Он думает, что я предательница.
И все из-за одного единственного человека…
– Вот ты где! – Хантер появляется с какой-то тряпкой в руках. – Ты что, напилась?!
Я лишь глупо улыбаюсь. Он рывком вырывает емкость из моей руки и внимательно смотрит в глаза. Это вызывает во мне приступ неконтролируемого смеха.
Его змея на виске морщится, как лаковая сумка под воздействием высокой температуры.
– Даже алкаш трезвее твоего разума!
– А бомж чище твоих носков. – Я почти задыхаюсь от собственной шутки. – Хантер, ответь, это мировое бытие заставило тебя стать дерьмом?
– Замолчи.
– Да ладно тебе, успокойся. Я знаю, каково это считать себя дрянью.
– Коуэн, да заткнись ты уже! Я принес тебе кое-что. В этом ты поедешь на гонку.
Скептически смотрю на короткое кроваво-красное платье и подавляю смешок. Будь я трезвой, то послала бы Лихача к черту и разорвала бы в клочья этот ошметок, но я ведь не трезвая!
Я прикидываю платье к себе и начинаю еще громче хохотать.
– В какой дыре моды ты его нашел? Фасон абсолютно не мой, в нем я буду похожа на дешевую проститутку.
– Ну вот и прекрасно, порадуешь меня на напоследок, а еще и других парней! А если не сделаешь этого, то можешь считать, что договор расторгнут.
А вот сейчас меня стошнит. Не от того, что в крови блуждает алкоголь, а от одной мысли, что я стану объектом для похотливых взглядов. Раздевая глазами, на меня будут таращиться мерзкие придурки.
Все повторяется…
– Ну так что скажешь?
– Удавись собственным пирсингом, скотина!
Он лишь протяжно хохочет, показывает мне средний палец, и уходит.
Вбираю в легкие как можно больше кислорода. Стараюсь изо всех сил держать себя в руках и не раскидаться проклятиями. Я пьяная, но это не особо помогает отвлечься. Сейчас я еще больше загоняюсь.
Вырубите меня, пожалуйста! Кто-нибудь, прошу!
Пытаюсь сдержать слезы, поток мыслей вместе с ругательствами смешивается в кашу. Я перестаю соображать.
Мне плохо.
Меня опять накрывает.
Я хочу раствориться.
Мне нужна помощь.
Необходимо, чтобы меня немедленно спасли.
– Мамочка, – шепчу я в темноту, роняя слезы. – Я хочу к тебе. Ты бы все поняла, ты бы помогла мне со всем справиться. Я ввязалась в такую пакость… Прости меня за это, я ведь обещала, что этого никогда не случится.
Рассвет, закат – бесконечная череда двух явлений. Добро, зло – вечная борьба противоположных понятий. Падение, подъем – регулярное течение жизни. Это нормально. Это баланс. Так должно быть.
К сожалению.
***
Я почти в отключке и еле держусь на ногах после лошадиной дозы спиртного. Я не знаю, где я, как сюда попала. Не помню. Все сливается в одну неразборчивую картинку, а еще ужасно болит голова. Повсюду шум, неприятно тянущий за нервы. Вокруг все вражеское и неприятное.
Ясно одно – здесь дофига байкеров, байков и баб, от которых разит дешевой туалетной водой. Рядом стоит Мия и держит меня за руку, чтобы я ненароком не грохнулась. Она похожа на мою служанку. Кажется, ей не привыкать обихаживать кого-нибудь.
Что уж поделать, кто-то становится сильным, а кто-то прогибается. Равновесие.
– Принеси воды, – устало прошу я и сажусь на какой-то камень.
Мне плевать, как я сейчас выгляжу, а вид у меня такой, как и у всех напарниц здесь – шлюховатый.
Как одна единственная шмотка может превратить человека в дно болота?!
Меня тошнит от самой себя.
Я лью воду из бутылки прямо на лицо, чтобы хоть немного освежиться. Мия даже вскрикивает от неожиданности, ведь брызги летят во все стороны и на нее в том числе.
Помогает. Теперь я вижу огромные застройки гаражей, где-то неподалеку проложена закрытая трасса, по которой и будут мчаться ненормальные байкеры, а еще много, МНОГО людей. Тут как будто все население зачуханного городка с края штатов собралось.
– Семьдесят тысяч зеленых на кон, это абсолютный рекорд по сумме! – восклицает кто-то из толпы.
– Ага, но достанется она кому-то одному, – подхватывает еще один.
– Да ладно, просто представь, какие это бабки! Ты даже в руках столько не держал.
– И не подержишь, – откликаюсь я. – Неудачники!
– Что ты сказала?!
Одутловатый бритоголовый бугай с вздернутыми усами, как из порно семидесятых направляется прямо на меня. Мия тут же начинает орать, словно резаная. Я толкаю ее в бок, чтобы она заткнулась, так она и вовсе убегает. Хоть у кого-то инстинкт самосохранения не барахлит.
– Так ты еще и глухой, что ли? Черт возьми, как не повезло…
Все равно, что меня сейчас могут вырубить. Я похожа на мелкую собачку, гавкающую на добермана. И мне плевать. Пофиг. Фиолетово. Хуже уже не будет.
– Это смеет говорить мне чья-то дешёвая шавка?
– Так у тебя и со зрением проблемы? Слушай, жирная глиста в скафандре, хочешь, я дам тебе денег, чтобы ты обследовался, а не задавал столько глупых вопросов.
– Эй, дубина! – окликает амбала Хантер. – Чего пристал к ней?
– Так это твоя подружка, брат? Прости, не знал. Просто хотел, чтобы она пояснила за треп.
– Она тебе может так пояснить, что у тебя будут проблемы с законом! Хотя… лучше так, чем с этой ненормальной. Поверь мне, не лезь к ней вообще.
Один придурок только что защитил меня от другого.
Весело…
– Мне не нужна твоя помощь!
– Я ему помогал, а не тебе. Выпей воды, и хоть немного протрезвей!
Он протягивает мне бутылку, и я покорно выпиваю чуть сладковатую жидкость. Если бы не сухость во рту, как в пустынях Африки, то я бы не стала что-либо брать из его рук.
– Когда это дерьмо уже начнется?
Я устало смотрю на то, что окружает меня. И мне до скрежета в зубах не нравится все вокруг: люди, обстановка, бесноватая музыка, едкий смех. Лучше уйти в монастырь, чем еще хоть когда-либо оказаться здесь.
– Ты про гонку? Скоро, детка. Уже не терпится прокатиться с ветерком?
– Не терпится послать тебя к черту.
– Ты такая сексуальная в этом платье! – Он тянет за подол этой тряпки и хищно смотрит на декольте.
– Мия, заметь, это он говорит мне, а не тебе! – Я притворно смеюсь прямо в лицо им обоим и ухожу, оставляя за собой щенячьи глаза и акулий оскал.
***
И вот он тот момент, которого все ждали. Меня макнули в темноту еще глубже.
