Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
Пора разобраться в женщинах, определиться в симпатиях. Ответить на вопрос: что более привлекает – зазывная сервировка праздного тела или настоящая красота, спокойная, доброжелательная и уверенная?
Вот здесь придется тщательно вытереть ноги, с трепетом снять шляпу и отряхнуть с костюма невидимые пылинки. Благоговейно склонить голову. Стать респектабельным, мужественным и нежным.
Очередь дошла до главных женских типов.
Шедевры – это женщины, недоступные, как полет на Юпитер, которые рядом – чуть руку протяни. Это женщины, любовь к которым – одна из самых щедрых инвестиций души.
Точнее, они пока не совсем Шедевры, они могут стать Шедеврами, а пока только находятся на подступах. Мужчина, ты интересуешься, в чем различие и почему одни – Шедевры, другие застыли на подступах? Банальнее и мудрее ответа не придумать. Те, кто на подступах, ожидают, когда ты научишься по-настоящему любить женщину, чтобы сделать ее Шедевром.
Шедевры – те женщины, которые встретили тебя, а для тебя счастье любимой дороже твоей левой руки. Самой любимой руки. Или правой?
***
Твоя душа выдохнула мотылька размером с птицу. Первое, что ты подумаешь, будет: «Как хорошо». Вторая твоя мысль будет: «Как же все очень хорошо». И только третья будет другая: «Я должен понять все сам».
Отныне что-либо понять, что-либо предпринять – означает попробовать пририсовать Моне Лизе вторую улыбку. Ты не в силах контролировать себя, даже если бы очень того захотел. Ум неспокоен, душа кипит бурной деятельностью, сердце гремит, как бубен. Ты встретишь ее.
Есть женщины, сбрось они килограмм пятьдесят, бы были в самый раз. Сейчас не о них, а о выдающемся творении природы – Славной Купчихе-Красавице (вариации: Спящая Красавица, С Коробки Чая, Она-Живущая-Во-Сне).
Здесь будет в самый раз цитата из мемуаров Мальчика-С-Пальчика: «Бойся маленьких женщин. Их гнев непропорционален их размерам. Все крупные женщины утешительно мягкие. Их добродушие сочетается с щедрым, незлобивым нравом».
Сказать про нее «фигуристая» – значит, промолчать. Ее неэкономные габариты ввергают в дрожь любого, кого ввергает в дрожь настоящая мужская жизнь. Чтобы только оглядеть ее, понадобится в три раза больше времени, чем на обозрение какой-нибудь худосочной красотки: необъятные бедра, такая же грудь.
Чтобы выразительнее представить этот тип, нужно пройти по галерее женских образов, созданных Б. М. Кустодиевым: «Купчихи в Кинешме», «Красавица», «Купчиха», «Купчиха за чаем» «Купчиха с зеркалом», «Купанье», «Красавица», «Машка – дочь купеческая», «Русская Венера».
Не следует полагать, что этот тип может выступать только в единственном амплуа купчихи. Посмотри на картину «Матрос и милая». Ай, парочка! Будто про них сказано: бравый телок и пышная ярочка. Кровь с молоком, удаль с сигарой.
Сдобная женщина. От ее габаритов глаза разбегаются. Вот и эпиграф о ней: «Ты и могучая, ты и обильная…» Здесь вам не какая-нибудь бледная этуаль суперфлю. Это женщина, каких поискать!
Ф. М. Достоевский грезил о такой и нашел ее. Писатель мечтал, чтобы жена потолстела, так как был убежден, что физическая полнота – верный признак здоровья и удовольствия в семейной жизни. К примеру, он пишет жене: «Обещалась потолстеть, дай тебе бог не одного того. То само собою, и мы спуску не дадим. Но дай тебе бог совсем поправиться и стать к 30 годам толстой, здоровой барыней. Вот уж целовать-то буду за это и утешаться на тебя. И совесть, и дух, и сердце мое будут спокойны».
