Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
Серега исподволь поглядывал на музыканта. Армир не слушал, о чем говорят суровые мужчины, пригласившие его присоединиться к компании. Он деловито поглощал пищу, запивал хмельным. Видно, что он давно ничего не ел, и теперь наверстывал упущенное. Наконец, бард насытился, кружка у него опустела. Серега тотчас ее наполнил, но ни о чем просить не стал. Сам найдет время порадовать людей своим искусством.
Прошло совсем немного времени, прежде чем Армир решился. Он стянул со спины гитару, отсел чуть в сторону от стола, чтобы было удобно, пристроил инструмент в руках и тронул неуверенно струны. Поморщился, словно куснул едкий лимон. Подкрутил колки, попробовал струны еще раз. Опять ему что-то не понравилось. Пока бард настраивал гитару, речи за столом сами собой смолкли. Все выжидающе уставились на музыканта.
Наконец музыка полилась из-под его пальцев, и оказалось, что бард умеет творить волшебство. Он еще не начал петь, но Серега почувствовал, как внутри него все преображается. Душа потянулась навстречу мелодии.
Армир запел:
С давних пор известно людям —
Нету дыма без огня.
Я прощу. Другой осудит —
Под ружьё и на коня.
Будет знать чужое племя,
Сколько стоит лиха фунт.
Бросил ненависти семя —
Пожинай кровавый бунт[1].
У барда оказался на удивление чистый сочный голос, завораживающий, погружающий в атмосферу песни, задевающий струны души. Простые слова песни содержали в себе горькую правду жизни, которую знал каждый вояка.
Там, на поле битвы, ворон клюв насытил,
И глазниц провалы к небу без мольбы.
Там, на поле битвы, не слышны молитвы,
Снег по полю талый, чёрный от пальбы.
Друг, ты в окружении стен,
И как тебя поднять с колен,
Услышать вновь знакомый смех?
Но как на грех…
Сергей слушал, а перед его глазами вставали лица погибших товарищей в битве на Красных полях. Десятник Карим, ставший из врага другом, был предательски заколот со спины, когда пытался прийти на помощь своим солдатам, зажатым в клещи врагами. Десятник Драмин, крутивший мельницу двумя мечами до последнего, пока подлая стрела не ударила ему в бок, а обрадовавшиеся враги не добили раненого героя. Десятник Колин, большой добродушный дядька, душа компании. Его любили все, хотя и немало подшучивали над ним. Колин шуток не понимал, но не обижался. Прощал друзьям все. Он так и умер с улыбкой на устах.
Всего этого Серега не видел. Ему рассказали друзья и солдаты.
Там, на поле битвы, чей-то сын убитый
От плеча до сердца шашкой рассечен.
Там, на поле битвы, все мы будем квиты, —
Без вины виновный в смерти уличен.
Много волчьих солдат нашли свою смерть на Красных полях. Серега не всех знал по имени, но волшебная музыка барда оживляла их в его памяти. Перед внутренним взором Одинцова проплывали лица павших, наполненные грустью и осознанием чего-то важного, что пока недоступно для понимания выживших.
Как героев догонять,
Ясных соколов стрелять?
Вот нехитрый мой урок —
Плавно жмите на курок.
На войне один закон —
Наноси врагу урон,
Уцелеешь – повезло
Всем смертям назло.
Серега не удержался, поднял кружку с пивом и припал к ней. Грусть-тоска, навалившаяся было, отпустила на время. Многих на Красных полях потерял Одинцов, но была одна потеря, с которой он вряд ли когда-нибудь сможет смириться. Его друг и наставник Дорин, Смотрящий, встретивший молодого раба-гладиатора под горой и поверивший в его силы. Никто не видел, как погиб Дорин. Его тело нашли в окружении груды мертвых врагов. Он до последнего не выпускал из рук тяжелый меч и принял смерть отчаянным храбрецом.
Там, на поле битвы, враг бежал разбитый,
А ему вдогонку – удалой свинец.
Там, на поле битвы, всеми позабытый,
От потери крови умирал боец.
Жизнь – строптивая река.
Я б утонул наверняка,
Неся ко дну свои мечты,
Если б не ты.
Серега слушал барда и пил хмельное, пытаясь заглушить тоску, поселившуюся в сердце. Он посмотрел на сидевшего рядом Леха Шустрика и увидел, что того тоже проняло, как и остальных бойцов, потерявших, казалось, чувство реальности. Волшебство музыки и песенного слова растворило их души в себе.
Там, на поле битвы, докрасна умытом,
И врагов и наших много полегло.
Там, на поле битвы, не спасли молитвы,
И благословенье нам не помогло.
Песня закончилась, а они еще долго сидели молча, осмысливая услышанное. Не было ни одного человека, которого бы не проняло искусство барда. Только тут Серега заметил, что весь трактир слушал, как поет Армир. Утихли речи за столами, подавальщицы перестали бегать по залу, даже сам хозяин вышел из своего кабинета, разбуженный песней.
Армир отложил гитару в сторону. Наверное, он еще споет, но не сейчас.
Песня закончилась, но Серега почувствовал, что его приключения еще только начинаются. Одна битва закончилась, но сколько их еще впереди. Многое ему еще предстояло сделать, и волчьи солдаты будут ему в этом опорой. Многих они потеряли в битве на Красных полях, многих они еще потеряют в грядущих сражениях, но от судьбы не сбежишь. Такая вот Волчья Правда, открывшаяся в этот вечер Сергею Одинцову.
Последние строчки песни все еще звучали в голове Волка:
Там, на поле битвы, докрасна умытом,
И врагов и наших много полегло.
Там, на поле битвы, не спасли молитвы,
И благословенье нам не помогло.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
