Януш подошел к своему столу и упал на стул, не выпуская письма из рук.
– Ничего… рыло куриное…
– У курицы клюв, – поучительно сказал Лесь. – Намотай себе на ус, знания о фауне очень полезны.
– Отвали. Я получил письмо от заказчика.
Вопрос с кроликами немедленно отложили. Это оказалось несложно сделать, так как он был почти решен, к тому же положительно.
– И что? – спросил с любопытством Каролек.
– В письме спрашивается, почему это мы, скажите на милость, не хотим использовать крупной панели для ограждения хозяйственных территорий. То бишь котельной, сортира и помойки. Там также размещается склад топлива. Дальше они пишут: исследования они уже давно провели по требованию жилищного кооператива, у них есть крупная панель, которая не светится, а даже если бы и светилась как бешеная, помойке это вреда не причинит. Оздоровительный центр получает эти отходы даром и желает ими огородиться. Причем сзади, потому что это малоэстетично, но возле сортира не так уж видно. Зато спереди они делают ограду из сетки и сажают живую изгородь из акации, согласно проектам наших озеленителей. Они протестуют против оскорбительных намеков и спрашивают, какого рожна мы навязываем им ненужные расходы, вместе с тем поливая оскорблениями. Точка. Просят ответить в умеренном тоне.
– И весьма справедливо просят, – буркнула Барбара после долгого молчания.
– Ипочка, видать, неплохой разбег с ними взял, – неуверенно заметил Каролек.
– Это то самое письмо, которое пропало? – поинтересовался Лесь.
– Расширенное и дополненное. Это объяснительная записка к заказу. Но они пишут: в предыдущем письме это тоже было.
– Красиво у вас получилось, – сказал Стефан. – То есть весь этот сыр-бор нагородили из-за канцерогенного влияния крупной панели на сортир?…
– Да это было на втором плане. А сперва что там было? О чудовищах-уродах-мутантах…
– Тератогенное влияние, – припомнил Лесь. – Выродившаяся помойка. Интересно, как бы она выглядела…
– Получается, сперва надо было найти то, первое письмо.
– Наверное, – сказал раздраженно Януш. – Дурака мы сваляли…
– Мы?! – возмутился Каролек. – Ты собственноручно хоть одно слово написал?!
– Ты как в воду глядел, когда предупреждал: если Ипочка вмешается, такое танго будет, – с уважением вспомнил Лесь.
– К лешему! Выкручиваться-то как?…
– А зачем? Ведь скандал на почве крупнопанельного строительства уже раскрутился, и не успеешь оглянуться, как будут результаты!
– Как же, все строительство остановится…
– Ты и вправду считаешь, что шлаки с теплоэлектростанций – это основной строительный материал? – сердито спросил главный инженер.
– Господь с тобой…
– Чушь, – спокойно произнесла Барбара. – Поднимется буча, это точно, но самое важное – наконец что-то сделают разумное. И можно надеяться на живых и здоровых правнуков.
– А если бы еще фильтры, – мечтательно протянул Каролек, – и очистные сооружения…
– И ухо от селедки… и от жилетки рукава… – ехидно подсказал сидящий в углу Стефан.
– Не трави! – рассердился Януш. – Что-то ведь у нас получилось, правильно?
– А ну, тихо! – вдруг потребовала Барбара. – Мне тут кое-что пришло в голову…
– Чур меня! – в панике вырвалось у главного инженера.
Барбара сверкнула голубым глазом и нахмурила брови.
– Мне приходят в голову выводы, – сказала она с нажимом.
– А, выводы… Ну, это еще полбеды…
– Так вот, обратите внимание, в каком случае у нас дело выгорело. Когда было тесно связано с профессиональной стороной. Ограда. История с паразитом была побочным продуктом. Теперь мясо у нас будет, крупнопанельное строительство – с плеч долой… Получается, впредь нам лучше сделать упор на нашей профессиональной работе. Стало быть сосредоточиться на этих фильтрах и очистных сооружениях…
Барбара замолчала и уставилась в окно неподвижным, невидящим взглядом. Все ждали продолжения. Барбара, однако, молчала, поэтому посыпались комментарии. Вообще-то картина показалась оптимистической.
– Она права, – признал Стефан. – Если бы каждый честно занимался собственным делом, такое бы вышло… хо-хо! А если бы еще и понимал, что делает…
– Особенно те, кто принимает решения, – с сарказмом вставил Влодек. – Помните, кто вычеркивал из заказов очистные сооружения лет пятнадцать тому назад?…
– Они ведь тоже вынуждены дышать, отчасти это душу греет, – мстительно сказал Каролек.
– А мясо и разные там морковки у нас будут, – напомнил в виде утешения Януш. – По слухам, эта его кузина компост делает на чистом навозе…
– И садоводство изучает, – добавил Лесь, разводя кисточкой краску и проверяя ее оттенок на полях рисунка. – Значит, есть один человек, имеющий представление о том, что делает, это уже кое-что! А вообще эти вредности действуют медленно. Прежде чем у нас на спине третий глаз вырастет…
Барбара вдруг оторвала взгляд от пространства за окном и пошевелилась.
– Прежде чем у нас вырастет третий глаз на спине, надо обойтись двумя на физиономии, – закончила она сердито. – А теперь я предлагаю… Да что я говорю, какое там предлагаю! Я требую! Приказываю!!! Составить список…
Замолкший коллектив с интересом посмотрел на нее.
– Ну? – поторопил ее Каролек.
– Составить список всех промышленных предприятий, объектов и технологий, которые загрязняют окружающую среду, особенно воду и воздух, и список высокопоставленных ответственных лиц. Всюду. И в финансах – там, где экономят и вычеркивают из проектов фильтры и очистные сооружения. Поименный список!
– Зачем? – осторожно спросил главный инженер.
– Чтобы их знать, – торжественно ответила Барбара. – Имя, фамилия, адрес. Хочу иметь список убийц.
Лесь замер с кисточкой на весу.
– Ну и?… – спросил он с любопытством. – Каждого секир башка, что ли?
Барбара не ответила. Каролек почувствовал нарастающую тревогу. Он заговорил слегка сдавленным голосом:
– Ты уверена, что это единственный выход? Что иначе мы не справимся? Всех из этого списка, так, по очереди?…
Барбара по-прежнему молчала, но выражение ее лица говорило само за себя. Стефан и главный инженер пытливо посмотрели на нее, потом обменялись взглядами, а потом дружно покинули комнату. Влодек на цыпочках вышел за ними. Януш повернул вращающийся стул с пронзительным визгом, энергично пододвинул к себе рейсшину и протянул руку за карандашом. За его спиной воцарилась тишина. На секунду он замер с карандашом в руке и оглянулся.
Барбара с каменным лицом снова смотрела в окно, а Лесь и Каролек таращились на нее с восторгом, обожанием и паническим ужасом.
