я видел, как кто-то шел в лес. Удивился еще, как кто-то может сунуться туда в такую метель.
Кай обернулся, высокие темные деревья, которые словно подпирали собою небеса, выглядели мрачно – он помнил, что случилось в последний раз, когда он отправился в Малервег. Ничего хорошего из этого не вышло.
Он побежал было к деревьям, но, вспомнив, обратился к Йону, перекрикивая нарастающую вьюгу:
– Не ступайте на озеро, идите домой!
И бросился к лесу. Йон звал его, но останавливаться Кай больше не собирался. Продирался через зловещие снега, впервые за все время ненавидя зиму, которая отнимала у него больше, чем давала взамен. Когда Кай вошел в лес, над его головой появился белый кречет. Он издавал грозные пронзительные крики.
Вскоре Кай заметил, что лес стал другим – заледенелым. В воздухе висел туман, появившийся от резкого мороза. Ветер пропал, хотя его завывания слышались вдалеке – он, похоже, усилился. Дыхание Кая, стремительно остывая, обжигало холодом губы. Даже стволы деревьев покрылись тонкой коркой.
Сквозь еловые ветви прорывался голубой свет. Он имел направление, словно длинные мазки краски, разрезающие пространство. И всюду, то с одной стороны, то с другой, Кай видел белые огни – вокруг собралось слишком много альвов. Они слетались к нему, несколько осмелев, вцеплялись в его руку и ногу, проходя сквозь ткань, будто ее и не было вовсе.
Кай сжал челюсти до скрипа зубов – боль приводила его в ярость.
Деревья расступались, и вдруг взор Кая прояснился, совсем как накануне, когда он вышел на след Эджилла. Пространство сверкало, дрожало от излучаемой силы. И ее источником стал зверь. Огромный белый медведь. Он раскрывал свою пасть в беззвучном рыке, являясь воплощением магии, как волки, спящие в руке Йенни, чьи тела сейчас едва светились подле хозяйки, – в них совсем не было силы. Дева Льда тоже находилась здесь. Йенни сражалась, от ее тела разлетались искры.
В воздухе повис треск, тихий свист. Прямо на деревьях росли льдины. Они ломались, разбивались о стволы и пронзали тонкий ледяной покров. Йенни кружила около медведя, не замечая ничего вокруг. Ее лицо исказила ярость.
Каждые несколько секунд с неба падали десятки кинжалов, норовившие отыскать свою жертву и испить крови. Одна из сосулек-лезвий полоснула Кая, раскроив его старое пальто. Сердце его забилось в горле – сосульки были не просто льдом, они оказались слишком ровными и острыми, как наточенный клинок кинжала. Если не острее. На белое полотно упало несколько капель крови.
– Кай?! На кой черт…
Договорить Дева не успела. Зверь бросился на нее всем телом, прижимая к стволу дерева.
– Не стой столбом. Убегай, – прохрипела она. Медведь менялся – его тело теперь больше походило на человека с длинными ногами и руками, одна из которых сжимала шею Йенни.
Прямо у него на глазах она поймала в воздухе одну из падающих сосулек, и из ее пальцев в лед словно что-то перетекло. Он сверкнул ярко, изменившись за доли секунды и превратившись в прозрачный, словно созданный из стекла кинжал с изящной рукоятью. Мгновение – и он уже торчал в шее существа, а Йенни сжимала его все сильнее, с мрачной решимостью вдавливая острие глубже. Оружие окрасилось ярким насыщенным ультрамарином, хлынувшим внутрь, словно синие чернила, вылитые в воду. Существо ослабило хватку, но все еще стояло на ногах.
Вдруг к нему подлетел белый мотылек, невинно присев на спину, и по шерсти чудовища стало расползаться черное пятно, а крылышки мотылька засияли. В следующее мгновение существо охватило синее пламя – его языки жадно пожирали тело духа с головы до пят, и даже Йенни оттолкнула его от себя, боясь этого пламени. А после медведь лопнул, словно аквариум, полный воды, и сила, сверкавшая всеми оттенками синего – от бледно-василькового до берлинской лазури, – хлынула во все стороны.
Холод коснулся Кая, и он разучился дышать. Зима пробрала его до костей, кажется, в последний раз. В этот миг даже его сердце перестало биться.
Кай упал на колени, широко раскрыв глаза и хватаясь рукой за грудь. Безуспешно пытаясь сделать вдох, захрипел. Он задыхался.
– Идиот! – Йенни схватила его за плечи, сдавила в железной хватке. – Самонадеянный идиот! Сколько мне говорить, что лес не для тебя! Нет, ты идешь, ища смерти. Я… Это я должна тебя убить! Ты должен умереть от моей руки! – Ее голос дрожал, низко гудел и бил по ушам.
Тело Кая содрогнулось. Сердце сделало первый удар, неохотный и судорожный. Грудную клетку опалило морозом. Следующий удар был уже ровнее, но все такой же медлительный.
– Герда… в лесу… – сипло прошептал он, до сих пор не оправившись от случившегося. Лес перед его глазами сверкал, снега переливались ярким перламутром, лишь в месте, где был повержен зверь, зияла пугающая бездна черноты. В том месте не осталось жизни.
Йенни отпрянула, сжимая руки в кулаки, ее волосы взметнулись, разлетевшись вокруг головы, как ореолы у святых на фресках в церкви.
– Она погибнет… Если… Я знаю…
– Откуда?!
– Просто знаю! – Кай вскинул голову, все еще оставаясь на коленях. Его голос громогласным эхом пронесся по лесу, сметая снег с веток деревьев. Два упрямых взгляда, полных холодного колкого льда, соприкоснулись в молчаливой борьбе. – Ее надо спасти.
– Я не буду спасать эту глупую эгоистичную девчонку, которая сама пришла к своей смерти, – гневно прошипела Йенни, искривив губы в жестокой улыбке. – Она ее заслужила!
Кай тяжело втянул воздух. Он вдруг осознал, что единственный находился в неведенье.
– Что тебе известно?
– Ничего.
– Йенни!
Но Дева оказалась неумолима, стояла, сложив руки на груди. Повисло кроткое молчание, Кая охватила пустота, он на мгновение прикрыл бессильно глаза.
– Тогда я пойду сам, – тяжело произнес он, с трудом поднимаясь.
Кай бросил последний взгляд на Йенни, ощущая ее гнев на своей коже. Но в этот раз и его снедала глубокая ярость. Останавливаться он был не намерен, преодолевая метр за метром по снежной глади, оставляя Деву Льда позади. Направляясь в глубину леса, Кай словно твердо знал направление. Малервег и раньше был открытой книгой в его глазах, но сейчас древний лес и вовсе будто стал домом Кая.
За спиной раздалось ругательство. Нового шага Кай сделать не сумел, упал навзничь, прямо в руки Ледяной Владычицы, когда его голову осыпал золотой порошок, лишив сознания. Он лежал, как безвольная кукла, в ее объятиях. Кольцо на ее пальце оказалось полым, золотая шляпка была откинута, скрывая тайник, где хранился подарок Сеятеля.
– Никуда ты не пойдешь, – процедила Йенни, хватая Кая и поднимая. – Глупец и упрямец, – добавила, глянув в его лицо.
