что впредь не будете позволять вашим родовым способностям толкать вас на такие весьма необдуманные и крайне опасные выходки.
Роар, осознав свою уникальность, подлетел к магианне Риавенне и стал требовать свою порцию почестей и свежих фиников. Уставший от чудачеств дракончика Виэнн сунул зазнавшуюся рептилию под мышку. Я, от греха подальше, затянула мордочку кожаным ремешком, чтобы возмущённое верещание не отвлекало их всех от мирно текущей беседы.
Янтарный дракончик обиженно закатил глаза и принялся бегать по кабинету ректора, старательно стуча когтями по каменным плитам пола. При этом он нарочно сбил две начищенные до жаркого блеска бронзовые вазы, после того, как ободрал нежные лепестки привезённых с Земли магистром Эйвином для жены роскошных белых хризантем. Лепестки точно причудливая бородка свисали из его пасти. Как он умудрился снять кожаный ремешок, так никто понять и не смог.
Тут я расстроенно хлопнула себя ладошкой по лбу и расстроенно проронила:
— С нашим крылатым другом будет теперь гораздо больше проблем, чем было до этого. Низкий поклон Шатанар и Яаанноре! Помимо врождённых способностей наш пострел теперь обладает и толикой талантов к колдовству.
— Взаимопроникновение магических талантов, особенно если они мало или совсем не совместимы, как в твоём случае. Роар их применил и получил от ехидной ведьмовской силы пока что неизвестные бонусы за своевременную помощь. Ты могла лишиться особых способностей, стать калекой или и вовсе погибнуть, — прояснила для меня данный вопрос магианна Риавенна.
— В таком случае, адептка Латунина, — задумчиво протянул ректор Эйвин, делая какие-то пометки в увесистой книге. — До выяснения всех подробностей столь необычных метаморфоз, я запрещаю вам покидать Зазеркалье. Виэнн, естественно, останется вас охранять. Талаэ и Надолг уже достаточно успели сработаться, чтобы обойтись без вашей непосредственной помощи.
В это самое время довольный Картуфф долго топтался недалеко от алькова, где вовсю развлекалась неугомонная парочка, предвкушая, какую приятную новость он преподнесёт своему гневливому повелителю.
— Мне что, намеренно бить тебя, чтобы ты чаще приносил добрые вести? — и Варзалл тут же примерился, как бы посильнее пнуть придворного.
Мидаэль пребольно защемила ему кончик хвоста дверью. Естественно ни одно из изящных украшений такого надругательства не пережило.
— Ах ты, зараза белобрысая! — зашипел Картуфф и отвесил водяной нимфе шутовской поклон, выдёргивая из плена пострадавшую конечность.
Увы, при Главном демоне задирать девицу без веской причины было чревато.
— Иди отсюда, не видишь, мы заняты! — фыркнула блондинка в ответ и снова утянула правителя в соблазнительный полумрак алькова.
Молодой проныра прекрасно понимал, что отомстить за обиду прямо сейчас у него никак не получится. Зато он вполне мог рассчитывать на реванш в самом ближайшем будущем, так как Мида не отличалась особым умом. Особенно в плане плетения сложных заклинаний, и частенько допускала весьма досадные промахи. Ухмыльнувшись, Картуфф отправился в Зазеркалье. Он собирался бдительно присматривать за странной обладательницей двух мало совместимых даров с Земли и попытаться отвести душу на ком-нибудь послабее Верховной жрицы Бездны. Впрочем, он был уверен, что последнее слово в этом негласном состязании всё равно останется за ним.
Первым, что попалось ему на глаза, оказался Роар. Дракончик подставил туго набитое брюшко скупому зимнему солнышку и лениво ковырялся когтем в зубах. Он тяжело вздыхал и снова принимался пересчитывать горку лежавших рядом фиников. Как он ни старался, плодов в кучке не прибавлялось. Запас медленно, но верно, истощался. Хотя их и оставалось ещё целых тридцать восемь штук.
