Книга Соблазненные луной - Лорел Гамильтон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 110
Онилвин улыбнулся так язвительно, что смотреть было трудно.
– Но ты стоишь здесь, приверженец чистой неблагойкрови. Здесь! – Он шагнул к Аматеону, не сводя с него полного жестокогоудовлетворения взгляда. – И должен переспать с полукровкой. Зная, что еслиона забеременеет от тебя, то ты сам, лично, подсадишь ее на трон. Какаязамечательная, тонкая, всеобъемлющая ирония!
– А тебе это нравится... – хрипло проговорилАматеон.
Онилвин кивнул:
– Если кольцо оживет под нашими руками, с воздержаниембудет покончено.
– Только лишь с ней, – поправил Аматеон.
– Что с того? Она женщина, и женщина-сидхе. Это дар, ане проклятие.
– Она не сидхе!
– Ох, Аматеон, пора тебе взрослеть. Такое простодушиедобром не кончится. – Онилвин впервые взглянул на меня. – Позволь мнекоснуться кольца, принцесса.
– А если не позволю?
Онилвин улыбнулся лишь чуточку менее приятно, чем онулыбался Аматеону.
– Королева знала, что тебе это не понравится... Что яне понравлюсь. Позволь мне припомнить точные слова...
– Я их помню, – мрачно сказал Аматеон. – Онаменя заставила повторять их вслух, пока она... – Он резко оборвал фразу,словно едва не проговорился.
– Ну так передай же поскорее принцессе посланиекоролевы, – попросил Онилвин.
Аматеон закрыл глаза, словно читал врезанное в память:
– "Я отобрала этих двоих со всем тщанием. Если кольцоне отзовется им, пусть так, но если отзовется – споров я не потерплю. Трахниих". – Он открыл глаза. Лицо побледнело, словно цитата дорого емустоила. – Я не хочу прикасаться к этому кольцу, но против приказа королевыя не пойду.
– Больше не пойдешь, хочешь ты сказать, – поправилОнилвин и взглянул на меня: – Позволишь мне прикоснуться?
Я глянула на Дойла, он кивнул:
– Полагаю, придется, Мередит.
Холод подался вперед.
– Холод, – сказал Дойл с ясно различимымпредостережением.
Холод ответил ему полным отчаяния взглядом.
– И мы не сможем ее оградить?
– Нет, – ответил Дойл. – Против приказакоролевы мы бессильны.
Я тронула Холода за руку:
– Ничего страшного.
Он покачал головой:
– Ох, нет.
– Не виню тебя, Холод, – сказал Онилвин. –Мне тоже не хотелось бы делиться. – Он обвел взглядом других моихстражей. – Но вам-то приходится?
Он надул губы, но в глазах читалась издевка.
– И так слишком маленький кусочек, а тут еще мыявляемся с претензиями.
– Ох, Онилвин, ради Богини, брось это представление. –Последний из новых стражей так тихо стоял в углу, что я его и не заметила. Но сУсной это было делом обычным. В толпе его не замечали, и только когда онзаговаривал, вдруг становилось ясно, что он все время был на виду. Глаза еговидели, вот только мозг забывал вам об этом сказать. Такая у него быларазновидность гламора, причем она действовала и на сидхе – на меня по крайнеймере.
Ни Дойл, ни Холод, ни Рис не проявили удивления, но Галензаметил:
– Лучше в ты так не делал. Чертовски нервирует.
– Прости, зеленый человечек. Буду охотиться на тебя –постараюсь шуметь погромче.
Сказано это было с улыбкой. Гален широко ухмыльнулся:
– Всем кошкам надо привязать колокольчики.
Усна оттолкнулся от стены и от кресла, на краешке которогопримостился. Он редко сидел в кресле. Присаживался, сворачивался, разваливался,но не сидел. Усна скользнул к нам как ветерок, как тень, как создание скорее изэфира, чем из плоти. Среди мужчин, знаменитых своей грацией, Усна посрамлялвсех. Смотреть, как он танцует на собраниях сидхе, можно было часами – всеравно что смотреть на цветы или весеннюю листву под легким ветерком. Цветывсегда безыскусно прекрасны, дерево в полном цвету не знает о своей красоте – ивсе же красиво. Вот таким же был Усна. Да, были и красивее его – Холод, кпримеру. У Риса и Галена изящнее были губы; рот Усны был широковат, а губытонковаты, на мой вкус. И нос у него был коротковат. Глаза большие и блестящие,но трудноопределимого оттенка серого, ни темные, как у Аблойка, ни светлые, каку Холода. Просто... серые. Тело тонкое почти до женственности, а волосы упорноне хотели отрастать ниже бедер, что бы он ни делал.
Правда, цвет у волос был самый необычный. Пятнамедно-рыжего, блестяще-черного и снежно-белого – не волосы, а лоскутное одеяло.Нет, конечно, на лоскутное одеяло волосы не походили, скорее на шерстькошек-калико. Мать Усны забеременела от сидхе, женатого на другой. Обманутаяжена заявила, что внешность должна отражать душу, и превратила ее в кошку.Волшебная кошка родила ребенка, Усну. Когда он вырос в мужчину, что было ужеочень давно, он вернул матери ее истинный облик, отомстил проклявшей ее сидхеза них обоих и зажил счастливо. Точнее, зажил бы, если бы за убийство тойженщины его не выгнали из Благого Двора. На его несчастье, злополучная колдуньяоказалась на тот момент любовницей короля. Так-то.
Но Усна вроде бы не особо расстраивался. Мать егопо-прежнему принадлежала к сияющему двору, но никто не мешал им встречаться,беседовать и устраивать пикники в лесу. От встреч внутри холмов неблагих матьотказалась, а при Благом Дворе косо смотрели на визиты неблагих – но поля илеса всегда были к их услугам, и им хватало.
Усна влился в образовавшийся возле меня кружок и спросил:
– Можно, я потрогаю колечко?
Мне оставалось только сказать:
– Да.
Грациозным, почти изысканным движением пальцы Усны леглиповерх моих – но тут он помедлил в нерешительности, глянув мне в глаза своими –ни темными, ни светлыми, просто совершенно серыми глазами. Глазами, которые недолжны были привлекать внимание, но в них сияла его личность – и не форма и нецвет останавливали взгляд, а сила, сущность Усны. Будь глаза еще и красивымисоответственно, это было бы просто нечестно. У него и так обаяния хотьотбавляй.
– Давай покороче с заигрываниями, – бросилОнилвин. – Мы тоже ждем.
Усна глянул в его сторону, и чувственный жар в серых глазахмгновенно преобразился в ярость. Перемена произошла так легко, словновожделение и бешенство помещались в голове Усны совсем рядышком. Мне бы стоилопри виде этого опомниться, а у меня наоборот – все внизу напряглось, я дажезастонала чуть слышно.
Усна повернулся на звук, и в глазах засверкало чувство,объединяющее ярость и секс, – голод. Не знаю, чего он хотел в этот момент:убить и слопать Онилвина или трахнуть меня. Вины Усны в том нет, но временамион думал скорее как зверь, чем как более или менее человеческое существо. Вот исейчас так же.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 110
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Соблазненные луной - Лорел Гамильтон», после закрытия браузера.