Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 107
– Те силки, что мы ставили в ближайшем пролеске, в один из них попал заяц. Он все еще жив. Ты ведь велел без тебя добычу не трогать.
Ничего не ответив, Гемябек поднялся со своего места и, не удостоив кипчака больше ни словом, ни взглядом, пошел к тому самому пролеску, где ждала его пойманная добыча.
Кипчак, когда мимо него проходил командир, уткнулся лбом в землю и не смел поднять взора, пока Гемябек не удалился. Половец тоже не верил, что Колдун просто переместил татарина из мира земного в этот. Ведь он сам был свидетелем того, как монгольскому тысячнику делали размычку с помощью двух лошадей. А еще он видел, как отрезанная голова Гемябека болталась привязанная к седлу одного из их предводителей. Разве можно оживить, пусть и в другом мире, человека, которого сначала разорвали, а потом еще и отрезали голову?
И пусть волшебник, которому они служат, уверяет, что на земле остаются только замененные копии тел тех, кто переместился сюда, он в это не верит. Ведь он-то точно видел, что тело Гемябека было его собственным, а не замененным! Скорее уж можно вообразить, что все эти монголы двуличные дьяволы! Вот и этот никогда не упустит случая, чтобы оскорбить или отвесить лишнего тумака. Даже удивительно, что сейчас он просто прошел мимо, а не пнул по дороге.
Тем временем Гемябек уже подошел к заветному пролеску. По законам ясы, зверю, пойманному для еды, ни в коем случае нельзя было перерезать горло. Его следовало распять за лапы вниз головой, еще живому вспороть брюхо и вырвать рукой еще бьющееся сердце. Кипчаки могли все испортить, вот почему Гемябек приказал им даже не приближаться к пойманной добыче.
Наконец бывший тысячник приметил запутавшегося в петле серого зайчишку. Эх, это конечно не та славная охота, когда монголы большими силами собираются вместе, а затем, окружив насколько возможно большую территорию, постепенно сужают кольцо. Таким образом весь попавший внутрь людского окружения зверь сбивается в кучу и расстреливается из луков. Так же происходит и на войне, чтобы могло сбежать как можно меньше врагов.
Гемябек, потирая от предвкушения руки, приблизился к зайцу. И тут неожиданно, словно бросившаяся змея, в воздухе метнулась серая тень. На плечи бывшему тысячнику монгольского войска упал аркан из прочной веревки и мигом затянулся.
Ошарашенный таким неожиданным поворотом событий Гемябек только и успел, что посмотреть в ту сторону, откуда была брошена тугая петля. Его глазам представились два русича при полном вооружении, один постарше, но зато более высокий и широкоплечий, другой помоложе. Тот, что помоложе, и держал в руках затянувшуюся на плечах бывшего тысячника веревку.
– Валим! – полушепотом крикнул молодой, и от сильного рывка Гемябек ничком свалился на землю.
– Ты вяжи его сразу, а я рот заткну, чтобы не орал! – добавил тот, что постарше.
И тут Гемябек, взвыв, словно дикий зверь, изловчился и, согнувшись к ногам, выхватил из-за голенища острый нож. Затем он, все еще не поднявшись с земли, мигом обрезал натянутую веревку, скинул аркан, а затем и наказал оказавшегося более быстрым молодого русича.
Тот уже было намеревался навалиться сверху, но Гемябек, чуть приподнявшись и целя так, чтобы перерезать сухожилия, чиркнул молодого ножом по ногам.
Пока тот, скорчившись от боли, падал вниз, бывший тысячник уже сгреб свободной рукой горсть земли и, приподнявшись на одном колене, швырнул землю в глаза второму подбегающему русичу. Тот инстинктивно отпрянул, а Гемябек тут же что было мочи пнул его ногой в живот.
Не задерживаясь больше в пролеске, монгол, так, что аж пятки засверкали, рванул обратно к своему дозорному отряду. Все его тело била противная дрожь, а на спине выступил мерзкий холодный пот. Уж чего-чего, а снова, пусть и в этом мире, попасть в плен к русичам он не хотел.
Не переставая бежать и не оглядываясь, Гемябек громко кричал:
– Урус! Урус! Урууус!
Выбежав на открытое пространство, он увидел как ему наперерез из пролеска выбегают еще несколько русичей.
Всполошенные поднятым шумом и громкими криками своего командира кипчаки, быстро вскочив на коней, метнулись в сторону пытавшихся настигнуть монгола русских. Но не успев преодолеть и нескольких метров, они увидели, как теперь уже наперерез им самим выехали из-за ближайшего холма другие конные воины. Это были уже не русичи. Но действовали они явно заодно.
Увидев, как при появлении воинов, про которых Гемябек слышал, что они называют себя воинами господа, его подчиненные заметались в нерешительности, бывший тысячник гневно закричал:
– Чего вы остановились, как трусливые псы?! Коня мне! Скорее коня!
Но кипчаки и не подумали выполнять приказ. Бросив взгляд на быстро приближающихся конных рыцарей, затем на русичей, они, переглянувшись, решительно развернули коней и поскакали прочь.
– Стоять! Стоять, собаки! – срывая голос, чуть ли не заверещал Гемябек. Но ответом ему была лишь обернувшаяся и многозначительно ухмыльнувшаяся физиономия того самого воина, который сообщил ему о попавшем в силки зайце. Напоследок этот воин еще и проскакал мимо коня Гемябека и с силой хлестнул того плетью. Конь громко заржал и тоже рванул прочь.
Скрежеща зубами от злости и бессилия, бывший тысячник решительно схватился за свой лук.
Первым порывом было пустить стрелу в спину удаляющимся предателям, но, совладав с собой, Гемябек развернулся в сторону русичей.
Конные рыцари, проскакав немного за удаляющимися кипчаками, остановились на месте. Видимо, они опасались, что те еще могут вернуться, поэтому контролировали пространство между беглецами и их попавшим в ловушку командиром.
Гемябек, выбрав своей мишенью центрального воина из того отряда, что бросился ему наперерез, быстро спустил тугую тетиву. Уже через мгновенье стрела должна была пронзить горло врагу.
Но, откуда ни возьмись, налетел порыв ветра, который сбил стрелу с намеченной траектории, и она пролетела между двумя русскими воинами.
Монгол быстро вложил в тетиву следующую стрелу и снова прицелился. Он на секунду засомневался, брать ли ему упреждение на ветер. С одной стороны, ветра вроде не было, а с другой, ведь взялся откуда-то предыдущий порыв. Пока Гемябек размышлял, держа натянутым свой тугой лук, прочная тетива, издав предательский звон, неожиданно лопнула.
Не веря своим глазам и не понимая, отчего ему вдруг так не везет, бывший тысячник уставился на ставший сейчас бесполезным лук.
В это время тот воин, которого только что намеревался сразить монгол, что-то резко крутанул возле своего бедра.
– Татарин нужен живым! – услышал Гемябек громкий выкрик со стороны пролеска. Это из него показался тот самый широкий в кости русич, что был с молодым.
В ответ воин, которого спас порыв ветра и лопнувшая тетива, понимающе кивнул и быстро взметнул свое оружие над головой. Сделав им там несколько витков, он разжал кулак, и спустя мгновенье в грудь Гемябеку ударил тяжелый камень.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 107
