— О'кей. Пошли.
Несколько часов мы разбирали вещи, раскладывали их в кучки иперекладывали с места на место. Надо было сделать это на следующий день послепохорон, но… Пятимесячная задержка ничего не изменила: боль никуда не ушла, онаосталась со мной.
Я сложила в коробку вещи, которые следовало отослать миссисМэтьюз. Еще одна коробка предназначалась Джейн. Несколько вещей я отобрала длясебя. У меня не было сил с ними расстаться. Однако на сей раз я спрятала их вящик. Они останутся со мной, но я не буду гладить и нюхать их каждую ночь.Достаточно и того, что они у меня есть.
Остальное мы сложили в мешки и отнесли в чулан, чтобыкак-нибудь потом отвезти старьевщику.
Только вечером я вспомнила о том, что вот-вот вернется Сэм,и мы прервались. Впрочем, с двумя нижними этажами было покончено. Мы вынеслиоттуда все.
— Завтра возьмемся за студию.
— Да.
На следующий день мы снова сортировали и паковали вещи, нотеперь уже втроем. Очень многое я отдала Тому. Кое-что могло пригодиться ему вработе. Мы трудились как каторжные, и в восемнадцать часов семь минут студияперестала существовать. С наследством Кристофера Колдуэлла Мэтьюза былопокончено. Начиналась новая эра.
Глава 41
Когда Пег прожила у меня вторую неделю, я слегка удивилась.Казалось, она и не думает уезжать, а самой заводить об этом разговор былонеудобно. Еще подумает, что я ее выставляю. Пег много времени проводила сТомом, и мне не так уж часто доводилось видеть подругу. Похоже, она быласчастлива, да и Сан-Франциско пришелся ей по душе.
Мы с Сэм наслаждались последними днями перед ее отъездом котцу. Я начинала подумывать о работе. Как обычно, приезд Пег увенчался успехом.
Однажды утром я чесала в затылке, просматривая газетнуюполосу с шапкой «Требуются», как вдруг в дверях остановилась Пег. На ее лицеснова появилось решительное выражение.
— Слушай, не смотри на меня так грозно. Садись. Неругай меня. Я была хорошей девочкой и даже читала объявления о приеме наработу. И тут она рассмеялась.
— О боже, неужели у меня такой свирепый вид?
— Ага… Что случилось?
— Ну… Мы с Томом женимся. — Она села и затаиладыхание.
— Пег!.. Ухты! — Я вскочила и обняла ее. —Когда?
— Завтра.
— Вы получили разрешение? — Такой же вопрос ясовсем недавно задавала Крису…
— Да.
— Ну, черт возьми! И не сказали мне ни слова!
— Я не хотела. Честно говоря, Джилл, я сама ни в чем небыла уверена. Я поняла, что люблю его, только в Нью-Йорке, но Том молчал, и яне знала, любит ли он меня… И… О, черт…
— Господи Иисусе, Пег, просто не верится. Оказывается,волшебные сказки еще существуют… для кого-то. — И мы отвели глаза,вспомнив о том, что счастливой ее сделала моя беда.
Тут в дверь позвонил Том, я поцеловала его и сказала:
— Поздравляю!
Он зарделся, как девушка.
— Ты уже знаешь?
— Что знаю? — У него задымились уши, а мы с Пегзалились хохотом.
— Она дразнит тебя, милый. Я обо всемрассказала. — Он облегченно вздохнул.
Томас Хьюго Барди и Маргарет Эллисон Ричарде поженились наследующий день, зарегистрировав брак в том же заполненном смешными старикамиместе, куда мы с Крисом ходили за разрешением. Оно все еще хранилось у меня.
Мы с Самантой и один из приятелей Тома были свидетелямицеремонии, а потом все вместе отправились в Созалито и как следует отметили этособытие.
После ленча мы заскочили за вещами, и Том увез Пег к себе.Начинался медовый месяц. Они уехали, а я долго думала о том, как не похожажизнь на мечты маленьких девочек. Пег клялась, что сбежит с настоящим ковбоемили кем-нибудь еще в этом роде. Ничего из этого не вышло. И.слава богу,подумала я. Моя подруга заслуживает большего. Они будут счастливы. Интересно,знает ли об этом мать Пег? Эта ужасная миссис Ричарде была так же не похожа наПег, как горчица на икру. О ней можно было долго рассказывать.
На следующий день они приехали к нам на ленч, болтали с Сэм,как ни в чем не бывало сидели за столом на кухне, и все выглядело так. будтоони женаты по меньшей мере лет семь.
— А что будет с твоим барахлом, оставшимся в Нью-Йорке?
— О, подружка обещала все упаковать и прислать мне.Пожитков у меня совсем немного. Кое-что она оставит себе, когда переедет в моюквартиру. — Тут я спохватилась, что арендный договор на дом Криса черезмесяц заканчивается и надо будет его продлить… — На работе все оченьобрадовались, в один голос заявили, что рано или поздно это должно былослучиться, и в качестве свадебного подарка предложили мне место в оклендскойзакупочной конторе.
— И ты каждый день будешь ездить в такую даль?
— За такие деньги и ты бы согласилась!
— Слушай, а что сказала об этом твоя мать? Вчера ясовсем забыла спросить…
— Не стоит повторять эти слова в присутствии детей.Ладно, как-нибудь перебьется.
Мы долго сидели и болтали о всяких пустяках. Я любоваласьими и вспоминала Криса. Все мы были связаны одной веревочкой. Больно быловидеть их счастье, но ни за что на свете я не призналась бы в этом Пег.Впрочем, она и сама все понимала.
— Джиллиан…
— Да?
— Почему бы тебе не сменить обстановку? Знаешь, ядумаю, что тебе следовало бы переехать в город поменьше.
— Эй, подожди минутку, Пег. Остынь. Я следовала всем твоимсоветам, выскребла дом, но эту мысль ты оставь. Пора остепениться. Переключисьна Тома, повоспитывай его. Попадет к тебе под башмак — сразу узнает, почем фунтлиха.
— Ну, не упирайся всеми четырьмя копытами. Я знаю, чтоговорю. По крайней мере могла бы отправиться в путешествие. На работу ты еще неустроилась, а Саманта уезжает. Съездила бы ты на Гавайи, что ли…
— Терпеть не могу Гавайи. Мы с Ричардом были там еще дорождения Сэм и не знали, куда деваться от этого чертова дождя.
— Ну, тогда еще куда-нибудь.
— Ладно, я подумаю, — пообещала я, лишь быотвязаться. Одно дело — освободить дом от ненужных вещей, и совсем другое —оставить его.
Том и Пег собрались уходить и посулили забежать завтра илипослезавтра.
— Слушайте, ребята, у вас ведь медовый месяц. Вы что,всю жизнь собираетесь оставаться при мне сиделками?
— Нет. Просто нам нравится, как ты варишь кофе, —улыбнулся Том, потрепал меня по плечу, и они ушли.
Я смотрела им вслед и думала о том, как хорошо иметь такихзаботливых, таких верных друзей. Может, они чувствовали себя слегка в долгупередо мной: ведь это я познакомила их. Как бы там ни было, меня радовало, чтоони рядом. На эту пару было любо-дорого смотреть, но, когда они уходили, я ещесильнее ощущала свое одиночество. Они переглядывались друг с другом и держалисьза руки, думая, что я ничего не вижу. Но я все видела, все замечала, и меняохватывала лютая тоска. Крис не торопился уходить.
