Книга Фабрика №22 - Антон Волохов

Карл тоже её заметил и усмехнулся:

– А ты обрёл здесь свою славу, братишка.

– Да, поклонники прохода не дают, – ответил я. – Тут налево.

Мы свернули на тупиковую и остановились в начале улицы. Впереди нас стоял фургон, рядом с ним лежал человек без движения, вокруг него толпились люди. Вдалеке, в самом конце улицы, что кончалась воротами фабрики, топтались наёмники с оружием в руках и наблюдали за всем происходящим.

Карл вышел из машины и спросил меня, надевая фуражку:

– Это и есть фабрика?

– Она самая, – ответил я.

– И эти хмыри её охраняют?

– Ага.

– Страшный ты человек, Бривзи, – сказал Карл и взял с полки дробовик.

– Пойдём малыш Демпси, посмотрим, что там к чему, – бодро произнес я и закрыл патрульный автомобиль на ключ.

Мы подошли к фургону и стоящим рядом зевакам. Толпа расступилась. На асфальте лежал труп молодого парня, с пулевым отверстием во лбу. Я присел на корточки и узнал Себастьяна Паркера, журналиста, что копал материал для Холла.

Карл присел рядом.

– Знакомый? – спросил он.

Я кивнул.

– Журналист местный, – добавил я. – Работал на бывшую главу департамента.

Я встал, достал блокнот и карандаш из нагрудного кармана.

– Кто обнаружил? – спросил Карл.

– Тот парень в фургоне, – ответили нам.

Я посмотрел на фургон. На его борту была надпись: «Системы автоматизации и энергоснабжения». За рулём сидел кучерявый, худенький паренёк в очках, что беззаботно пялился в телефон.

Мы с Карлом подошли поближе и постучались в окно грузовика. Парень тут же открыл дверь и вышел к нам. Наши взгляды встретились, и я обомлел…

Я увидел Рико! Того самого кучерявого засранца, лицо которого стало тощим, а вместо пивного пуза, на животе у моего приятеля, появились очертания пресса. Из моих рук выпал блокнот. Несомненно – это был он! Те же серые глаза и грустный, покорный взгляд.

– Рико… – прошептал я сухими губами.

Ему не пришлось меня узнавать. Он нахмурился, наклонил голову и как-то холодно осмотрел меня сверху вниз. Его взгляд остановился на полицейском жетоне, на котором было выбито: «Офицер полиции – Брайан Ривз». Снизу был ещё мой личный номер и номер моего департамента.

Рико поднял на меня глаза и произнёс странную фразу:

– Все-таки Бог есть…

– Ты… Как ты вообще…Когда ты вышел? – удивлялся я.

Рико мрачно смотрел на меня и не моргал. Я почувствовал ненависть в его взгляде и отступил на пол шага. Карл посмотрел на меня и поднял дробовик.

– Удивляешься, что я жив и на свободе? – медленно произнес Рико.

Он изменился. На лице появились морщины, под глазами темные впадины, а на руках тюремные татуировки. Я узнал его только по вдумчивым серым глазам, что всегда выражали беспросветную грусть и отчаяние.

Умный, добродушный пухляш, что читал книжки и бесконечно рассуждал о смысле жизни, превратился в типичного представителя криминального района, с пустым взглядом, хладнокровным нравом и обреченной судьбой.

– Ты ведь сел на пятнадцать лет, – ответил я неуверенно.

Рико гордо поднял подборок вверх и презрительно скривил губу.

– Что, не слышал о массовой амнистии? Мне дали второй шанс. Нацепили датчик и предложили рабочий контракт, – сказал он. – Городу нужны люди рабочих профессий.

Мы с Карлом переглянулись. Рико почесал нос, поднял мой блокнот и сделал шаг вперед.

– А ты значит теперь коп, да? – спросил он и протянул его мне.

Я забрал блокнот и уставился на него, не зная, что сказать.

– Да, – продолжил Рико. – Наверное, так и должно было случится. Во всяком случае, я уже ничему не удивляюсь.

– Что ты имеешь в виду? – спросил я настороженно.

Рико сплюнул и отстраненно посмотрел в сторону.

– Знаешь Брайан, у меня было достаточно времени обо всём хорошенько подумать и всё взвесить. Я думал о том, что произошло, где я оступился. Мне дали больше пятнадцати за двойное убийство… Дали столько, что я посчитал, что жизнь закончена… Но кое-что грело меня…

Рико перевёл на меня свой серый взгляд.

– В ту ночь, когда я набрался наглости, вытащил твой ствол и пошёл валить латиносов, я думал, что умру ради человека, который чего-то стоит. Я правда считал, что ты уникален. Была в тебе какая-то божья искра. Быть может, даже какой-то праведный гнев. Ты так влюбился в эту девчонку из магазина, что над тобой ангелы пели. Ты рассказывал о ней, и я видел, как дрожат твои губы. Я верил, что всё это не просто так. Что у жизни есть какой-то порядок, что она похожа на уравнение, которое необходимо разгадать и тогда обязательно всё станет единым и осмысленным. Я нёс твой пистолет и у меня росли крылья за спиной. Я никогда не был так уверен в себе, в своих силах. Мне хотелось убить их всех, чтобы твоя дорога в жизни стала прямой и твёрдой. Я шёл убивать ради тебя, Брайан. Ради своего друга, ради чести, ради любви и вашего будущего. Знаешь, как я был горд этим? Какой прилив сил я ощутил, какую небывалую смелость и стойкость? Я как будто нашёл смысл в собственном никчемном существовании. Меня наполняло чувство справедливости. Во всей грязи двадцать второго, я впервые видел каплю света, лучик надежды, которому верно следовал и знал, что умру ради верной цели.

Рико вновь отвернулся и долго смотрел на ворота фабрики, у которых неспешно прохаживались наёмники. Я молчал, щипал своё бедро и боялся его перебить. Он повернулся ко мне и посмотрел мне в глаза:

– Но ты даже ни разу меня не навестил…

Я отстраненно посмотрел куда-то в сторону, не выдержав его взгляда.

– В какой-то момент, – продолжил Рико. – Я вдруг стал ловить косые взгляды своих дружков в тюрьме. Как-будто я всё выдумал. И все эти убийства ради друга, который даже ни разу не пришёл и всё это бессмысленное геройство. Надо мной стали откровенно посмеиваться. А потом пришёл этот парень…

Я вновь посмотрел на Рико и задал немой вопрос.

– Он представился Филом Диксоном, какой-то федеральный агент с хмурой рожей. И почему-то он спросил меня о тебе. Ещё и вопрос какой-то странный задал, спросил меня что я могу о тебе рассказать. И я ответил ему Брайан…

Карл сделал пол шага вперед и встал между мной и Рико.

– Ответил, что Брайан Ривз всего лишь лицемерная, эгоистичная мразь, которой никогда не стоит доверять!

Рико замахнулся и попытался меня ударить кулаком в нос. Я ждал этого удара. Ждал и хотел, чтобы у него это