– Но ты же едешь вместе со знаменитым вампиром Хелгарсоном, не так ли? Неужели он любит кофе латте?
– Я даже не знаю. – Я посмотрел на ухмылявшегося Лейфа. Естественно, он слышал наш разговор. И сказал: – Малина хочет знать, любишь ли ты кофе латте, а меня интересует, знаменит ли ты?
– Нет, в обоих случаях, – ответил он, когда мы со скрежетом тормозов свернули на 202-ю автостраду.
– Извини, Малина, – сказал я в телефон. – Он не знаменит.
– Быть может, лучше назвать его печально знаменитым. Но сейчас это не относится к делу. Важно другое – мои сестры и я не являемся великими воинами. Если бы мы сражались на равных – и они не баловались современным оружием, – я бы сказала «да», мы смогли бы войти и победить в магической битве почти любого противника. Но сейчас враг превосходит нас числом более чем в три раза.
– Сколько их?
– Двадцать две. У некоторых есть огнестрельное оружие, но и они не являются умелыми воинами. И хотя они могут ждать тебя, мистер О’Салливан, они никак не рассчитывают на появление мистера Хелгарсона. Я полагаю, что ваша пара будет весьма грозной.
– Она выказывает восхищение нашим мастерством в боевых искусствах, Лейф, – сказал я вампиру.
– Я уже чувствую, что стал отважнее, – заявил он.
Мы быстро промчались по 202-й и уже выезжали на ведущую на 101-ю южную.
– Скажи, Малина, ты очень сильно хочешь посмотреть, как мы фехтуем?
Лейф запрокинул голову и расхохотался. Акцент Малины настолько усилился, что ее английский стал совсем невнятным.
– Мистер О’Салливан! Немедленно прекрати свои недостойные намеки! Я не понимаю, как существо, прожившее столько лет, может быть таким незрелым и склонным к неуместным шуткам. Пожалуйста, сосредоточься на нашей цели.
– О, ладно, ладно. Мои извинения. – Я улыбнулся, не чувствуя ни малейшего раскаяния. Однажды я настолько выведу ее из себя, что она полностью откажется от английского и начнет поносить меня на польском. – Полагаю, ты намерена объяснить, что вы будете делать, когда мы приедем.
– Мы создадим иллюзию вокруг периметра здания, чтобы обычным людям не казалось, что происходит нечто необычное, даже если начнется стрельба и взрывы, а из окон будут вываливаться hexen. Кроме того, мы не дадим ни одной из них сбежать, если они попытаются увильнуть от ваших… гигантских, могучих мечей.
Мы с Лейфом рассмеялись, и я представил, как Малина закатывает глаза, когда услышал, как она тяжело вздохнула в телефон, показывая, что продолжает надеяться на наше благоразумие, ведь она бросила нам кость.
– Кроме того, мы позаботимся о блондинке, как только окажемся на месте, – добавила Малина, когда сочла, что мы настолько успокоились, что способны ее понимать.
– Да? И почему же вы этого еще не сделали?
– Потому что тогда они бы поняли, что ты отдал нам волосы. Лучше, чтобы они до самого конца, пока не будет уже слишком поздно что-то планировать, не знали, что мы объединились.
– Хорошо. Значит, мы отвечаем за двадцать одну ведьму. Плюс за демонов, которые там пасутся.
– Верно. И вы должны их прикончить максимально быстро. Они почти наверняка начнут Die-Einberufung-der-verzehrenden-Flammen, как только поймут, что мы внизу, рассчитывая, что их заклинания на первых двух этажах удержат нас и позволят им довести дело до конца.
– Ты имеешь в виду адское заклинание, убившее Вацлаву? Они называют его Призыв Всепоглощающего Пламени?
– Да.
– А они смогут с его помощью атаковать Лейфа?
– Наверняка. Демон, участвующий в церемонии, обеспечивает обнаружение целей. Им не нужны волосы, кровь или что-то другое, чтобы кого-то отыскать. Вот почему я не очень уверена в нашем щите от ворожбы.
