под ней обнаружилось не кровоточащее мясо, а металлические детали.
Киборг! Вот это сюрприз!
— Ни хрена себе! — воскликнул Макс, Дю-Жхе вскинул автомат.
— Не стреляй! — воскликнул я.
Поврежденный киборг попытался убежать, но Котик укусил еще раз, и дергающаяся тушка упала на бок, из ран потекла черная маслянистая жидкость.
— Сейчас проверим, — я присел на корточки, потянулся за ножом.
Резать почти живое создание было противно, вернулись тошнота и головная боль. Однако я помнил, ради чего все это, я пилил и кромсал, держа перед глазами образ Сашки в те времена, когда она была совсем больна и мы готовились к худшему.
Я вскрыл яйцевидный контейнер из материала, похожего на пластик, и внутри что-то блеснуло. Аккуратно, едва касаясь пальцами, я вытащил золотой обруч как раз такого размера, чтобы надеть на голову, качнулись закрепленные на нем вуали-паутинки, блеснули драгоценные камни.
— Клево, — сказал Макс. — Мы всем покажем… Но что это?
— То, что нужно моей дочери, чтобы окончательно выздороветь.
— Егор, прием? — раздался из наушников голос Юнессы. — Тут у нас новые гости. Летучие шары свалили, ага. Явились бриан.
— Хорошо, идем, — я погладил гордого собой Котика. — Спасибо, мохнатый дружище. Без тебя ничего бы не вышло.
Ну да, кто мог догадаться, что неведомый похититель изготовит копию одного из корабельных паразитов и укроет в нем сокровище из дворца Гегемона?
— Хрр, — ответил зверь, и аккуратно, нежно цапнул меня за палец.
Когда мы спустились к подножию лестницы, там шел достаточно вялый бой. Проклятые иранд не причинили нам особого вреда, но навели на нас группу союзников, к счастью не очень большую.
И вот теперь аборигены постреливали по нам, мы постреливали в ответ.
— Здесь делать больше нечего, — сказал я, адресуясь к выжившим десятникам. — Прорываемся.
Ну да, в сорока километрах к югу находится вроде бы работающий портал, и мне нужно добраться туда. Настроить эту штуку так, чтобы попасть домой, и свалить наконец с этой бессмысленной бойни.
И я принялся отдавать приказы.
Да, я не знаю, сколько перед нами бриан, но зато они верят, что мы будем оборонять этот кусок линкора до последнего. Они не ждут от нас активных действий, и этим надо пользоваться, и не забывать о том, что боеприпасов у нас осталось не так уж много.
Я разбил центурию — то что осталось — на три группы, обозначил точку сбора пятью километрами южнее. Скрытое за облаками солнце уползло к горизонту, начало темнеть, и вместе с сумерками явился мелкий, шелестящий дождь, потянулись из глубины леса клочья тумана.
Самая та обстановка, чтобы удирать: бриан видят в темноте, но у нас есть маскировочные сети, которыми мы в этой операции не пользовались совсем.
— Ну что, давай, — сказал я, когда стало темно.
— Пошли, — приказал Дю-Жхе, и его бойцы растворились во мраке, превратились в пятна тьмы на темной земле.
Даже прислушавшись, я не мог уловить ни малейшего звука — они позли совершенно бесшумно, все опытные, прошедшие не один бой. Этой группе предстояло сделать большой крюк к западу, обогнуть расположение бриан и выйти на позицию метрах в пятистах от нашей «башни».
— Вперед, — скомандовал я Юнессе, выждав еще пять минут.
Ее отряд пойдет в другую сторону, на восток, сначала вдоль стены, потом через заросли, чтобы оказаться у аборигенов на другом фланге, взять их на прицел, послушать и понять, куда стрелять. Со мной раненые и группа прикрытия, и мы сделаем все, чтобы никто из наших больше тут не остался.
Они сражались за меня и за мою дочь, и я постараюсь вывести всех до единого.
Время тянулось невыносимо медленно, каждая секунда растягивалась до минуты, минута до часа.
— Есть, — доложил Дю-Жхе, когда я уже занервничал.
— Есть, — сообщила Юнесса буквально тут же.
Над нашими головами прошла очередь, выпущенная наугад, для острастки, пули забарабанили по металлу.
— Огонь! — приказал я.
Громыхнуло сразу с двух сторон, на левом фланге бриан и на правом, и я мог представить, что у них началось. Паника, мысли о том, что их окружают, что враг подтянул свежие силы, а мы проморгали, непонимание, что делать… сражаться, отступать, атаковать?
Это замешательство не продлится долго, но им надо воспользоваться.
— Пошли, — и я закинул на шею руку бойца-вилидаро, получившего ранение в ногу: ходить он мог, но не бегать.
Группа прикрытия ринулась вперед, огрызаясь короткими очередями, мы потащились следом. Рядом оказался Ррагат, буквально тащивший раненую Зару, справа двое бойцов с носилками, на которых кто-то сдерживал стоны.
Мы прорвемся, я никого не оставлю!
Под ногами зашуршала трава, сырая ветка ударила по лицу, я споткнулся о кочку. Шлем качнулся вперед-назад, и забрало, наспех закрепленное на месте после того, как отвалилось, недовольно заскрежетало.
Фильтр ночного видения барахлил, я то видел жуткий черно-зеленый призрачный лес, населенный мечущимися призраками, то проваливался в полную тьму, в которой просто угадывал, куда двигаться. Голова ныла и кружилась, в брюхе ворочалась тошнота, ноги подгибались, но я знал, что не могу сейчас упасть и отключиться, что у меня в рюкзаке Сияющий Обруч, и я несу его Сашке.
Как там мои девчонки?
Вспомнилась Юля, ее счастливая улыбка, солнечные блики в гриве светлых волос, светло-карие глаза. Я улыбнулся словно ей в ответ, и мерзкие телесные ощущения ушли на второй план, вернулись силы.
Нет, я вернусь, обязательно вернусь…
С диким воплем кто-то выскочил прямо на нас, я нацелил автомат одной рукой. Предплечье сотрясла отдача, и враг рухнул на спину, его собственное оружие вывалилось из ладони.
А дальше мы бежали, бежали и бежали, как могли, обливаясь потом, надрываясь и ковыляя. Очереди громыхали за спиной, но все тише и тише, шелестел дождь, вопили в кронах обитатели джунглей. Котик несся рядом, время от времени пропадал в зарослях, но потом всегда возвращался.
Потом я обнаружил, что нахожусь в точке встречи, и попытался выкрикнуть «Стоп!», но получилось только хриплое карканье. Но меня поняли, остановились, и бойцы, что здоровые, что раненые, принялись валиться наземь.
Я ухитрился не упасть, а просто сесть.
Через десять минут, когда я отдышался, из мрака явилась группа Юнессы, немножко отстал от нее Дю-Жхе. После переклички выяснилось, что потеряли мы троих, для ночной операции, да с грузом раненых на руках — очень мало.
* * *
Бриан нагнали нас уже через два часа.
И началась изнуряющая гонка по темному, ночному лесу — оставить заслон, выбросить в стороны дозоры, чтобы не обошли, и преодолеть километр; собраться с силами, поскольку тащить раненых беспрерывно невозможно, и сделать новый рывок; все это под
