Пэм дрогнула.
В ее глазах был не то чтобы страх, но нерешительность.
Отвращение из-за того, что она не может контролировать ситуацию.
Потом все прошло.
Возвращалась стальная решимость.
Губы ее скривились в ухмылке.
Она была храброй. Вокруг этого факта нечего было вилять. Она собиралась обвинить его в блефе.
Когда Пэм открыла рот, Итан нажал на спусковой крючок.
Курок ударил по бойку.
Пэм вздрогнула – краткий миг сомнения: «Я мертва?»
Итан крутнул пистолет, перехватил его за дуло и замахнулся изо всех сил. Четыре с половиной фунта сделанной в Израиле стали устремились к ее черепу и врезались бы в него, но в последнюю мыслимую секунду Пэм отклонилась.
Когда инерция замаха развернула Итана вбок, Пэм нанесла ему удар по почке с такой ошеломляющей и прямой силой, что его швырнуло на колени. Яркая вспышка жгучей боли полыхнула в его пояснице. Прежде чем он успел полностью воспринять эту боль, Пэм ударила его по горлу.
Итан лежал на земле, уткнувшись лицом в лесную подстилку, в перекошенном мире, и гадал – не размозжила ли она ему трахею, потому что не мог сделать вдох.
Пэм присела перед ним на корточки.
– Не говори, что это было так легко, – сказала она. – Я все это мысленно прорепетировала, знаешь ли. Но всего два выпада – и ты задыхаешься на земле, как маленькая сучка…
Сознание Итана блекло, в глазах зажигалась вызванная недостатком кислорода пиротехника.
Вот.
Наконец-то.
Прямо на пороге неудержимой паники что-то подалось.
Струйка драгоценного воздуха скользнула в его глотку.
Он попытался не выдыхать.
Глаза его поневоле выпучились, когда он медленно сунул руку в задний карман.
«Гарпия».
– Пока ты лежишь тут, задыхаясь, я хочу кое-что тебе рассказать.
Итан продел большой палец в дыру в клинке.
– Что бы ты ни пытался тут отколоть, ты проиграл, и Тереза с Беном…
Бёрк издал влажный, давящийся звук, который заставил Пэм улыбнуться.
– То, что мы сделали с Алиссой, покажется деньком на курорте в сравнении с тем, что я сотворю с ними.
Он открыл клинок и ткнул им прямо в ногу Пэм.
Нож был таким острым, что Итан понял, что хорошо прицелился, только тогда, когда она задохнулась.
Он крутнул запястьем, повернув клинок.
Пэм завопила и отшатнулась.
Кровь заставила потемнеть ее джинсы, потекла по обуви, в еловые иголки.
Итан с трудом сел.
Мучительно поднялся на ноги.
Почка пульсировала болью, но, по крайней мере, он снова мог дышать.
Пэм поползла прочь, отталкиваясь здоровой ногой и шипя:
– Ты покойник! Ты гребаный покойник!
Итан поднял «Пустынного орла» и последовал за ней.
Когда Пэм на него завопила, он нагнулся и саданул тяжелым пистолетом ее по затылку.
Лес снова затих.
Вечер становился темно-синим.
Он облажался.
Полностью облажался.
Сколько будет отсутствовать Пэм, прежде чем Пилчер пошлет на ее поиски людей?
Нет, не то. Поисков не будет. Он просто настроится на ее чип и выйдет прямо к ограде.
Если только не…
Итан вспорол «Гарпией» джинсы Пэм, сделав длинный разрез и обнажив заднюю часть ее левой ноги.
Как жаль, что она будет без сознания, когда он сделает это.
Глава 21
Суперструктура, Заплутавшие Сосны,
Айдахо, канун Нового года, 2013
Пилчер закрыл за собой двери своего кабинета.
У него слегка кружилась голова.
Он практически вибрировал энергией.
Пройдя мимо макета будущих Заплутавших Сосен, он открыл шкаф, в котором висел ненадеванный смокинг.
– Дэвид?
Он обернулся, улыбнулся.
– Милая, я тебя не заметил.
Его жена присела на одну из кушеток перед стеной мониторов.
Пилчер подошел к ней, расстегивая рубашку.
– Я думал, к этому времени ты будешь уже одета.
– Иди, посиди со мною, Дэвид.
Пилчер сел рядом с ней на плюшевую кожу.
Она положила руку ему на колено и сказала:
– Это важная ночь.
– И становится еще важней?
– Я искренне счастлива за тебя. Ты добился своего.
– Мы добились. Без тебя я…
– Просто послушай меня.
– Что случилось?
Ее глаза наполнились слезами.
– Я решила остаться.
– Остаться?
– Я хочу увидеть конец моей истории в настоящем. В этом мире.
– О чем ты говоришь?
– Пожалуйста, не повышай на меня голос.
– Я не повышаю, просто… Из всех ночей ты не нашла другой, чтобы сказать мне об этом… И давно ты пришла к такой мысли?
– Некоторое время назад. Я не хотела тебя разочаровывать. Я столько раз почти заговаривала с тобой…
– Ты боишься? Вот в чем дело?.. Послушай, это совершенно нормально.
– Дело в другом.
Пилчер откинулся на кушетке и уставился на темные экраны.
– Вся наша совместная жизнь была мостом к нынешней ночи. Все в ней было ради нынешней ночи. И ты от всего этого уходишь?
– Прости.
– Значит, ты уходишь и от нашей дочери.
– Нет, не значит.
Он уставился на нее.
– То есть? Объяснись.
– Алиссе десять лет. Средняя школа не за горами. Я не хочу, чтобы ее первый танец был в городе, который даже не построен, две тысячи лет спустя. Ее первый поцелуй. Университет. Путешествия по свету. Как насчет этих моментов?
– У нее все это еще может быть. Ну, кое-что из этого.
– Она уже слишком многим пожертвовала с тех пор, как мы переехали в суперструктуру. Ее жизнь, моя жизнь – здесь и сейчас, и ты не знаешь, что принесет будущее. Не знаешь, на что будет похож мир, когда мы выйдем из консервации.
– Элизабет, ты знакома со мною двадцать пять лет. Я когда-нибудь говорил или делал то, что заставило бы тебя поверить, будто я позволю забрать у меня дочь?
– Дэвид…
