешевле, чем дисковать. А сейчас — впятеро дороже! В этом и суть. Будь это дёшево, кто бы стал это продавать?..
Итого: разумные варианты «нулёвки» можно с успехом использовать на восстановленных и очищенных от сорняков полях, после четырёх–пяти лет минималки в режиме мульчи и щелереза. И не тотально догматично, а со смыслом и пользой. Что и происходит у Свитенко, Шнайдера и Шугурова.
То есть речь идёт не собственно о нулёвке, а о прямом посеве стерневыми сеялками. Восстановив почву, естественно приходишь к стерневому посеву: зачем платить больше? Но при этом продолжаешь смотреть глазами и думать головой. «Незыблемые принципы» — они для рекламы. А у хозяина принцип один: реальное улучшение жизни. И самое главное — на перспективу.
Кубанская нулёвка А. М. Бурдуна
Что ты чувствуешь, раскрыв секрет? Понимание, потом лёгкое разочарование — и жгучую потребность в новом секрете!
Мысль А. Никонова
Именно так, цельно и адаптивно, воплощает идею устойчивого земледелия краснодарский селекционер и агроэколог, доктор биологических наук, профессор КубГАУ Алексей Михайлович Бурдун. Он объединил свою биологическую агрономию со своими же уникальными сортами. Получилась «органическая система земледелия с адаптивной системой сортов». Результат такого синергизма — 60–70 ц/га при рентабельности 120%.
Основа агротехники — минимальная или нулевая обработка, биопрепараты и постоянное наращивание плодородия. Углеродный круговорот усиливается возвратом всех растительных остатков, а структура почвы активизируется выращиванием минимум трёх корневых систем на одном поле за сезон. Специально созданные микробные препараты ускоряют распад органики, санируют почву и защищают от вредителей.
Осенью можно применять диски, а в первые два–три года и гербициды. Нужда в них постепенно отпадает: пахоты нет, и сорняки не «сеются». Посев — в стерню, на глубину всего 2–3 см: для сортов Бурдуна это оптимально. Мульча и биопрепараты обеспечивают дружные всходы и морозостойкость, а мелкий посев даёт наилучший стеблестой и прибавку колосков в колосьях. Через три–четыре года микробные препараты позволяют в разы уменьшить и минералку, а в идеале вообще от неё отказаться.
Убрал основную культуру — посеял вторую. Это позволяют, опять–таки, сорта Бурдуна и биопрепараты. После озимой пшеницы — гречиха ил и ультраранний подсолнечник, или два урожая подсолнечника, или две посадки картофеля. Обе культуры остаются на поле в виде измельчённых вершков и нетронутых корней. Но есть ещё и третья «сидеральная культура» сорняки. Их «выращивают» между основными культурами. Не дав массово зацвести, уничтожают раундапом и «бреют» косилкой–измельчителем. Две культуры плюс сорнячный сидерат — три биомассы и три структурирующих корневых системы за год. Бурдун называет это «активным управлением архитектоникой и биологией почвы». Действительно, за два–три года почва становится биологически самодостаточной. Дальше плодородие постоянно нарастает.
Вместе с плодородием растёт и рентабельность. Если в «послушном интенсиве» кило пшеницы обходится в 3,5 рэ, то в «зрелой» системе Бурдуна — всего в 1,2–1,4 рэ при отличном качестве. И почва за те же деньги улучшается!
О сортах разговор особый. Алексей Михайлович — селекционер мирового класса. Его подсолнечник, озимая пшеница и озимый ячмень невероятно универсальны — работают при любом типе агротехники. Но именно они позволяют эффективно воплощать органическую «систему двух культур». Они выносливы, устойчивы к разным болезням, не полегают — очень плотная соломина, приспособлены к малой глубине посева, морозостойки и весьма устойчивы к засухе. Многие из них ультраранние. Но главное, все они универсальны по срокам посева: озимо–яровые, или «двуручки». Посеянные в ноябре–декабре, могут всходить в феврале, а посеянные в январе–феврале взойдут в марте–апреле и догонят, а то и перегонят прочие озимые осеннего сева. Зимний сев позволяет им эффективно использовать запасы почвенной влаги. Например, ультраранний подсолнечник Букасон может сеяться в любое время: всходы выдерживают мороз до -12–14 °C.
Все сорта Бурдуна отзывчивы к биопрепаратам: быстро включают иммунитет и заметно повышают морозостойкость. Обработанные «Альдебараном» (о нём — ниже), всходы не вымерзали ещё нигде в Черноземье. Клейковина на нормальном агрофоне никогда не ниже 23%. Есть сорта и с рекордной клейковиной: «Инула» — 25%, «Краснодол» — до 28–29%. Даже «живой» безмучной хлеб из пророщенного зерна будет что надо!
Бурдун работал над сортами почти двадцать лет. Уже семь лет внедряет их на Кубани и в разных областях Черноземья. Результаты говорят сами за себя. Например, в благоприятных 2001‑м и 2009‑м «Миростан», «Чаус» и «Инула» везде дали под 70 ц/га, опередив стандарт на 6–7 ц/га. В остальные годы опережают на 3–4 ц/га, а то и на все 10. Это — на обычном интенсиве. На органической агротехнике отрыв ещё выше, больше 60–65 ц/га — средний урожай.
Хозяйства, испытавшие эти сорта, не просто оставляют их себе. Дарят автору признание «советско–кубанским» способом: прячут, укрывают и продают. Сорта Бурдуна видны издалека — слишком не похожи на прочие. Но и это не помогает. Единицы что–то платят и отдают по договору! А толкают сотнями тонн. «Миростан», «Остан», «Чаус», «Инула» ходят уже по всей Кубани, и часто под другими названиями. А сейчас обживаются и в соседних областях.
Обзваниваю фермеров, и часто натыкаюсь на стену: я не я, и корова не моя. Знаю, в советское время за сорт никому не платили: ты учёный, ты зарплату за это получаешь! Понимаю фермера: все норовят обокрасть, оторвать, а тут ещё и сорта?! Я купил — моё, отвалите! Тем более, реального закона о сортовом авторском праве у нас нет, «мы ж не Хранция какая». А нет закона — нет и обязанности. Но есть то, что превыше закона: договор. И есть твоя совесть: за добро платят добром. Это я всё к чему? Факт: за обычный сорт совесть не продают. Только за очень прибыльный!
Алексей Михайлович продолжает селекцию. Цель его работы поистине революционна: сорта, способные расти в несколько раз гуще обычных. Испытывается пшеница с потенциалом 85 ц/га: при загущённом посеве она может
