обыграл всех!» – Подумал архонт, не понимая мотивов Табиючи, но справедливо решив, что дальнейшие измышления следует оставить Совету архонтов.
Не сходя с палубы, он начал снимать с себя свои посеребрённые доспехи, сбрасывать оружие. Усталость последних дней навалилась на него всей своей тяжестью.
– Капитан Алуриэль! – Воскликнул Вельсиолл, прежде чем спуститься в свою каюту и уснуть глубоким сном. – Нам следует немедленно покинуть акваторию Рокушимы! На рассвете я начну Песню Ясного Пути. Мне понадобится полтора дня, чтобы обеспечить нам попутный ветер и спокойное море на всё время следования домой.
Не прошло и двух суток с момента отбытия, как архонт Вельсиолл, капитан Алуриэль, выздоровевший Танцор Вихря Айдагилль и впервые приглашённый Теольминт собрались на Совет корабля. Согласно древней эльтасмирийской традиции, первый Совет после выхода в море, всегда проводился на верхней палубе под открытым небом.
Вельсиолл стоял на самом краю кормы, глядя на горизонт. Свои доспехи он оставил в каюте, и сейчас на нём была только развевающаяся белая туника. Он раскинул руки в стороны, подняв ладони вверх. Его Песня Ясного Пути, не слышимая для команды, подходила к концу. Он не обращал внимания на стоящих у него за спиной эльтасмириев, явившихся на Совет.
Все молчали. Ведь Вельсиолл, используя древнюю мощь архонтов, создавал зону благоприятной погоды на много лиг вокруг Минта’эдвен-Эарини, которая будет двигаться вместе с кораблём до самого порта Лондо Ллар. Этот дар, доступный только эльтасмирийским архонтам и теургам, веками помогал народу эльтасмириев господствовать на любых морях, где бы они ни появлялись.
Послеобеденное солнце умиротворяюще действовало на Теольминта и он сел на палубу в позу лотоса, которая ему очень нравилась с тех пор, как он подглядел её у великого воина Хироюки. Она одновременно расслабляла тело, очищала разум и позволяла мгновенно вскочить в боевую стойку, если вдруг враг окажется рядом.
– Палуба пахнет кориандром…– вдруг сказал он, – уважаемый капитан, вы заставили Локтоиэль драить палубу?
Алуриэль грозно посмотрел на новичка в совете, но всё же ответил:
– Заставлять Высокого гостя запрещает морской закон, но она изъявила желание чем-либо помочь, так как ощущает себя неловко и не привыкла сидеть без дела. Я считаю, что драить палубу – самое подходящее дело для новичка.
– Но мы же говорим о хрупкой девушке. Как она справилась?
– Жить будет. Я дал ей мазь, чтобы её поясница перестала болеть. Впрочем, это был её последний выход на палубу.
– С ней что-то случилось? – Искренне заволновался Теольминт.
– Нет, но она сказала мне, что прекрасно готовит. После работы на палубе она была очень убедительна. Я перевёл её в помощь Эледу.
Танцор Вихря Айдагилль внимательно посмотрел на капитана и спросил:
– Эльтасмирийский капитан вот так с ходу внял первой просьбе илийдингской девочки?
Алуриэль приподнял плечи, почувствовав надвигающееся на свою безоблачную репутацию тёмное облачко.
– С этим приказом согласна Минта’эдвен-Эарини и духи иллор-киа. Они на удивление благосклонно приняли Локтоиэль. Когда же ты, Айдагилль, отведаешь её фруктовый суп и салат, то поймёшь, как был неправ, поставив под сомнение мою волю.
– Я восхищён вашим решением, господин капитан. – Вспомнив, что его первый раз пригласили на Совет корабля, воскликнул Теольминт. – После того как повара Нирлия сжёг молниевый скат, я так и не привык к стряпне Ёршика.
Айдагилль перевёл тяжёлый взгляд на Теольминта.
