— Не хотите ли кофе? — предложил Питер. — Или чаю?
— Кофе, пожалуйста. Двойную порцию двойного. — У нее был несколько смущенный вид. — Это та часть моей работы, которую я не очень-то люблю, доктор Хобсон.
Питер встал и подошел к автомату-кофеварке.
— Пожалуйста, зовите меня Питером.
— Питер. — Она улыбнулась. — Мне не нравится, как обычно обходятся с людьми, замешанными в такого рода истории. Мы, полицейские, часто запугиваем их, не слишком заботясь о правилах хорошего тона и презумпции невиновности.
Питер протянул ей чашечку кофе.
— Итак, доктор… — Она оборвала себя и снова улыбнулась. — Итак, Питер, я собираюсь задать несколько вопросов и надеюсь, вы поймете, что это просто моя работа.
— Разумеется.
— Как вы уже знаете, один из сослуживцев вашей жены был убит.
Питер кивнул:
— Да. Мы пережили изрядный шок.
Сандра посмотрела на него, чуть склонив голову набок.
— Простите, — смущенно произнес Питер. — Я сказал что-то не то?
— Да нет, пустяки. Просто, по всем признакам, для того чтобы оглушить жертву, преступник воспользовался станнером. Ваше замечание об «изрядном шоке» показалось мне забавным. — Она сделала неопределенный жест рукой. — Простите меня; на этой работе становишься довольно толстокожей. — Пауза. — Вы когда-либо пользовались станнером?
— Нет.
— У вас есть станнер?
— В Онтарио они запрещены. Их могут иметь только полицейские.
Сандра улыбнулась:
— Но их легко купить в Нью-Йорке или в Квебеке.
— Нет, — ответил Питер, — я никогда им не пользовался.
— Простите, я обязана была об этом спросить, — сказала Сандра.
— Я понимаю, это специфика вашей работы, — успокоил ее Питер.
— Вот именно. — Она улыбнулась. — Вы знали убитого?
Питер постарался произнести ненавистное имя небрежно:
— Ханса Ларсена? Конечно, я встречался с ним — я встречался с большинством сослуживцев Кэти либо на неформальных сборищах, либо на рождественских вечеринках в ее фирме.
— Что вы о нем думаете?
— О Ларсене? — Питер отхлебнул глоток кофе. — Я думаю, что он был дурак.
Сандра кивнула:
— Похоже, многие разделяют ваше мнение, хотя есть и другие: некоторые отзывались о нем довольно лестно.
— Я подозреваю, что так обстоят дела почти с каждым из нас, — глубокомысленно заметил Питер.
— Почти с каждым. — Снова молчание, затем: — Послушайте, Питер, вы мне симпатичны и мне не хотелось бы вызывать неприятные воспоминания, но я знаю, что ваша жена и Ханс, как бы это…
Питер кивнул:
— Да, так и было. Но это кончилось очень давно.
Сандра улыбнулась:
— Верно. Но вам-то жена рассказала об этом сравнительно недавно.
— И вот теперь Ларсен убит.
— Да, — подтвердила Сандра. — И вот теперь Ларсен убит.
— Мисс Фило…
Она жестом остановила его:
— Можете называть меня Сандрой.
Питер улыбнулся:
— Сандра. — Не нервничай, мысленно приказал он себе. Сегодня или завтра у Саркара будет готов вирус. Все это скоро кончится. — Сандра, позвольте мне кое-что вам сказать. Я человек миролюбивый. Я не люблю жестоких видов спорта, таких, как борьба или бокс. Я ни разу никого не ударил с тех пор, как вырос из коротеньких штанишек. Я ни разу не ударил жену. И если бы у меня был ребенок, то и его никогда не стал бы шлепать. — Он отпил еще кофе. Достаточно ли он сказал? Может, еще что-нибудь добавить? Спокойно, черт возьми. Возьми себя в руки. Сейчас ему хотелось только одного: рассказать ей правду о себе — не об этих компьютерных двойниках, а о себе настоящем, из плоти и крови. — Мне… мне кажется, что многие проблемы в нашем мире порождаются насилием. Шлепая наших детей, мы приучаем их к мысли, что в определенных случаях можно бить тех, кого мы любим, а затем приходим в ужас, обнаружив, что эти самые дети, став взрослыми, считают в порядке вещей бить своих жен или мужей. Я даже не убиваю мух в своем доме, Сандра, я ловлю их в стаканы и выпускаю наружу. Вы спрашиваете, убил ли я Ханса Ларсена. Отвечу вам откровенно: я действительно мог злиться на него, мог его ненавидеть, но убивать или причинять физическую боль — это не в моем характере. Это как раз то, чего я просто не стал бы никогда делать.
— Или даже думать об этом? — спросила Сандра. Питер развел руками:
— Ну, все мы иногда подумываем о том, о сем. Но есть колоссальная разница между досужими фантазиями и реальностью. — Если бы ее не было, подумал Питер, я бы трахнул тебя, и мою секретаршу, и сотню других женщин прямо на этом столе.
Сандра слегка поерзала в своем кресле.
— Обычно я на работе не рассказываю о своей личной жизни, но недавно я оказалась в ситуации, очень схожей с вашей, Питер. Мой муж — мой бывший муж, вот уже несколько месяцев бывший, — обманывал меня. Я тоже не склонна к насилию. Я понимаю, звучит несколько странно, такое вряд ли свойственно офицеру полиции, но это правда. Однако когда я обнаружила, что сделал Уолтер, мне очень захотелось, чтобы он умер и чтобы она тоже умерла. Обычно я человек довольно сдержанный, но тут взяла и швырнула через всю комнату пульт дистанционного управления телевизором. Он грохнулся о стену и разбился; в месте удара до сих пор видна отметина. Так что, Питер, я на собственном опыте убедилась, что в подобных обстоятельствах даже у самых миролюбивых людей наблюдаются вспышки неконтролируемой агрессивности.
Питер медленно кивнул:
— Тем не менее я не убивал Ханса Ларсена.
— Мы считаем, что это было заказное убийство.
— Но я и не делал ничего, чтобы его убили.
— Позвольте мне прямо рассказать, с какой проблемой я здесь столкнулась, — продолжала Сандра. — Как я уже говорила, мы расследуем заказное убийство. Честно говоря, такие вещи стоят кучу денег, особенно если совершено… хм, если сделана кое-какая дополнительная работа, как в данном случае. Вы и Кэти гораздо богаче, чем большинство ее сослуживцев; если кто-то и мог позволить себе подобные расходы, то только вы или она.
— Но мы этого не делали, — возмутился Питер. — Послушайте, я готов пройти проверку на детекторе лжи.
Сандра мило улыбнулась:
— Как любезно с вашей стороны самому это предложить. У меня есть с собой портативное оборудование.
Питер почувствовал, как у него напряглись мышцы живота.
— В самом деле?
— О да. Это «Варискан-плюс» — его, кажется, выпускает ваша компания?
Он прищурился.
— Да.
