— Нет, не знаю, и ее номер не включен в абонентский список — я слышал, как она упомянула однажды об этом на стрельбище, — но найти ее несложно. Она частенько появляется в спортивном клубе «Лесная дорога», как правило, после полудня, сидит там в комнате для гостей, выпивает по несколько чашек чая и критикует чью-нибудь стрельбу. — Барри взглянул поверх листа бумаги, на котором записывал, как доехать до клуба. — Берти всегда твердит, что мое предплечье слишком напряжено. — Сгибая руку, он прибавил: — Думаю, она права
— Почему вы не тренируетесь на полицейском стрельбище? — поинтересовался Селуччи.
Барри By выглядел слегка застенчивым, когда передавал адрес клуба.
— Я бываю там иногда. Но там всегда слишком много зрителей, ну и, кроме того, мишени в виде людей. Мне это не нравится.
— Меня это никогда не заботило, — сказала ему Вики, бросая сложенный лист бумаги к себе в сумку. По правде говоря, она слегка слукавила. Это было прагматично, разумеется, — то, во что стреляет коп, должно иметь вид человеческой фигуры, но ежегодные квалификационные стрельбища всегда оставляли в ней легкое ощущение стыда за собственное искусство.
Они проводили Барри вниз до автостоянки, наблюдая, как он натягивает кожаную куртку — «предпочитаю слегка попотеть, чем оставить кожу с локтей на тротуаре» — и надевает шлем с оранжевой люминесцентной полоской на затылке, тщательно укладывает форменную фуражку под сиденье своего мотоцикла и с ревом уносится прочь.
Вики вздохнула, осторожно прислонившись к горячему металлу машины Селуччи.
— Пожалуйста, скажи мне, что я никогда не была столь преисполнена энтузиазма
— Ну да, — фыркнул Майк, — бывало и хуже.
Он открыл дверь машины и опустился на виниловое сиденье. На стоянке не было ни одного тенистого уголка, где можно было припарковаться, не принес никакого облегчения и разговор, ради которого они сюда прибыли. Еле слышно проклиная все на свете, прикоснувшись локтем к раскаленному сиденью, он открыл дверь для Вики и занялся кондиционером, пока она втискивалась в эту душегубку.
Эхо их ссоры словно повисло в раскаленном воздухе. Ни один из двоих не заговорил, опасаясь, что все может начаться сызнова.
У Селуччи не было желания произносить монолог об опасностях моральных суждений, и он знал, что, насколько это касается Вики, тема закрыта. «Но если она воображает, что я уеду прежде, чем дело закончится, ей придется подумать еще раз». На работу ему не нужно было возвращаться до четверга. Теперь дело было серьезнее, чем проблема идентификации Генри Фицроя, надо было спасать от самой себя Вики. Примерно с минуту оба они молчали.
— Уже почти половина первого, и я умираю с голоду. Как ты смотришь на то, чтобы остановиться и перекусить слегка?
Вики взглянула на листок с каракулями Барри и с благодарностью приняла предложенное перемирие.
— Только если мы поедим по дороге, не выходя из машины.
— Прекрасно. — Майк выехал на улицу. — Только если это не будут цыплята. В этакой жаре салон буквально пропитывается их запахом, и я потом никак не могу от него избавиться.
Они остановились возле первой же закусочной, оказавшейся по пути. Сидя в машине, Селуччи поглощал жареный картофель, ожидая, пока Вики выйдет из туалетной комнаты. Его внимание привлек черный с золотом джип, припаркованный на другой стороне улицы. Он знал, что где-то уже видел его, но не помнил где, в памяти сохранились только не слишком приятные ощущения.
Водитель затормозил перед захудалой на вид сапожной мастерской. Выцветшая надпись на одной половине окна, которую смог рассмотреть Майк, гласила: «Вы не сможете выглядеть опрятно, если на ваши ботинки смотреть неприятно». Он попытался вспомнить, где видел эту машину, пока ответ сам не вышел из мастерской.
«Марк Уильяме Неудивительно, что у меня возникло неприятное ощущение». Под поверхностной любезностью этого типа скрывалась вызывающая спесь, которая была столь ненавистна Селуччи. Он ухмыльнулся, хотя рот его был набит гамбургером. «Что, разумеется, объясняет мои взаимоотношения с Вики».
Жизнерадостно насвистывая, Уильяме подошел к джипу, открыл дверь и швырнул на пассажирское сиденье массивный пакет в коричневой обертке.
Будь он здесь на своей территории, Селуччи мог бы подойти к нему, чтобы поболтать, просто из принципа; пусть тот знает, что за ним наблюдают, попытался бы выяснить, кроме того, что у него в этом пакете. Он был абсолютно уверен в своем превосходстве в такого рода ситуациях. А пока Майк сидел, наблюдая, как Уильяме удаляется прочь.
Когда джип отъехал, в окне сапожной мастерской появилась возможность рассмотреть другую надпись.
«Заточка ножей».
— Берти Рейд? — Мужчина среднего возраста, сидевший за столом, нахмурился. — Не думаю, что она уже здесь, однако… — Зазвонил телефон, и он закатил глаза, говоря в трубку: — Спортивный клуб «Лесная дорога». Правильно, завтра вечером на пистолетном стрельбище. Нет, мэм, допущенным к стрельбе можно стать только после того, как будет проверена исправность оружия. Благодарю. Надеюсь увидеть вас здесь завтра. Чертовы телефоны, — сказал он после того, как повесил трубку. — Александра Белла следовало обуть в пару галош из цемента, после чего сбросить с континентального шельфа. Итак, на чем нас прервали?
—Берти Рейд, — подсказала Вики.
— Верно. — Он взглянул на стенные часы. Стрелки только что перешли трехчасовую отметку. — Берти вряд ли появится здесь в течение следующего часа. Если не возражаете, удовлетворите, пожалуйста, мое любопытство: что пара частных детективов из Торонто имеет общего с Берти Рейд?
Более чем приятно удивившись предположению, что ее удостоверение личности относится и к Селуччи, Вики с лучшей своей профессиональной улыбкой, предназначенной для установления доверительных отношений с публикой, ответила:
— Нам нужна кое-какая информация о соревнованиях по стрельбе, и Барри By сказал, что для этой цели мы не найдем никого лучше мисс Рейд.
— Так вы знаете Барри?
— Мы считаем, что в своем деле должны поддерживать тесный контакт с полицией. — Удачно, что Селуччи был воспринят в качестве ее напарника. Лучше так, чем сверкать своим полицейским значком по всему Лондону, — такое поведение гарантировало неодобрение начальства Майка в Торонто.
— Точно так же поступаем и мы. — Голос мужчины приобретал оборонительный характер. — Члены стрелкового клуба несут ответственность за свое оружие. Каждая единица вооружения, появляющаяся в этом месте, регистрируется как полицией провинции Онтарио, так и местной полицией, и мы никогда не храним амуницию на территории клуба. Только полные идиоты, воображающие, что оружие — мощное продолжение пениса — прошу прощения, мэм, — вот они-то и затевают стрельбу в ресторанах и на школьных дворах или случайно попадают в собственного дядюшку Ральфа, хвастаясь своей новой игрушкой тридцатого калибра; они ни в коем случае не могут являться членами нашего клуба.