– Впредь не называй Эледу прозвищем Ёршик. Она обижается, хоть и не говорит об этом. Я и Эледу теперь не просто двое из двадцати двух членов команды Минта’эдвен-Эарини. По прибытии в порт Лондо Ллар я стану ей мужем, а она мне женой. Я уже говорил тебе об этом, Теольминт.
Теольминт поднялся на ноги:
– Про место и время свадьбы ты не сказал ни слова. И признаться, я несколько расстроен.
– Не переживай. Мы не забудем пригласить тебя! – Улыбнулся Айдагилль.
«Куда уж без него» – Подумал Алуриэль.
– Никогда не был на свадьбе Танцора Вихря. Я непременно прибуду! – Воскликнул Теольминт и чуть тише добавил. – А ведь надо успеть ещё на одну…даже на две…
В этот момент Вельсиолл опустил руки, сделал глубокий вдох, отдавшийся тихим эхом по водной глади, и развернулся к присутствующим на палубе. Капитан Алуриэль произнёс:
– Объявляю Совет открытым!
Все, включая Теольминта, уселись на услужливо «выросшие из пола» витые табуреты, образовав в центре верхней палубы квадрат.
– Как же я скучал по атмосфере Минта’эдвен-Эарини! – Не сдержал эмоций Теольминт.
Архонт же спросил:
– А где Улианта?
– Только что вышла из вашей каюты, архонт Вельсиолл. Она отказалась участвовать в Совете, так как занята делами и считает, что Теольминт передаст ей всё, что посчитает нужным. – Ответил капитан Алуриэль.
– Что она делала в моей каюте?
– Вечером у нашего фрукт-шефа проявилась морская болезнь, и Улианта вызвалась помочь ей. Приглядывала за ней ночь.
– Кому ей? Какой фрукт-шеф? Почему в моей каюте? – Непонимающе переспросил Вельсиолл.
– Я назначил Локтоиэль помощницей Эледу. Она отвечает за фруктовые блюда, так как отказывается находиться на корабле, ничем не занимаясь. Её угнетает безделье. – Спокойно объяснил капитан. – Она, как вы сами решили, живёт в ваших покоях.
Вельсиолл лишь помотал головой:
– Пригласите Улианту на Совет.
Вскоре на палубу поднялась не выспавшаяся, но пребывающая в хорошем настроении эльтасмирийка. С первого взгляда Вельсиолл понял, что сны отныне не мучают девушку, и её внешний вид вновь радует взгляд. Она поприветствовала всех и села на появившийся пятым витой табурет. Вельсиолл сразу же завёл разговор, обратившиьс к Улианте:
– Если Тингмэй – единственный ребёнок Табиючи, то она унаследует его земли, замок и верность Поющих мечей. Не так ли, Улианта?
Девушка задумалась, прежде чем ответить:
– Она не может быть старшим лордом, потому что не является Поющим мечом, а это одно из непреложных условий в провинции Року. Кстати, император эту традицию считает неверной, но напрямую реформировать её не пытался. Во всяком случае – пока.
– А её муж – молодой лорд Хироюки? Он становится наследником Табиючи?
– Для этого нужно несколько условий. Первое – Табиючи завершает жизненный путь. Второе – после этого Поющие мечи дома Табиючи присягают дому Хироюки и лично ему, как мужу дочери их умершего лорда. Третье – сам Хироюки не присягнёт до этого верховному лорду острова, коим считает себя Хотаро. Но поскольку он назначил себя сам, то это назначение нелегитимно. Законность могут оформить лишь письмоводители императора с соблюдением всех правил и присутствием целого сонма чиновников из столицы.
– Я ничего не понял. – Сказал Танцор Вихря Айдагилль.
– Слишком запутано, Улианта. – Согласился с ним Теольминт. – Ты можешь лучше. Постарайся!
– Точно! – Вдруг воскликнула Улианта и хлопнула себя по лбу. – Есть же
