к своей работе. Моей жизни, — я скрестила руки на груди, удивленная тем, что блаженное утро так быстро исчезло. — Я даже не уверена, что ты знаешь меня настоящую. Я даже не уверена, что знаю себя настоящую. Эта… эта версия состоит из одной части, сытой по горло всем, что у меня происходит, и двух частей, совершенно незнакомых. Я не работаю официанткой в барах. Я не пью шоты. Я открываю элитные продуктовые магазины и управляю многомиллионным бизнесом. У меня есть квартира в Чикаго и аренда пляжа в Дестине, штат Флорида. Всё моё будущее распланировано, и в него не входит Дарем.
Мускул дернулся на его челюсти, подчеркивая его разочарование.
— С этим мудаком, который тебе изменил?
— Нет, — его тон, его слова, его… отношение заставили меня сделать шаг назад. — Однако, так или иначе, мне придётся иметь дело со своей семьей. Я не могу продолжать игнорировать их и надеюсь, что все это пройдет. Я должна вернуться к своей работе. В компанию, которая рассчитывает на меня.
— Так что же это тогда? — он жестом указал туда-сюда между нами. — Только что закончилось? Выполнено и всё? Незабываемый роман на одну ночь?
Было ли это так? Это то, что я имела в виду? Почему именно я остановила это? Замедлила его? Я наконец-то нашла мужчину, который вел себя как мужчина, который видел меня, который хотел узнать меня… который хотел быть со мной. Почему я саботировала то, что могло быть таким прекрасным?
Ничто в Уилле не должно быть забыто. Ни прошлой ночью, ни всеми предыдущими ночами. Даже сегодня утром. Он зашел не просто поздороваться в мою жизнь. Он ворвался сюда, расчистил кучу места и разбил лагерь. Если я была потеряна после потери Оуэна, я была близка к тому, чтобы полностью перевернуться, слишком рано оставив Уилла, из-за «что, если», которые будут преследовать меня вечно. Прошлой ночью и тем, как он держал меня все это время.
Но какой у меня был выбор? Его жизнь прочно установилась в Дареме. А моя была… везде.
Я плюхнулась на край его уютного секционного дивана, мои руки все еще были обхвачены вокруг талии, как будто я могла каким-то образом удержать это утро вместе с помощью чистой выдержки.
— Что ты хочешь, чтобы я сказала? — спросила я, мой голос был едва слышен.
Его локти выдвинулись вперед, чтобы он мог спрятать лицо в ладонях. Когда он снова встретился со мной взглядом, он был полон боли, опустошения и печали.
— Я думаю, у нас могло бы что-нибудь получиться, Лола. Я хочу, чтобы ты осталась, чтобы мы могли во всем разобраться. Я хочу видеть тебя каждый день и ложиться с тобой в постель каждую ночь. Просыпаться вместе с тобой каждое утро. Я хочу смеяться вместе с тобой. Обнимать тебя. Целовать тебя, — его последние слова были сказаны с милой, дерзкой улыбкой, которая заставила мое сердце болезненно сжаться. — Но я… я знаю, что не могу просить тебя об этом. Не совсем. Время, пространство и гребаная вселенная просто не на нашей стороне в этом деле.
Моим голосом, таким тихим, как я когда-либо слышала, я спросила:
— Я не думаю, что ты поедешь со мной?
Его улыбка была печальной.
— Я не могу бросить свою семью, свою маму. Я не могу уйти из бара.
— Так это все?
Его травянисто-зеленый взгляд задержался на мне.
— Что ты собираешься делать?
Медленно вздохнув, я посмотрела правде в глаза.
— Ну, я полагаю, это был последний толчок, в котором я нуждалась. Я не могу вечно оставаться в подвешенном состоянии. Я слишком долго позволяла Эдисону выполнять мою долю работы. Пришло время встретиться лицом к лицу с бедой.
— И что потом? Что будет после Флориды?
— Чикаго? Я не знаю. Нам нужно спланировать еще несколько магазинов. В офисе меня ждет тысяча дел.
Воздух в его прекрасном, мужественном чердаке, казалось, замер. Пыль замерзла в раннем утреннем свете прямо там, где она падала. Он не дышал. Я не дышала. Мы просто смотрели друг на друга, гадая, что могло бы быть, если бы обстоятельства были на нашей стороне. Если бы мы жили в одном городе, и жизнь сложилась бы так, как мы оба думали, что так и должно быть.
Все это было таким безумием. Мы даже не знали друг друга достаточно, чтобы любить друг друга. И все же эту связь, которую мы разделяли, эту невидимую линию от моего сердца прямо к его, то, как он получил меня, заботился обо мне и любил бы меня, нельзя было отрицать.
Все это разыгралось передо мной, как видение, которое, как я знала, было глупым и, вероятно, неправильным. Но так оно и было. Больше таких вечеров, как вчера. Больше смеха, дружбы и влюбленности в его мир, основанный на еде и напитках. Поздние вечера в баре вместе. Поздние ночи в его постели. Ранние утра, запутанные друг в друге. Ссоры из-за глупостей. И поцелуи примирения, которые были слаще на вкус, потому что они приходили после ссор. Он будет защищать меня, сражаться за меня и уважать меня. И я бы выслушала его, поддержала и подбодрила. Это был романтический фильм в моей голове, дополненный «Долго и счастливо». Я бы никогда не усомнилась в его верности, потому что он был таким, таким преданным. «Я хочу видеть тебя каждый день и ложиться с тобой в постель каждую ночь».
Он был бы полностью моим.
И я была бы полностью его.
В реальной жизни он сказал:
— Ну, если бы должен был быть кто-то, кто сбежал, она могла бы с таким же успехом быть лучшей, черт возьми, добычей, которую я мог себе представить.
Я одновременно разрывалась от сочувствия к нему и терялась от потери. Ходячая, говорящая, ноющая горько-сладкая версия. Потому что я бы никогда не сдалась ни в эти дни, ни в эти недели, ни прошлой ночью. Но мы оба знали, что все кончено, и это, наверное, было больнее всего. Конец чего-то, что было одной из самых прекрасных вещей, которые я когда-либо испытывала.
Даже когда я думала об этом, я знала, насколько это глупо. Мы с Оуэном были вместе шесть лет. Уилл и я знали друг друга всего мгновение ока.
Раздался звонок в дверь, прервав наше расставание. Нет, это был не разрыв. Мы никогда не были вместе. Это было больше похоже на расставание. Разрушение хрупкой, нежной вещи. Осколок дружбы и знакомства. Крушение надежд и тайных мечтаний.
— Это доставка для
