— О, — глубокомысленно ответила Саша.
Славный маленький город Пагубов-Горшечник обладал большим преимуществом против всех столиц мира. Здесь нельзя было исчезнуть бесследно — разве не она сама это доказала? Здесь нельзя было остаться совсем без друзей, и это она тоже узнала лично.
— А позвонить, засранка эдакая?! — всплеснула руками Анна. — Я бы хоть пирог испекла…
— Дом, милый дом, — усмехнулась Саша, а потом прибежал Вадим.
Все происходило быстро, слишком быстро: вещи разлетелись в разные стороны, ботинки потерялись где-то на лестнице, куртка украсила фикус — то-то завтра Анна будет ворчать! Саша заглянула Вадиму в лицо и поразилась: он расстался с непроницаемыми очками. А еще свет в доме больше не резал глаза. Глаза цвета темного золота смотрели в голубые, не отрываясь, с безмолвной просьбой: "Пожалуйста, не уходи больше!". Крохотная язвительная часть Саши хотела пошутить в духе космического автостопщика, но был послана к черту.
— Ты дрожишь, — сказал Вадим. — Тебе холодно?
"Вообще-то, не по себе. Год без близости…" — подумала Саша, но и эта, трусливая ее часть была послана далеко и надолго.
— Хочешь узнать, как это делают в моем мире? — сказала она. — Тогда давай выключим свет.
— Весь не получится, — ответил Вадим, целуя Сашу. — Останусь я, ведь глаза филина — светоотражатели.
— С этим, пожалуй, можно смириться, — улыбнулась она в ответ.
***
В слабом свете защитных ламп из-под потолка на Сашу кто-то таращился. Кто-то большой, темный и с огромными блестящими глазами.
— А-а-а!!! — подскочила она от неожиданности, сбросив с плеча руку Вадима.
— Что?! — вскинулся он. — Ты в порядке?
— У-гу! — высказалась Ротбартина, но таращиться на Сашу не перестала.
— Минуточку, — задумчиво протянула Саша. — Она была здесь все время?
— Да, — растерялся Вадим. — Родя всегда ночует со мной, это же Защитник…
Саша встала, прошагала к двери и распахнула ее:
— Сова, марш в другую комнату!
— Не ори на ребенка! — рассмеялся Вадим. Осекся и покачал головой. — Ох. Прости…
— Ничего, я смирилась. Но если она — наш единственный ребенок, тогда — тем более!
— Вообще-то, Роде — пять лет, она уже взрослая. А насчет нас и ребенка… ты это серьезно?
— Э-э-э… — в который раз за сутки протянула Саша, не находя, что ответить. Свалить все на подсознание? Превратить в шутку?
— Ты тоже будешь отказывать мне трижды? — Вадим больше не улыбался. — Не думаешь, что жизнь — слишком короткая штука? Особенно — в нашем городе?
— Я еще ни разу не отказала! — парировала Саша, присаживаясь на край постели. — И где мое кольцо, в таком случае?
— Я еще не покупал… Надо сначала назначить день свадьбы…
Несколько секунд Саша внимательно разглядывала Вадима. Потом вздохнула: он явно был ни при чем. Просто здешняя Вселенная который раз подложила ей маленькую подлянку, как с компьютерами и Дедом Морозом.
— А у меня для тебя подарок! — снова улыбнулся Вадим. Саша приподняла брови: возможно, Вселенную все же следовало простить?
Они заканчивали завтрак, когда в комнату заглянул Антон и сообщил:
— Явился. Впустить?
Саша опять приподняла брови, а когда в столовую неловко, бочком просочился знакомый ей тощий парень, удивилась еще больше. Что ей могла преподнести компания "Спенсер и сыновья" — гвоздодер?
В руках Спенсер-младший держал большую коробку. Коробка пищала и тявкала.
— Здра… То есть, это самое… не поймите неправильно… — промямлил парень. — Владельцу самца ведь по закону положено двадцать пять процентов потомства, а из четырех яиц было оплодным одно… И вообще, это — не Защитник, это — Джилл-Потрошительница какая-то! От нее уже трижды отказывались!
Саша вскочила из-за стола и выхватила у парня коробку. Под крышкой обнаружилась юная, но оттого не менее сердитая версия Степлера.
— Степочка, — всхлипнула Саша. — Ты вернулся ко мне?
— Это самка… документы — в коробке… Спасибо, что не подали в суд, — бормотал парень, пятясь к двери. — Покупайте наши инструменты и гвозди! — донеслось уже с другой ее стороны.
Мисс Степлер радостно пискнула и укусила хозяйку — совсем как ее папаша.
***
Вадим протянул руку и помог Саше подняться. Потом дал ей платок, чтобы она могла вытереть пальцы. Несколько минут они стояли молча, глядя на гиацинты, которые посадила Саша на земле "Утешения".
— Позже добавим пионы, — тихо сказала Вадим. — Она их очень любила.
— Я помню, — кивнула Саша. — И дельфиниум. А еще я сделаю то, что давно пообещала ей. Позабочусь о том, кого она звала Дим, — ответила она на безмолвный вопрос. — Мне можно так тебя звать?
— Да. А теперь ты мне скажи.
До Саши далеко не сразу дошло, что именно ждет Вадим.
— Да! — ответила она ему. И услышала в ответ то, чего никак не ожидала:
— Хочешь провести медовый месяц в Швейцарии?
— Наверное… А почему именно там?
— Вернемся домой — узнаешь.
В гостиной их ждала рослая молодая женщина, при виде которой художники эпохи Возрождения зарыдали бы от восторга. Она явилась с тремя мальчиками, а компанию ей составлял Анатолий.
— Наталья, моя сестра, — представил он женщину Саше.
— Можно просто Наташа, — с дружелюбной громогласностью валькирии сообщила гостья и до хруста пожала Саше руку. — Мои сыновья: Вася, Мишуня и Костик. Мишуня, отойди оттуда, не дразни сову! Костик, положи счас же книгу!
Саша беспомощно обернулась к Вадиму:
— Ты хочешь, чтобы мы усыновили…
— Чего? — громыхнула Наталья. — Нет, конечно! Я своих никому не отдам! Вася, уйди оттуда! Слыхала про суррогатное материнство? Я троих родила — как чихнула… Костик, иди сюда счас же! Если надо — рожу вам четвертого, свои ж — не чужие.
— Это здесь возможно? У нас будет свой ребенок?!
— Здесь, — многозначительно выделил слово Вадим, — это стало возможно совсем недавно — в Женеве. Вполне реально, да. У нас будет свой собственный ребенок. А еще его родит не моя жена, что автоматически аннулирует наше проклятье.
— Ага! — подтвердила Наталья, — Куда ни плюнь, везде выгода. Костик, не трогай там ничего! Разобьешь — не расплатимся!
— Ну, ма-а-ам! Я ничего не трогал…
Многострадальный Костик сел в кресло, на всякий случай сложил руки на коленях и стал разглядывать людей, к которым пришел в гости. Он был еще слишком мал. Он не знал слов "эмпатия" и "синестезия". Мальчик просто смотрел на людей перед собой и видел, что они светятся от радости.