Лесковские художники-богомазы, даже когда рисовали бесплотных ангелов, думали о красе земной: «…любим, чтобы женщина стояла не на долгих ножках, да на крепоньких, чтоб она не путалась, а как шарок всюду каталась и поспевала… требуется, чтобы женщина была из себя понедристее и с пазушкой… материнство в ней обозначается».
Ее формы мало сказать соблазнительны, правильно сказать: ни одной прямой линии!
Мужчине, предпочитающему этот тип женщины, необходимо обостренное понимание орнаментальных игр природы, чтобы по достоинству оценить сочную насыщенность формы, колоритную смелость живописных сочетаний отрешенности и счастья. Это воплощение пышной красоты и сочной зрелости. Широкая демонстрация праздника, равно как привычность и упорядоченность в границах жанра бытового счастья. Вялая бесформенность покоя, неприхотливость и бездерзостность ожиданий. Целостная гармоничность, сотворенная в эстетике природного монументализма. Величавое спокойствие, неторопливое обаяние. Роскошь спокойной красоты. Изобильное излишество плоти, ожидающей совсем не беллетристических ласк.
Красот ее тела хватит по меньшей мере на три картинные галереи под названием «Достижения Ренессанса». Движения полны покоя и грации. Здесь надобен взгляд художника, эстета, а не обладателя.
Но ей нужен мужчина. Мужчина без дураков.
Быть может, переизбыточность ее форм совсем не во вкусе какого-нибудь ипохондрического эстета, но ему ли быть судьей нашей героини. Пусть себе ухлестывает за полумертвыми призраками, субтильными любительницами филармонической музыки. А эта женщина прекрасна во всех интерьерах. Убедительнее всего она смотрится в окружении пуфика, кошечки, розана, чайного набора. Нет, это не иллюстрация к амурной лирике купцов, это контрабанда рубенсовской природы во все времена.
Таких любили художники и писатели. Таких обожает не менее трети мужчин земного шара. Мало кто в этом признается. Потому что трусы и никчемные пигмеи!
Это не женщина, это густонаселенный гарем в одном бесконечно большом теле. Но есть, не перевелись еще мужчины, которые честно сознаются: мне нравятся крупные женщины, меня прельщают размеры тела и любовных перспектив. Это тело не какой-нибудь скромненький рудник, это – копи царя Соломона, в которых удовольствия добываются экскаваторами и перспективы добычи бесконечны.
Сколько восхищения и восторга звучит в признании героя Д. Кэри: «Чтобы обойти ее кругом, нужно было несколько минут. Ее приходилось изучать с разных сторон, как королевский дворец. Как собор Святого Павла». Чтобы ее полюбить, надо воспитать в себе талант скульптора-монументалиста.
Она похожа на львицу. Но не совсем, есть в ней что-то, продолжает восторженный персонаж Д. Кэри, «что роднит ее с кошкой. Не той, которая лицемерна и независима, а той, что мурлыкает покойно, не помышляя о паскудстве».
Тот, кто влюбляется в такую женщину, мечтает «укрыться в материнском чреве, где так безмятежно, тепло и уютно, и отсидеться там до конца своих дней».
Издали, вблизи, справа, слева, сверху она похожа на утепленную кошечку. Встретишь такую – и обуяет благодать жизненной сытости.
Если мужчине нужны жена и мать в одной женщине, да еще в промышленных количествах, он не прогадает.
Послушай, что случится с нею, если ты ее не встретишь. Ее душа останется гладью забытого пруда. Не будет изнеможения ожиданий. Надежды не будет. Ее мысли о счастье не узнают поступательности и стремительности. Ее мысли о жизни не будут кружиться волчком, а станут вращаться задумчиво и плавно, словно танцевать по колено во фруктовой мякоти. Ее сердце затаит дыхание, отчаявшись помочь мечте, о которой она так и ничего не узнает. Из-за тебя, недоросток!
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
