Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
Имена всех, кто на момент событий не достиг совершеннолетия, изменены. Я изменила имена детей, которые находились в системе опеки и попечительства, одноклассников, друзей и соседей, а также членов моей родной семьи. Надеюсь, что все, кто жил вместе со мной у Шпицев, в особенности Дарла, дадут знать о себе. Мне жаль, что я не смогла сделать для них больше.
Благодарю всех, кто помог мне обрести дом:
Мэри Миллер, судью Марту Кук, коллектив опекунско-представительской службы округа Хиллсборо, в особенности Джоэля Вальдеса, Алису Крипшоу, Уэйна Коулмана, Энджи Смита и Лауру Анкенбрюк. Все они – подлинные герои моей истории, чей самоотверженный труд долгое время оставался для меня за кулисами, когда перед собой я видела лишь Мэри Миллер.
Благодарю моих адвокатов и юристов: Карен Гиверс, Фрэнка Бэча, Нила Спектора, Боба Гленна, Эдвина Кригера и Дональда Лински, которые помогли мне обрести голос и отстоять свое будущее.
Выражаю благодарность Кэрол Пейн и Сьюзен Сэмпсон, которые познакомили меня с будущими родителями. Благодарю Викторию Хаммер, Мари Брзович, Бет Риз, Барбару Лун, Бет Лорд, Шэрон Амброуз, Шэрон Уильямсон, Джо Кролла, Яна Хеффнера, Маурин Хоган и Сьюзен Ридер за помощь в процессе моего удочерения.
Огромное спасибо Санднес Смит Булонже, которая всегда была готова прийти на помощь и выслушать. Спасибо Тодду Булонже за его прямолинейность и лучезарную ободряющую улыбку. Спасибо Ирвину Рэндлу за его сердечную поддержку, дружеские объятия и шутки про мой размер обуви. Рядом с ним у меня всегда становилось легко на душе. Спасибо Мэри Фернандес и Брюсу Весловски за то, что терпели мои выходки во время сеансов психотерапии, хотя в некоторые моменты мне было невыносимо больно. Спасибо всем сотрудникам, администраторам и воспитателям из «Дома для детей», которые помогли мне приспособиться к жизни в приюте. Хочу также поблагодарить спонсоров нашего корпуса, мистера и миссис Томас Гаффни: получив в пятом классе их поощрительную стипендию, я убедилась, что смогу поступить в колледж.
Я в большом долгу перед своими учителями и методистами, а также перед директорами школ, особенно перед мисс Трожелло, мисс Мак, мисс Вортингтон, мистером Джонсоном и мисс Билер, которые взяли меня под крыло и оказали на меня большое влияние. К сожалению, я не знаю имен тех учителей, которые пытались защитить меня, позвонив в службу защиты детей от жестокого обращения.
Я выражаю признательность Рите Соронен, Денни Линчу и другим сотрудникам Фонда Дейва Томаса в поддержку усыновления за ту важную роль, которую они сыграли в моей судьбе.
Не могу не поблагодарить Эрика Смита, Джессику Браун, Джоанну Картер, Кэти Коннолли, Синдал Хаутс, Глори Хелмс, Дженнифер Родерик, Бекки Смит и всех друзей и подруг, которые были рядом в трудную минуту.
Не могу передать, насколько я благодарна моей маме, Гэй Кортер, за помощь в написании этой книги. Также благодарю моего агента, Джоель Дельбурго, моего папу, Филиппа Кортера, а также Элизабет Ло, Кайли Фитцсиммонс, Сару Флинн, Эстер Мандел, Линн Миллз, Джонеллен Хеклер, Пэт Годетт, Катрин Олни, Шарон Смит и доктора Монтегю Чанси за редакторскую премудрость.
Выражаю особую признательность Лу Хеклеру, который научил меня уверенно выступать перед огромной аудиторией.
Все обширное семейство Кортеров приняло меня, как родную, особенно дедушка Вайзман, который был так великодушен ко мне. Огромное спасибо моей семье: Филу, Гэй, Блейку, Джошу и Сафрон, которые, как я теперь знаю, всегда открыты для меня, как я – для них. И так будет вечно.