Поколебавшись несколько мгновений, обжора забросил парочку в меру спелых плодов в клыкастую пасть и принялся с упоением жевать, громко чавкая и сопя от удовольствия. Проглотив готовую к употреблению порцию, дракончик потянулся и подгрёб к себе хвостом стоявший неподалёку кальян. Его опрометчиво забыл его ушастый покровитель.
Роар вальяжно откинулся на спину и сунул между зубов роговой мундштук. Глубокая затяжка, и в сосуде забурлила яблочная вода, сквозь которую пропускали дым крепкого ганджийского табака. Глаза самонадеянной рептилии удивлённо поползли вверх, грозя столкнуться где-то в районе макушки. Из груди вырвалось сиплое хрипение. Его иногда издают неверные наложницы или враги отчизны, попавшие в руки умелого палача.
Окраска чешуек дракончика быстро сменила цвет с медово-янтарного на тусклый серо-зелёный. Компаньон Лиитри стал натужно кашлять, пытаясь освободить лёгкие от ядовитой смеси. Внезапно обмякшие лапы подвели умнейшего из умных в своём роде, и он неловко повалился на остатки фруктов. Перед глазами у него всё стремительно закружилось, и бедолагу принялось отчаянно тошнить.
Заплевав всё вокруг, крылатый вор попытался встать, но, поскользнувшись на тягучей мякоти, поплыл как подтаявшая по весне льдина по руслу проснувшейся реки. И всё бы ничего, но подоконник был скошен на улицу. Роар с ужасом осознал, что до земли придётся как-то лететь все сорок локтей. Да и двор внизу был вымощен плитами из шершавого красного песчаника и не обещал мягкой посадки.
Крылья объявили забастовку и слушаться хозяина не собирались. Поэтому вонючая комета продолжила своё свободное падение. Виэнн навсегда сохранил в памяти ощущение того, как ему на плечи что-то с громким чавком шлёпнулось. В нос ударила резкая кисло-пресная вонь. Затем на голову мерно закапал водопадик, состоящий из полупережёванных фиников, чуть тронутых драконьим желудочным соком, амбре из слюны и мелкого сора.
Ошарашенный воин перевёл взгляд вниз и увидел лежащего на мощёном дворе в луже собственных извержений страдальца. Страдалец приветливо пару раз дёрнул кончиком изгаженного хвоста. До чутких ноздрей тёмного эльфа донёсся неповторимый аромат ганджийского зелья.
Перед глазами Виэнна на мгновение мелькнула та великолепная картина, которая предшествовала появлению у него этого ценного зелья. Перед мысленным взором встало тёплое летнее солнце. Высоченные, в полтора человеческих роста, заросли рзинника и длинные каштановые пряди непокорными завитками спадающие на белоснежную спину разгорячённой бегом ведьмы.
Дроу даже крякнул, возвращаясь к унылой реальности. Внутри него начинало зреть непреодолимое желание зарыться лицом в эти волосы, а пальцами вновь пробежаться по струнам Великой Реки, имя которой Любовь. Однако следовало отмыть заблёванного Роара. Что воин и принялся делать, макая слабо верещащего виновника неприятного происшествия в бадейку с водой, стоявшую возле колодца.
Для того чтобы привести в порядок себя, пришлось изрядно потрудиться. Не забыв привязать безобразника крепким кожаным шнуром к коновязи, где ему тут же указали на место под лавкой, внушительно приложив подкованной шипастой подковой копытом.
Пока Виэнн наслаждался гигиеническими процедурами в бане Академии, дракончик умудрился поссориться с двумя боевыми жеребцами. Он отяготил своё и без того нелёгкое житие сразу двумя недоброжелателями, опрометчиво потянувшись мордой к стоявшей рядом каурой кобылке.
Два могучих скакуна, не сговариваясь, решили проучить наглую рептилию. Как только Роар