Я хмуро посмотрел на Лейфа.
– Безделушка, которую я тебе дал, не защитит тебя от этого заклинания, – сказал я. – Она хороша против адского огня, который направляют в видимую цель. Так что колокол звонит по тебе, друг мой, если мы вообще позволим ему звонить. Ты сгоришь как римская свеча.
– Значит, наша лучшая защита в скорости, с которой мы будем от них избавляться? – спросил Лейф.
– Верно.
– Насколько точным является выражение «римская свеча»? Что произойдет в случае их успеха?
Я задал вопрос Малине, извинившись за то, что напоминаю о смерти Вацлавы.
– Тут я ничем не могу тебе помочь, – ответила она. – Я не видела, как это произошло. Только результат. У нас есть отчет детектива Гефферта.
– Гефферт! – воскликнул я. – Так вот откуда я знаю это имя! Он бывал в вашей квартире, не так ли?
– Да. Ты его знаешь?
– Именно он донимает меня в последнее время. У тебя есть его волос в кувшине?
– Есть, – ответила Малина.
– Очень интересно. Позднее это может оказаться полезным. Однако сейчас, как только мы окажемся рядом с домом hexen, нам придется действовать с максимальной быстротой. Мы засадим гранаты в окна, и если нам повезет, погибнет несколько ведьм, потом мы поднимемся по лестнице.
– Ты сказал гранаты?
– Да, у нас есть пара гранатометов, так что сражение начнется со взрывов. Надеюсь, ваша иллюзия на это рассчитана?
– И где вы сумели раздобыть гранатометы?
– На гаражной распродаже на противоположной стороне улице, – ответил я.
Мы закончили разговор, чтобы Малина могла поделиться новостями со своими сестрами. Лейф позвонил Антуану, вожаку местных поедавших плоть вурдалаков, когда мы свернули на автостраду Сантан и поехали на восток, в сторону Гилберт-Роуд.
– Антуан. Я хочу предложить вам буфет с многочисленными закусками в самое ближайшее время. Сажай парней в грузовик. Трехэтажное здание на углу Гилберт и Пекос. В меню двадцать две ведьмы, некоторые из них беременны от демонов.
Я не обладал остротой слуха Лейфа, но по тону Антуана понял, что тот доволен.
Вскоре после того как мы съехали с автострады, впереди, на южной стороне Пекос, появилось здание, возвышавшееся над остальными, насколько вообще можно сказать, что какое-то строение возвышается над другими в Гилберте. Пригороды Феникса росли вширь, а не вверх, и здесь трехэтажные здания занимали сравнительно модные офисы разных компаний. Этот построили с такой же целью, но когда началась рецессия, в него так никто и не въехал.
Громадные стеклянные стены с усиленными сталью колоннами из цементных блоков с клиновидными вставками цветного гипсокартона тут и там придавали зданию лихой вид, делая его непохожим на скучные коробки. В свете уличных фонарей было видно, что массивные части выкрашены в бежевые, серые и серовато-зеленые цвета, вставки имели цвет высушенных на солнце помидоров.
Здание стояло близко к проезжей части, на юге имелась большая пустая стоянка. Именно там мы и припарковали машины, и ведьмы наверняка нас увидели, если выставили хотя бы минимум часовых. Единственный вход выходил на парковку, немного левее центра. Мы с Лейфом взгромоздили гранатометы на плечи и попросили польских леди отойти в сторону. Малина сказала, чтобы мы не беспокоились; они намерены распределиться так, чтобы окружить дом со всех сторон. Мы целились в третий этаж, поэтому они не могли оказаться на линии огня. Я выбрал верхний левый угол здания, где почти наверняка кто-то стоял на страже, Лейф – стеклянную стену, правее центра. Мы тщательно прицелились через оптические прицелы и по счету «три» выстрелили. Ракеты просвистели над головами польских ведьм и врезались в стены с глухим стуком, послышался звон бьющегося стекла, за ним возникла ударная волна. Я не сомневался, что мы привлекли их внимание.