Приложение
Через пару дней после того, как мы заново прокрутили видеозапись с финального слушания дела об удочерении, Гэй рассказала мне о конкурсе для старшеклассников, объявленном в газете «Нью-Йорк таймс». Конкурсантам предлагалось написать эссе об одном – реальном – событии из жизни, в результате которого они лучше узнали самих себя. «Напишу про день, когда вы меня удочерили», – выпалила я. С минуту подумав, я придумала название – «Три коротких слова» – и пояснила Гэй:
– Все, конечно, решат, что это слова «я тебя люблю». Но в тот день у меня на уме и на языке было совсем другое.
Три коротких слова
Кто бы мог подумать, что мою жизнь радикально преобразят три простых слова, хотя не их ожидали услышать от меня в тот день. Я морщусь всякий раз, как пересматриваю запись памятного момента, одного из тех, которыми так дорожит любая семья, но я бы с удовольствием стерла его из своей памяти.
Было двадцать восьмое июля тысяча девятьсот девяносто восьмого года. День, когда меня удочерили. Мне было двенадцать лет, из них десять я провела в системе государственной опеки и на то время жила с четырнадцатой по счету приемной семьей. Ранее я почти нигде не жила больше года, а в некоторых приемных семьях так и вовсе оставалась не больше недели. С чего это вдруг теперь все изменится? В эту семью я попала из интернатного учреждения закрытого типа (попросту – из сиротского приюта). Помните фильм «Правила виноделов», где воспитанники приюта силятся улыбнуться покрасивее, чтобы обратить на себя внимание парочки, подыскивавшей ребенка? Приезжая в «Дом для детей», потенциальные усыновители зачастую вели себя так, словно выбирали щенка в зоомагазине, хоть и старались не подавать виду. За два с половиной года несколько счастливчиков, упаковав свои вещи, выбегали за ворота, помахав на прощанье. Некоторые возвращались обратно, поджав хвосты. Им обещали «семью навеки», но зачастую что-то шло не так. Не знаю, каких чудес ожидали родители. Никто не идеален. Дети, которых отвергли их родные мамы и папы или которые чувствовали себя отвергнутыми, надеялись, что другие смогут полюбить их несмотря ни на что. Я жила в новой приемной семье восемь месяцев. Вроде бы все шло как нельзя лучше, но что, если это изменится, как только подпишут бумаги? Теперь, когда документы «вступили в силу», означает ли это, что меня не вернут в приют, если я не оправдаю ожидания?
У моих родителей два взрослых сына, которые уже давно покинули родное гнездо. Я сразу полюбила свой новый дом на берегу реки. Мне отвели спальню и выделили отдельную ванную комнату. Впервые в жизни я могла пригласить к себе друзей, и вся моя команда по софтболу приходила к нам купаться в огромном бассейне после удачной игры. В приемных семьях не разрешали приглашать к себе друзей с ночевкой, но теперь я могла и сама устраивать вечеринки в пижамах, и оставаться на ночь у друзей. Могла сколько угодно болтать по телефону, и мне часто звонили друзья. У меня появился первый питомец – котенок по кличке Царап, который спал на кровати. Холодильник не запирался на замок. Не нужно было есть по расписанию: я могла хоть целыми днями питаться макаронами с сыром, лапшой рамен или бутербродами.
За плохое поведение в новой семье мне урезали карманные деньги, не разрешали подолгу смотреть телевизор или болтать по телефону. А в одной из приемных семей меня били палкой, лишали обеда или ужина, подолгу держали в скрюченном положении, заставляли глотать обжигающе острый соус и бегать вокруг дома под палящим солнцем. В других семьях за проступки просто-напросто усылали к очередным приемным родителям, навстречу новым обещаниям и правилам поведения. Счастливый конец бывает только в сказках, разве нет? Так когда же эта идиллия рассыплется, как карточный домик? До или после «оформления»?
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
