— Конечно, Келсон.
— Варин, если бы вы с вашими людьми осмотрели окрестности…
Варин поклонился в седле.
— Как прикажете, государь.
— А вы, Арилан и Кардиель… Времени для подобающей панихиды нет. Но может быть, вы и ваши собратья скажете несколько слов перед тем, как предать тела огню. А если вы опознаете кого-нибудь, хотя, конечно, трупы обезглавлены, я понимаю, но… — он вздрогнул и отвернулся, — буду вам благодарен.
Опустив голову, Келсон пошел к своему коню, стараясь не смотреть больше на ужасное зрелище. Когда он поехал в гору в сопровождении генералов и епископов, Арилан посмотрел ему вслед, посмотрел вслед Варину, его людям и Кардиелю, ехавшим через плато к долине. Воины из эскорта Нигеля спешились и начали снимать и укладывать обезглавленные тела. Пока солдаты пробирались сквозь полные мертвецов заросли, Арилан подошел к Моргану и Дункану и, став между ними, положил руку каждому на плечо.
— Наш молодой король страшно потрясен этим, друзья мои, — тихо сказал он, глядя, как солдаты прокладывают себе дорогу в жуткой чаще из кустов и кольев. — Как это скажется на нем?
Морган хмыкнул и сложил руки на груди.
— У вас просто талант задавать вопросы, на которые я не могу ответить. Как подействует это на любого из нас? Знаете, что меня беспокоит больше всего?
Арилан покачал головой, и Дункан удивленно посмотрел на него.
— Вот что, — тихо начал Морган, — эти тела… Судя по всему, это мертвые торентские солдаты в кассанской форме, но ведь, может быть, и не торентские. — Он прервался, глаза его сузились. — И кто-то где-то знает, кто эти люди. А самое страшное — тела здесь, а где-то в другом месте головы. Так вот — что будет, когда мы их найдем?
* * *
Их продвижение вперед отложилось еще на час, а потом каждая колонна отдала последние почести дымящимся погребальным кострам. Среди солдат ходили, конечно, тревожные разговоры; такое надругательство над телами погибших вызвало гнев людей, они были готовы немедля ринуться в бой. Теперь ни у кого не было сомнений в злодействе Венцита Торентского. Такой человек не заслуживает пощады от гвиннедского короля. Битва поутру будет жестокая и кровавая, это ясно.
Армия двинулась дальше, оставив позади два пепелища, окутанных густым, жирным дымом.
Больше ничего подобного они не встретили. Быть может, враги сочли, что придуманного ими устрашающего зрелища будет довольно для того, чтобы внести страх и смятение в ряды королевской армии. Как бы то ни было. Келсон был рад, когда они достигли наконец места, где было решено разбить лагерь.
Сгустились сумерки; после этого долгого и тяжелого дня все нуждались в хорошем отдыхе.
Потребовалось три часа, чтобы разбить лагерь. Келсон, лично убедившись, что лагерь надежно укреплен, удалился ужинать в свою палатку. Его сопровождали Морган, Дункан и Нигель. За ужином все они говорили о каких-то пустяках, не желая припоминать подробности прошедшего дня. Когда бокалы наполнили в последний раз, Келсон встал и, подняв кубок, движением руки попросил встать всех остальных.
— Друзья, последний тост. За завтрашнюю победу!
— И за короля! — добавил Нигель, прежде чем Келсон поднес кубок к губам. — Да царствует он долго и счастливо!
— За победу и короля! — повторили другие, поднимая бокалы.
Келсон слегка улыбнулся, осушил кубок и сел, откинувшись в кресле. Он озабоченно посмотрел на своих гостей и, покачав головой, вздохнул.
— Знали бы вы, как я устал. Но неважно. Часовые расставлены… Морган, могу я попросить вас об одном одолжении?
— Разумеется, мой принц.
Келсон кивнул.
— Хорошо. Я бы попросил вас разыскать леди Риченду и сказать ей, с чем мы столкнулись сегодня, — в общих чертах, конечно. Она очень чувствительная леди. Скажите ей, что мое отношение к ней не изменится, если она не пожелает завтра встретиться со своим мужем.
— По всему, что я слышал, — кашлянул Дункан, — вы выбрали для этого не лучший момент. Леди Риченда, может быть, и чувствительная леди, но довольно упрямая.
Келсон улыбнулся.
— Я знаю и отчасти понимаю ее настойчивость — ведь ей кажется, что она действует на благо гвиннедской короне. Морган, дайте ей понять, с кем мы имеем дело. Я не вправе просить ее помощи после всего, что мы видели. Я не могу позволить ей пойти на это.
— Я сделаю что смогу, мой принц, — кивнул Морган.
— Благодарю вас. А вам, Нигель, буду признателен, если мы с вами пойдем и посмотрим северные укрепления. Я в них не вполне уверен, и мне нужен ваш совет.
Когда Келсон с Нигелем удалились, Морган также покинул королевский шатер. Его и обрадовало, и смутило поручение Келсона, поскольку он не был уверен, что сможет увидеть Риченду вновь, после их краткой, но так поразившей его встречи в Дхассе. Он всей душой, конечно, стремился к встрече с ней, но чувство чести удерживало его от любого неосторожного шага. Морган напоминал себе, что не должен испытывать слишком, больших чувств к жене другого человека — тем более если завтра он может этого человека убить.
Но сейчас от него ничего не зависело. Он получил приказ короля и должен повиноваться.
По дороге к ставке епископа Кардиеля он испытывал странное чувство душевного подъема. Епископа не было — должно быть, он осматривал расположение войск вместе с Варином и Ариланом, но епископская охрана пропустила Моргана. Перед голубой палаткой Риченды горели факелы; изнутри мерцал более мягкий свет восковой свечи. Перед тем, как подойти ко входу в палатку, Морган нервно сглотнул слюну и прочистил горло.
— Миледи графиня? — мягко окликнул он. Занавесь отдернулась, и в проеме появилась высокая темная фигура. Сердце Моргана вздрогнуло на мгновение — и сразу же успокоилось. Это была монахиня, а не леди Риченда.
— Добрый вечер, ваша светлость, — сказала святая сестра, опустив голову. — Ее светлость укладывает спать молодого господина. Вы желаете поговорить с ней?
— Если позволите, сестрица. У меня к ней дело от короля.
— Я скажу ей, ваша светлость. Подождите здесь, пожалуйста.
Когда монахиня удалилась, Морган, отвернувшись, стал смотреть в темноту, окружавшую пятно факельного света. Через несколько мгновений у входа в палатку появилась вторая фигура. Леди Риченда была в белом платье, поверх которого была наброшена голубая мантия. Огненно-рыжие волосы свободно ниспадали на плечи. Свеча в серебряном подсвечнике бросала золотистый отблеск на ее лицо.
— Миледи, — поклонился Морган, стараясь не смотреть ей в глаза.
Риченда сделала реверанс и склонила голову.
— Добрый вечер, ваша светлость. Сестра Люки сказала про какое-то поручение от короля?
— Да, миледи. Думаю, вы слышали о том, что случилось сегодня днем по пути?
