Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
– Как Люси восприняла встречу с матерью? – теперь уже Питер обращался ко мне.
– Очень хорошо, – ответила я. – Думаю, этому способствовало то, что ей больше не нужно переезжать. И она, и ее мать очень этому рады.
Питер кивнул и сделал пометку в блокноте. Потом он задал Лили несколько вопросов относительно процедуры, а затем обратился к Джилл, не хочет ли она что-нибудь добавить. Джилл сказала лишь то, что очень рада и что для Люси это идеальный выход. Питер согласился с ней. А потом я спросила, не может ли Лили прояснить кое-какие моменты жизни Люси.
– Мы смотрели «Историю жизни» Люси. Девочка не все помнит и не знает, когда и какие решения принимались. Я думаю, было бы неплохо, если бы вы помогли нам заполнить пробелы и рассказали ей обо всем. Я мало знаю о ее прошлом и не могу помочь.
– Я изучу документы и расскажу все, что удастся найти. Социальная служба участвовала в ее жизни с младенчества, но нужно собрать все воедино.
– Спасибо большое. И еще Люси хотелось бы найти свои младенческие фотографии. Первые фотографии в ее книге были сделаны, когда ей было три года. Тогда она впервые оказалась под опекой.
– Спросите об этом Бонни, – сказал Питер Лили.
Лили кивнула и сделала пометку в блокноте.
– И последнее, – с улыбкой сказала я, – мне хотелось бы получить копию свидетельства о рождении Люси, чтобы я могла открыть для нее сберегательный счет и подать заявление на оформление паспорта.
Питер взглянул на Лили – это была ее обязанность.
– Конечно, я сейчас же подам заявление, – кивнула она. – Люси необходимы сбережения. Вы собираетесь в отпуск за границу?
– Пока нет, но мне хотелось бы, чтобы паспорт был готов на случай, если мы соберемся.
Питер кивнул, закрыл блокнот и отметил дату нашей следующей встречи.
– Апрель. Через два месяца. А после этого можно будет собираться раз в полгода.
«Прекрасно, – подумала я. – В апреле будет Пасха».
– Можно назначить встречу на пасхальные праздники? Люси хотела бы присутствовать, но ей не хочется пропускать уроки.
– Конечно, – удивленно ответил Питер. – Похоже, Люси стала спокойнее относиться к социальным работникам, раз готова прийти на встречу?
– Гораздо спокойнее, – подтвердила я.
Через три недели я отправилась на заседание комиссии по полной опеке. Заседание проходило в конференц-зале местного совета. Как приемный опекун, я каждые три года посещала такие заседания для подтверждения своей регистрации. И я знала, что будет немного страшно. Впрочем, знание мне не помогло. Сначала докладывала и отвечала на вопросы Лили. За ней вошли мы с Джилл. Десять членов комиссии сидели вдоль трех сторон большого прямоугольного стола. Мое сердце сжалось от страха. Для нас были приготовлены два стула лицом к членам комиссии. Мы с Джилл сели. Я сделала глубокий вдох. Мне показалось, что Джилл сделала то же самое – комиссия пугала даже ее. Перед каждым членом комиссии лежали стопки бумаги: копии моего прошения и все сопровождающие документы. Они получили бумаги за неделю до слушания, так что у всех было время с ними ознакомиться и подготовить вопросы.
Председатель познакомился и представился. За ним представились остальные члены комиссии – каждый назвал свое имя и должность. В комиссию входили два социальных работника, врач, приемный опекун, представитель местного совета, двое приемных родителей и учитель. Никого из них я не знала. Мы с Джилл представились: я – как приемный опекун Люси, Джилл – как мой социальный работник. Председатель нас поблагодарил, а потом в общих чертах рассказал, зачем мы собрались. Взяла слово Джилл. Она рассказала о моей истории приемного опекунства, о составе моей семьи и о том, почему она поддерживает мое прошение о постоянной опеке над Люси. Председатель поблагодарил ее и обратился ко мне:
– Мы тщательно изучили ваше прошение. Ваша история и репутация впечатляют. Вопросы задавать начну я. Расскажите нам, как проходит обычный день Люси. А потом члены комиссии смогут задать свои вопросы.
«Ну началось», – подумала я, сделала глубокий вдох и начала отвечать. Я ожидала подобного вопроса и хорошо подготовилась. Мне не сложно было рассказать, как проходит обычный день Люси, чем она занимается и что ей нравится. Председатель кивнул и поблагодарил. Затем один из социальных работников спросил, какое влияние опека над Люси оказывает на моих детей, позитивное или негативное. Я ответила, что Люси очень легко вошла в мою семью, а Адриан и Пола давно воспринимают ее как сестру. Я рассказала, как Люси играет с Полой и помогает ей. Люси научила нас смирению и прощению: несмотря на все, что ей пришлось пережить, эта девочка не ожесточилась. Они с Адрианом часто поддразнивают друг друга, как настоящие брат и сестра. Больше ничего негативного я вспомнить не могла.
Второй социальный работник поинтересовался расписанием дня Люси. Вроде бы я уже рассказывала об этом, но напоминать я не стала и повторила еще раз. Затем один из приемных родителей спросил, какие у Люси увлечения и таланты. Я рассказала о ее учебе, а потом добавила, что в будущем она хочет стать косметологом – хотя, конечно, эти планы могут измениться. Член местного совета – явный ветеран подобных заседаний – спросил:
– А что вы скажете об умении Люси заводить друзей и поддерживать дружеские отношения?
Я рассказала, какого прогресса Люси добилась за год жизни с нами. Раньше у нее вообще не было друзей, теперь же их довольно много – есть даже лучшая подружка, с которой она постоянно встречается и вне школы.
– Превосходно, – обрадовался член комиссии. – Спасибо.
Затем настала очередь доктора:
– Как опытный приемный опекун, что вы скажете о способности Люси привязываться к людям, играющим важную роль в ее жизни?
К такому вопросу я не была готова, но сразу вспомнила семинары по проблеме привязанности и сумела ответить на этот непростой вопрос. Несмотря на печальный ранний опыт, Люси по-настоящему привязывается к тем взрослым, которым она может доверять. У нее сложились самые теплые отношения со всеми членами моей семьи, в том числе и с моими родителями. Я чуть было не добавила «и с кошкой», но вовремя решила, что это будет излишне игриво.
Врач спросил, знаю ли я, что порой насилие и депривация ранних лет жизни сказываются на детях гораздо позже. Я об этом знала. И вдруг вопросы кончились, и председатель начал меня благодарить. Вопрос об этнических потребностях Люси, который больше всего пугал нас с Джилл, никто не задал. Наверное, членов комиссии удовлетворило то, что было написано в моих документах. Как бы то ни было, я не смогла сдержать вздоха облегчения.
– Мы просим вас и вашего социального работника подождать в приемной, а мы завершим обсуждение, – сказал председатель. – Я приглашу вас, когда мы примем решение.
Я знала, что такова обычная практика.
Мы с Джилл поднялись и вышли, а члены комиссии приступили к обсуждению. Я отвечала на вопросы полчаса, но время пролетело незаметно. В приемной я буквально рухнула в кресло. От прилива адреналина щеки мои пылали, а сердце выпрыгивало из груди.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
