на некоторое время, не воспользоваться обстоятельствами и не насладиться тем, что есть здесь и сейчас.
Она сама потянулась и поцеловала его. И он ответил. Перекинул ее на спину, вновь навис сверху и завладел ее губами. Целовал с напором, сильно, будто утолял жажду, обуревающую его не один день. Но в то же время был безумно ласков и нежен.
И Ника таяла, наслаждаясь этой близостью, теплом его тела, жаром его поцелуя. Растворялась в эмоциях и ощущениях полностью и без остатка.
Эдик резко прервалcя и отстранился тяжело дыша.
— А теперь мы лежим и не шевелимся, — прошептал он.
— Я постараюсь. — Вероника легла к нему на плечо. Руку устроила на его груди и закрыла глаза, стараясь прийти в себя. Еще никогда поцелуи не заставляли ее так остро реагировать.
Маг взял ее ладошку, поднес к губам, и стал целовать пальчики.
— Скажи, — дождавшись, когда поцелуя удостоится каждый из них, решила поинтересоваться Ника, — А если старейшины согласятся? Ну вдруг.
— Я буду счастлив, а ты?
— Мы же знакомы без году неделю. Виктор после трех месяцев руки попросил, и то я считала, это непомерно быстро.
— Истинным чувствам не важно время. Кроме того, мы столько пережили вместе, что у других за всю жизнь не накопится. Думаю, я успел неплохо узнать тебя.
— Ты какой-то неправильный, чересчур хороший. Таких не бывает.
— Не такой уж я и хороший. Я храплю по ночам, иногда бываю деспотичным, терпеть не могу бардак и печенку. А ещё жутко ревнивый. Так что, все в порядке, я вполне реален. А вот ты… Иногда мне кажется, что ты плод моих мечтаний, и скоро растаешь.
— Я тоже вполне реальна. И, похоже, совсем потеряла из-за тебя голову. И сердце.
Эдуард напрягся всем телом.
— Это значит да?
— Да. — почти прошептала, но он услышал. Даже сама поразилась, до чего легко это было. И на этот раз у нее совершенно не было сомнений.
— Мы найдем выход. Я постараюсь. — он прижал Нику крепче, сплел их пальцы и поцеловал тыльную сторону ее ладони. — А потом я сделаю тебе предложение как следует, настоящее.
— Я очень боюсь, что мы не сможем этого добиться. Кажется, я сама начинаю хотеть, чтобы родители подольше не находились, и проклинаю себя за эти мысли.
— Не стоит. Ты ведь совсем не это имеешь в виду. Просто, как и я не хочешь, чтобы мы расстались.
— Слушай, а у твоего отца, ну, случайно так, нет внебрачного ребенка?
— Куда тебя понесло. — расхохотался Эдик, — хотя, мысль интересная. Но насколько я знаю, нет. И вряд ли он документировал свои добрачные связи. Так что, выяснить это будет не так уж и легко. И потребуется много времени. А у твоей мамы? Как я понимаю, это ее род становится хранителями.
— Я бы точно была в курсе.
— Жаль. Но идея посмотреть на нестандартные способы решения, любопытна. Похоже, я чересчур эгоистичен. Не смогу тебя никому отдать. Для себя хочу, всю без остатка. Если только сама не оттолкнешь. — и запустил пальцы ей в волосы.
— Не хочу отталкивать, мне слишком хорошо с тобой. Что же нам делать?
— Пока наслаждаться тем, что имеем. Ощущаю себя идиотом. Боялся чувствам поддаться, уберечь и тебя хотел. Больно в любом случае будет. Зато столько времени вместе потеряли.
— Знал бы, где упасть… Ты пытался сделать как лучше. И по идее, нам и правда стоит находиться как можно дальше друг от друга. Только я не могу.
— Я тоже. Моя будешь. Пусть без брака, без консумации, но со мной останешься. Не отпущу.
— Ты готов прервать два рода хранителей? А как же ответственность?
— Сколько лет гоняюсь за преступниками. Теперь начинаю понимать, частично, тех, кто законы нарушает.
И оба замолчали. На сердце стало легко от обоюдных признаний. Сняла тяжесть этого секрета, который уже давно перестал быть таковым.
Ника начала ощущать, что злится: на сам магический мир, на то, что не вправе быть с любимым, на бремя, что на нее повесили, даже не спросив о желании, на то, что теперь живет в страхе за родителей и быть схваченной.
Это только в книжках о магии все было здорово. Герои получали силу и жили долго и счастливо. А у нее все не как людей. Да и искра эта. Что толку от нее, если даже научиться пользоваться не может. Да и из-за нее как раз и проблемы.
А хочется лишь обычного счастья.
— Хочешь, помогу уснуть? — Эдик почувствовал ее состояние.
— Хочу. Завтра сложный день.
Ко встрече готовились тщательно. Была выбрана охрана, ее виды и стратегия. Практика показала, что враги могут преподнести сюрпризы, а этого не хотелось бы.
Подобрали удобные цветовые палитры. Сегодня перед Никой стояла сложная задача: поговорить с Виктором, и подобрать цвет, соответствующий той магии, которой закупорили его силу. Причем сделать это надо так, чтобы ни у кого не возникло подозрений. Этого не должен заметить бывший жених, и понять адвокат, который тоже обещался присутствовать при разговоре.
Надо бы получше рассмотреть того защитничка. Вдруг тоже маг и тоже с наглухо запечатанной силой. Ну а вдруг? Ведь и на Витю никто не думал.
Орлов пообещал постоянно находиться поблизости и не оставлять Веронику одну. А на случай «нужды», в участок должна была подъехать девушка, опять-таки сотрудница канцелярии. Вот так вот. Человека оторвали от работы, притащили неизвестно куда, и это всего-то на тот случай, если ей вдруг приспичит отправиться в уборную. С ней пойдет. А еще лучше вообще туда не ходить, одного раза хватило.
Мысли, что Эдуард перебарщивает, конечно же посещали. Но, с другой стороны, лучше быть чрезмерно опекаемой, чем очередной раз похищенной. Ведь не все же время им будет везти.
В комнате для допросов уже дежурил защитник. И по раздраженной гримасе легко читался укор за опоздание. Это на две то минуты. Или он рассчитывал, что именно этого времени им достаточно для общения?
А вот Виктор удивился, увидев бывшую невесту. И вот
