– Нет, я собираюсь избавить Торнтона от… – Дрейк осекся, поймав на себе осуждающий взгляд Элоизы, – от дурных привычек, – договорил он. – Да, я разыщу Хораса, и мы с ним серьезно потолкуем с глазу на глаз.
Элоиза попятилась назад.
– Хорошо, но только прошу тебя, не доводи до того, чтобы ваш разговор закончился в пруду для рыбок, – попросила она.
– Не волнуйся за Хораса, милая, – проговорил Дрейк, прислоняясь к дверному косяку. Он едва сдерживал желание догнать Элоизу. – Обещаю быть образцовым джентльменом.
Глава 28
Глядя на темную худощавую фигуру, приближавшуюся к нему с ленивой грацией хищника, Хорас подумал о том, что минуты его сочтены.
– Боскасл… – пробормотал он, с трудом проглатывая комок, застрявший в горле. – Бог мой, как я рад снова вас видеть! Полагаю, вы думали, что я никогда не вернусь. Как раз сегодня вечером я намеревался заехать к вам, но, раз уж вы здесь…
На мгновение Торнтона обманула простецкая улыбка лорда Боскасла. Возможно ли это? Неужели ему удастся обмануть Дрейка и он сумеет избежать наказания?
– Вот о чем я подумал, – почти дружелюбным тоном проговорил Дрейк, одной рукой подталкивая Хораса к темному алькову. – Это хорошо, что у тебя хватило ума оставаться в укрытии. И… – тут Дрейк намотал шейный платок Хораса себе на руку, – еще о том, что ты был настолько глуп, чтобы вернуться. А раз так, то тебе придется узнать, что с некоторыми людьми тебе было бы лучше вообще никогда в жизни не встречаться. Дорогу им не переходить, ты меня понимаешь?
– Не п-переходить? – заикаясь, переспросил Хорас. – Да мне и в голову никогда не приходило…
Дрейк сильнее потянул платок.
– Ты не только пытался обмануть моего кузена, но и вынудил меня отправиться вместо тебя на дуэль.
– Я, кстати, очень хотел вас за это поблагодарить… – лепетал Торнтон.
– Больше того, ты оставил всех своих домочадцев на растерзание кредиторам. Ты оставил двух беззащитных женщин без средств, в одиночестве!
– Ну, знаете, теперь я едва ли могу назвать Элоизу… – Хорас не договорил: язык отказался ему повиноваться, когда он посмотрел в лицо Дрейка, полное холодной ярости. – Боже мой, вы правы! Я полный хам. Убейте меня! Немедленно! Но, прошу вас, сделайте это безболезненно и быстро.
Дрейк покачал головой.
– Вообще-то мне стоило бы это сделать, – вымолвил он с отвращением.
Хорасу казалось, что он вот-вот упадет в обморок. Честно говоря, он никак не мог понять, почему это Дрейк поддерживает с ним отношения. Вероятно, из-за его умершего брата. Насчет себя Торнтон не обольщался и понимал: мало того что он занимает нижнюю ступеньку на социальной лестнице, он еще полный идиот.
Хорас судорожно сглотнул.
– Вы были добры ко мне, Боскасл, – проговорил он. – Были мне другом, когда я не заслуживал вашей дружбы. Но я хочу, чтобы вы знали: я изменился, я теперь другой, я переродился…
Глаза Дрейка опасно сверкнули, его рука зажала платок Торнтона еще сильнее.
– Да плевать мне на то, что с тобой произошло, – тихо произнес он. – Но ты еще и к Элоизе пристаешь, недоумок!
Хорас дрожал. Позднее он признался себе, что в то мгновение почувствовал в воздухе запах серы.
– Вы подумали, что я… могу ее обесчестить? – запинаясь, спросил Торнтон.
– Ты уже обесчестил себя, – заметил Боскасл, сделав ударение на последнем слове.
– Я… я не понял, – поспешно произнес Торнтон. – Мне и в голову не пришло, что человек с вашим положением может обратить внимание на компаньонку моей сестры. Я не знал этого, Боскасл! Клянусь! Никогда в жизни я больше не заговорю с ней! Я готов лизать подошвы ваших ботинок, только не убивайте меня! Я не знал, что она вас до такой степени интересует. Она милая женщина, правда, временами бывает грубовата, но отныне я близко к ней не подойду. Правда… Я не понимал, что она вас интересует…
Дрейк наконец отпустил платок, его лицо обрело равнодушное выражение. Над облегчением, испытанным Хорасом, можно было бы посмеяться, но Дрейку было не до смеха: ему до сих пор и в голову не приходило, что Элоиза так сильно волнует его. Да он даже предположить не мог, что вообще способен испытывать такие чувства к женщине. Ощущение было такое, будто темный зверь наконец-то решил отдохнуть на его плечах. И там остаться.
* * *
Элоиза только что заснула с блаженной улыбкой на устах. Последним, что она вспомнила перед сном, была фигура Дрейка, выводящего круги вальса с седовласой дамой, которая, судя по всему, дожидалась того, чтобы он выполнил свое обещание. Какой же он замечательный человек, подумала Элоиза перед тем, как заснуть. Но вот к чему она не была готова, так это к тому, чтобы ощутить…
…холод двух ступней, пытавшихся зарыться между ее ногами. Элоиза немедленно проснулась, она не осмеливалась ни пошевелиться, ни открыть глаза. Можно, конечно, было убедить себя в том, что нежданный ночной гость – это ее неугомонный покровитель, визит которого в очередной раз подтверждал, что он и в самом деле ненасытный любовник, как твердили бульварные газетенки.
Но не мог же Дрейк отрастить на ногах такие длинные и острые ногти всего за несколько часов! Не мог он также пробраться в ее комнату для того, чтобы жалобно рыдать в подушку, как это делал незваный сосед по постели.
Элоиза резко поднялась.
– Мисс Торнтон, что такое? – раздраженно проговорила она. – Что означает этот неожиданный визит?
– Ох, Эло-и-и-за-а… – провыла Талия, обхватывая шею компаньонки руками, отчего та упала назад и ударилась головой о спинку кровати. – Мне приснился ужасный сон. Обнимите меня, пока я не успокоюсь.
Элоиза сняла с шеи хрупкие руки девушки.
– Ничего такого я делать не буду, – отрезала она. – Ты уже не ребенок, и я бы сама хотела иметь возможность увидеть сны. Уже очень поздно, а нам надо вставать спозаранку, чтобы примерить твое свадебное платье.
– Свадебное платье! – эхом прорыдала Талия, прижимаясь к груди Элоизы, как ребенок. – Вот о чем был мой страшный сон. Что же мне делать?
Элоиза почувствовала, что кожа у нее покрывается мурашками. У нее появилось желание дать Талии звонкую пощечину.
– Только не вздумай сказать мне, – прошипела она тихо, но отчетливо, – что у тебя появились какие-то задние мысли о замужестве. Теперь, когда с сэром Томасом все оговорено, когда я пережила из-за тебя столько неприятностей!
Талия потерла нос.
– Иногда он кажется мне таким старым, Элоиза.
Лишь потому, что сама Талия временами кажется сущим младенцем, мрачно подумала Элоиза.
– Да, он человек среднего возраста, – сказала она. – Но не древний же старик. Думаю, все дело в обычной нервозности, которую девушки испытывают перед свадьбой.
