Слуга за моим креслом, повинуясь мановению пальца, подал бокал с вином. Поморщившись от боли в спине, проснувшейся даже от поднятия такого незначительного груза, я промочил горло и вернул творение муранских стеклодувов назад.
— Так вот, господин президент. Ранее, глядя на одни европейские примеры, я презирал караванные пути. Считал оные бессильными к соперничеству с морскими или речными, а гужевой транспорт или вьючный скот — годными лишь для подвоза к пристани. Но в Азии перевозочные цены иные. Где верблюдов разводят в изобилии и круглый год содержат на подножном корму, там они очень дешевы. А груза поднимают больше, чем лошадь. Вьюк по издержкам уравнивается с телегой, а ввиду худости дорог — даже опережает. Караванный путь, в расчете на версту, выходит дороже морского не в сто раз, как должно быть по французским пропорциям, а только в двадцать пять. Смотрите, что получается. Фрахт из Европы в Индию или обратно колеблется в мирное время от восемнадцати до двадцати двух фунтов стерлингов за тонну, то есть от полутора рублей за пуд до рубля и двадцати пяти алтын. В войну — до двух с полтиной доходит. На верблюдах от Решта до Басры — это порт близ устья Евфрата, куда корабли из индийских морей заходить могут — раньше стоило примерно столько же: от полутора до двух рублей за пуд, смотря по сезону.
— А теперь?
— Теперь ни за какие деньги не ходят: там по пути турки с афганцами сцепились, те и другие разбойники знатные. Кроме того, Басра еще не Индия. Равно как Решт не Россия.
— Как посмотреть. Русские войска стоят.
— Коммерции они не помогут. Так или иначе, рублик-другой на каждый пуд придется добавить. Будем считать, расход на перевоз вдвое против морских компаний.
— При обыкновенной в индийских вояжах прибыли сто на сто… Это по европейским ценам — не забывайте, Александр Иванович, к нам тоже не даром возят.
— Согласен, может выгода оказаться. Небольшая и шаткая. Исключительно у торговца, коий хорошо знает товар и готов возиться с мелкими партиями, ловить малейшие колебания спроса. Индийских купцов раньше целая слобода была в Астрахани; да и сейчас, считая с чадами и домочадцами, душ двести наберется. Вот они этим и живут. Но крупной компании в сей торговле места нет. Зело скудное пастбище: коза еще наестся, а слон всенепременно сдохнет.
— Да, понимаю. Много ли купят в волжских городах? Выше Ярославля индийский товар из Астрахани не подымается. Здесь, в Москве — уже английского привозу.
— Москвы нам тоже мало. В России, Петр Павлович, серьезных денег нет. Большая торговля — только на вывоз! Стало быть, издержки не должны превышать английские.
— А река? Ну, которая мимо Бухары в Каспийское море текла, а бухарцы вроде оную к себе отвернули?
— Текла там в стародавние времена река. Только несудоходная. Устроить ход для дощаников — встанет, как пять Ладожских каналов.
Шафиров замахал пухлой ладошкой:
— Господи помилуй, какие пять?! Один-то не осилить! Значит, владения в Персии нам для индийского торга ничего не дадут?
— Почти ничего. Если нарисовать карту, в коей дистанции заменить провозными ценами, Лондон окажется ближе к Индии, чем Решт или Астрабад. И Санкт-Петербург ближе! Между делом довелось мне уведомиться о посылке покойным государем Петром Алексеевичем двух фрегатов в Индию через Мадагаскар — слыхали, Петр Павлович, об этом?
— Кое-что. В двадцать третьем году, под самую зиму?
— Совершенно верно. Так это было, я считаю, разумней. По генеральному замыслу, разумней. А провалилось — из-за непродуманности в мелочах и дурных исполнителей. Яков Вильстер еще в датском флоте прославился тяжелым характером и неумением вести дела. Приговорен был к тюрьме за упущения. Прощенный, служил против отечества шведам. Тоже не ужился, побежал к русским. Какого добра от такого адмирала ждать? А капитан Данила Мясной? С какой стати у него почти новый фрегат голландской постройки потек и чуть не утонул? Потом объясняли: дескать, шторм, сила природы. Вздор! В Бискайском заливе зимою шторма — не чета Балтике. Такие же корабли ходят, и не текут! Или проконопатил плохо, или груз не закрепил. Припасы грузили наспех, валом — небось, бочки в трюме покатились, начали в борта молотить. А другой капитан, Лоренс? Готовил потом этот же фрегат кренговать: разбалластировал, стал якорь на лихтер грузить, да фрегат и опрокинул! Шестнадцать человек матросов утонуло! А ведь государь указал те суда удовольствовать лучшими людьми… И капитаны, стало быть, лучшие — каковы ж тогда остальные?!
— Не извольте так волноваться, Александр Иванович: сие для здоровья вредно. Желаете, цирюльника позову, кровь отворить?
— Спасибо, не надобно. Федор Матвеевич, конечно, по доброте душевной своих людей прикрывает… Знаете, что он сказал? "Хотя жаль, что такой случай постигает, однакож оное строится ни от кого иного, но от воли божеской". Вот так! Наказания никто не понес. Ладно, Господь с ними. Не могу я о наших моряках спокойно. Начну возмущаться — до утра не остановлюсь. Ну которым местом надо думать, чтоб на один борт пустого фрегата поставить пятьсот человек при незадраенных портах и вдобавок отдать канат, связывающий мачту с мачтой соседнего судна!
— Если всё так плохо, как же вы с Матвеем Христофоровичем турецкий флот одолели?
— Очень просто. Баталия была на якоре. Мореходных умений ни на грош не требовалось, при том, что артиллеристы хорошие у нас в достатке. А доведись в бою маневрировать… Осрамились бы точно. Впрочем, я что-то уклонился с курса: наверно, от вина отвык. О чем бишь разговор-то был… Да! Об ост-индской торговле! Дело нужное и очень выгодное. Тридцать лет назад казначей царя Аурангзеба подсчитал казенные доходы со всей Индии. Вышло, на наши деньги, пятьсот миллионов. В шестьдесят раз больше нынешнего бюджета России!
— Сказочно богатая страна. Просто невероятно!
— Как туда пролезть? Можно, конечно, продолжить усилия с пункта, где государь Петр Алексеевич остановился. Без Мадагаскара: нам он не нужен. Но все державы, уже имеющие фактории в Индии, отнесутся крайне враждебно. Любых пакостей можно ожидать. Вообразите: выходит корабль в плавание, а идти ему мимо Швеции, Голландии, Англии, Франции, — как сквозь строй! Весь Ганноверский союз в полном сборе! Дания тоже нас не любит…
— Вы еще не знаете?
— О чем?
— С позавчерашней почтой пришло известие об акцессии Дании к Ганноверскому союзу.
— … твою мать! Всё, войска выстроены. Осталось дать сигнал к бою. А Пруссия — как?
— Формально с ганноверцами, но король уверяет в нейтралитете. Против нас точно не выступит.
— Уже чуть полегче. Интересно, какой корпус мне предложат. Полагаю, их будет три: под Ригой, под Выборгом и вспомогательный на службе императора.
— Кстати, вы знаете, что вызваны из Персии по настоятельной просьбе цесарского посла? Ваш добрый гений в Вене…
— Добрый гений, к тому же принц? Знаю такого!
— Сей благородный муж высокого мнения о вас.
