Вилль долго и тщательно оббивал снег о ступеньки крыльца градоправителя, одновременно собираясь с мыслями и пытаясь привести себя в более-менее благонадёжный вид. В итоге короткие волосы, перевязанные найденным в кармане обрывком шнурка, приобрели вид крысиного хвостика, на котором в своё время настаивала знахарка. Куртку он застегнул под горло, а ремень затянул так, что дышал едва ли через раз аки придворная барышня, томящаяся в корсете. Оставалось последнее приготовление, и эльф сунул руку за пазуху.
Постепенно чернеющий кот отчаянно зевал и натирал лапкой правый глаз.
— Хозяин, ты опять издеваешшься?
— Нет, Симеон. Найди Сидора и Эртана и передай им следующее…
Из хозяйских речей дух уяснил только то, что орк и гном должны быть в назначенном месте без четверти три пополудни.
Вилль с силой выдохнул и решительно толкнул дубовую дверь с медным кольцом посередине. Год назад он переступал этот порог, чтобы получить значок капитана стражи, неверный шаг сегодня означал потерю должности и несмываемое пятно на репутации.
Клим оказался понятливым и расторопным на деле, а не на показ для капитанских глаз. Аким уже сидел за одним из столов и, тихо насвистывая, деловито точил шлифовальным камушком и без того острый, как бритва кинжал. Завидев начальство, поднялся без спешки и, коротко кивнув, замер. Берену же было достаточно одного взгляда на воспитанника, чтобы смекнуть — дело нечисто.
— Что задумал?
И Вилль объяснил. Чётко, коротко и по-простому. Господин Грайт дослушал отчёт капитана до конца, поцокал языком… и начал ругаться!
— Винтерфелл, ты рехнулся?! — выговаривал мужчина, стуча себя по лбу твёрдым, как кость, указательным пальцем. — Понимаешь, что если облажаешься, я тебе не помощник?!
— Понимаю. Вы должны будете меня уволить, чтобы сохранить должность. Все, конечно, на меня ополчаться, а его престиж подскочит до небес, — эльф усмехнулся. — Вы сами назначили капитаном нелюдя, господин Грайт.
— А если это он, держите меня семеро, иначе я его порву! — свирепо рявкнул Аким.
Берен окинул обоих тяжёлым взглядом из-под кустистых бровей. Стоят прямо, как к кольям привязанные, и обмениваются недобрыми ухмылками. Орлы!
При набожном Императоре Аристархе, не особом любителе нелюдей, за подобное самоуправство могли выжечь клеймо на предплечье или прилюдно отвесить плетей, а неверрийца при должности и титуле приговорить к ссылке на север, в Сумеречное Предлесье. Сейчас законы смягчились, но память о межрасовой войне ещё не изгладилась до конца, и Вилль здорово рисковал навлечь на себя гнев человеческой половины Северинга. Как так, растудыть! Нелюдь на уважаемого горожанина клевещет! Богохульник!
С одной стороны, как ни крути, доводы капитана стражи были довольно вескими. Опять же, найденная на втором этаже прокопьевского дома пентаграмма не могла нарисоваться сама по себе. С другой — риск, и риск серьёзный. Арвиэль, умница, всё понимает и не хочет ставить под удар Берена.
Грайт с сомнением побарабанил твёрдыми пальцами по лакированной столешнице.
— Хорошо, мы с Мартой будем к четверти четвёртого. Куда сейчас пойдёшь?
— К Алессе. Она — представитель пятой расы.
Глава 6
Это утро постучалось в комнату на чердаке вместе с черноголовым воробьём. «Весна идёт!» — чирикнул пернатый задира и упорхнул, а на то место, где он сидел, уронила слезинку мокрая сосулька. Алесса встрепенулась, сгоняя налипшие пылинки сновидений, и вприскочку подбежала к окну. Скоро Новый Год…
Ближе к полудню в аптеку сунула любопытный нос Феодора, мол, кружаника у неё закончилась, а мазь от нарывов делать надо. Женщина вела себя странно: хмурилась и, посматривая на молодую коллегу крайне неодобрительно, с прицокиванием покачивала головой. Едва сушёные ягоды оказались у неё в руках, вопрос так и брызнул:
— Ты, Леська, почто капитана скалкой по хребтине лупила? Он, конечно, паренёк-то крепкий, да смотри, к ласковой от тебя сбегёт!
Девушка степенно отвечала, что, мол, не по хребтине, а по макве, потому как дурь из мужиков ещё до свадьбы выколачивать надо. Упрыгала сплетня из аптеки, и разбрелись по городу слухи подобно одуревшим весенним котам, поющим один громче другого, но непонятно, о чём.
Некоторое время спустя к Алессе наведался Сенька — младший из близнецов Лесовят — и приглашал кататься на салазках. Алесса удержала падающую челюсть и даже сумела вежливо отказаться.
— Ты это, ежели кто заобидеть удумает, скажи. Мы с Венькой его — ухх!!! — разглядывая пол, пробубнил Сеньян и вместе с «ухом» сверкнул голубыми глазами и многообещающе погрозил кулаком встрёпанной метле.
Сенька ещё немного потоптался и вышел, и за дверью поздоровался с тем, чей голос Алесса узнала бы из миллиона. На пороге капитан поправил сабли, глубоко вздохнув, выпятил грудь и храбро вошёл внутрь. За прилавком никого не было.
— Что, блудный пациент вернулся? — раздался голос у него за спиной. Алесса наблюдала из окна за всеми его манипуляциями, давясь от смеха, а потом спряталась за дверь.
Эльф вздрогнул, и его решительность как ветром сдуло. Внешний вид знахарки, её поза, выражение лица отображали крайнюю степень презрения. В голубых глазах плещутся обида, разочарование и негодование одновременно, в уголках поджатых губ притаились гнев и горечь, даже чёрная коса, казалось, вот-вот превратится в змею и прошипит: «Шшто, вернулассь, ссскотина оссстроуххая?» Знахарка гордо прошествовала за прилавок мимо Вилля, чуть не свистнув его косой по лицу.
— Алесса, я вернулся! — покаянно склонив голову, оповестил её эльф и, дождавшись, когда в голубых глазах сверкнёт лучик интереса, добавил, — вернулся с просьбой.
— Нам не о чем с вами разговаривать! — холодно отвечала девушка. — В моих услугах вы больше не нуждаетесь, а иные я вам, увы, предложить не могу!
— Алесса, ну хватит дуться, — примирительно улыбнулся Вилль. — Я и впрямь не могу долго усидеть на одном месте.
— Дуются, господин капитан, пузыри! — неумолимо подбоченилась знахарка. — А если вы не можете сидеть, то у вас, простите, геморрой, а с этим уже к Феодоре.
— Алесса, я тебе благодарен!.. Просто у тебя очень заманчивый подоконник.
— Какая благодарность, господин Винтерфелл? — изумилась знахарка и забарабанила ноготками по прилавку. — Где море цветов? Где ужин при свечах? Где заверения в вечной преданности?
— Да какие цветы — зима на дворе! — растерялся Вилль. — Хочешь, ёлку из леса тебе принесу? Или снеговика слеплю? А насчёт ужина с Симкой переговорю.
Алесса внезапно упала лицом на прилавок и затряслась, с надрывом всхлипывая. Тут Вилль по-настоящему перепугался — он и не думал, что знахарка окажется такой ранимой. Вихрем подскочив к столу, приподнял её за плечи и с тревогой заглянул в лицо. Алесса действительно рыдала… от смеха.
